Игрок - Аристарх Риддер

К счастью, на «люксовом» пятом этаже поста не обнаруживается. Серьёзным людям разрешается жить без присмотра.

Перед самой дверью с табличкой замираю. Вдруг я просчитался? Вдруг там кто-то в номере задержался и решил вздремнуть, вместо того чтобы в ресторане прохлаждаться?

Вероятно такое? Вряд ли. Муха про других людей не упоминал, а ведь последняя игра почти сутки тянулась. Должен ведь он был заметить следы ещё одного постояльца в таком случае. На всякий случай сначала стучу. За дверью тишина.

В прошлой жизни у меня разное случалось, но вот проникновение в чужое жилище впервые. До поездки в Ялту я был исключительно законопослушным человеком, а после сказывались ограничения другого характера. В инвалидной коляске по чужим хатам не полазаешь. Так что, борясь с сомнениями, решительно проворачиваю ключ в замке.

В крайнем случае скажу, что дверью ошибся. Замки в эти времена типовые, про это, вон, даже целый фильм сняли. «Ирония судьбы», называется. Так что жилец такому визиту удивится, но вряд ли заподозрит меня во враждебных намерениях.

Толкнув дверь быстро захожу внутрь. «Люкс» выглядит пристойно, ковёр на полу, мягкие кресла, даже телевизор, а это уже претензия на роскошь. Номер двухкомнатный, через приоткрытую дверь видно угол полутораспальной кровати.

Ради любопытства заглядываю в шкаф и вижу там висящий на вешалке мундир. Действительно, контр-адмирал, даже награды какие-то имеются. Ладно, Фёдор, ты тут не на экскурсии и время терять нельзя. В любой момент хватиться могут.

Зачем я здесь? Хочу понять, как обыграли Муху. Потому что завтра здесь сидеть уже мне. Если это крап, или «ловкость рук», то с этим я справлюсь. Поймаю их на «финте» и будут они кругом виноватые. У меня появится основание все Мухины долги «обнулить». С соответствующей поддержкой, конечно, но это уже другой разговор. А если нет? Если они по-другому обыгрывают?

Посередине гостиной стоит большой стол. Вокруг него четыре стула, а на нём пепельница, полная раздавленных окурков. Игра идёт здесь. Оглядываю комнату на предмет естественных зеркал. Шифоньер с полированными боками стоит в коридоре. Немного зеркалит телевизор, но он в углу, хрен что в нём увидишь с любой точки. Сам стол накрыт тканевой скатертью.

Я даже внутрь шифоньера залезаю, чтобы поглядеть, не наверчено ли там секретных отверстий для наблюдения. Ни-че-го.

Так, Муха сидел спиной к окну. Что у нас сзади? Стёкла могут зеркалить, но сейчас они плотно закрыты задёрнутыми шторами. Основательными такими портьерами, хоть днём спи. Муха рассказывал, что при электричестве играли, значит, так и было. А насколько плотно они задёрнуты? Повинуясь интуиции, толкаю балконную дверь и выглядываю наружу.

Глава 20

— Хреново выглядишь! — вместо «здрасти» говорит мне Алла.

— Спасибо, я старался.

Небритая физиономия, покрасневшие глаза, ради которых утром мне пришлось нюхать разрезанную луковицу и зализанные под расчёску ещё влажные волосы создавали в глазах любого стороннего наблюдателя картину похмелья. Если даже Аллочка со своим театральным стажем оценила, значит, и для моих новых приятелей из «Приморской» сойдёт.

Мы появляемся в гостиничном ресторане в половине одиннадцатого. Здесь почти пусто. Завтрак ещё подают, но обычно отдыхающие выдвигаются на пляж пораньше, чтобы занять место поближе к воде, а до обеда ещё далеко. Такой своеобразный пересменок.

— Фёдор! Алла! — машет нам рукой «Пловец», — идите к нам.

На лице у «Адмирала» при виде моей спутницы появляется лёгкая досада, зато «Пловец» в восторге. Он галантно отодвигает Аллочке стул возле себя, и едва не приобнимает здороваясь. Только суровый взгляд «Адмирала» его останавливает.

Алла сегодня одета не в пример скромнее вчерашнего, но, на мой вкус, пожалуй, даже обаятельнее. Лёгкое летнее платье, облегающее фигуру в правильных местах, югославские босоножки на каблучке, на голове соломенная пляжная шляпка.

— Полечиться не желаете, — предлагает «Адмирал», — местное пиво весьма неплохое.

— А вы будете? — интересуюсь.

— Мне рано, — отвечает он, — я в такой час кофе предпочитаю.

— Тогда и я воздержусь, — говорю. — Тоже кофе выпил бы, если тут приличный.

— Я попрошу, чтобы сварили приличный, — говорит мужчина и кивает «Пловцу».

Тот молча встаёт и уходит в сторону кухни. Точно, на подхвате. И кофе принести и в морду дать, если понадобится. Возвращается он совсем скоро, а потом официантка приносит две маленьких кофейных чашки, мне и Аллочке, хотя её до этого ни о чём не спрашивали.

Лезу в бумажник за чаевыми, но «Адмирал» останавливает меня величавым жестом ладони:

— Я угощаю.

Кофе мы пьём в тишине. Где-то в глубине здания мурлычет радио. С улицы раздаются детские крики, громкие и бессмысленные как у птиц. В дальнем углу зала появляется уборщица с большим цинковым ведром, и, не стесняясь нас, принимается мыть пол.

«Адмирал» выдерживает паузу. Раз я пришёл, значит, собрался играть, не кофе ведь выпить заглянул. Для этого мест в Ялте достаточно. Значит, как «клиент» я уже созрел. Осталось только не спугнуть.

— Володя вчера говорил, вы в преферансе сильны? — запускает он пробный шар, — неужели сильнее его играете?

— Ещё бы, — говорю, — как ребёнка его обыгрываю. Он со мной за один стол играть боится сесть, знает что без штанов его оставлю.

Хвастаюсь, ничуть не боясь спугнуть своего собеседника. Такие вот самонадеянные, как бы сейчас сказали «мамкины гроссмейстеры», для катал самая лакомая добыча. Обычный человек может испугаться проигрыша и пойти на попятный. Привыкший побеждать будет упираться из собственной глупой гордости, пока его не нагрузят по самые брови.

— Оставит он без штанов, — ехидно заявляет Аллочка, — ты сегодня свои штаны едва нашёл! Ты на себя посмотри, игрок! Домой иди, отсыпаться.

— Цыц! — я хлопаю по столу ладонью, и сам морщусь, словно от головной боли, — без тебя разберусь, играть мне или нет. Раскомандовалась!

Аллочка надувает губы и назло мне принимается строить глазки «Пловцу».

— Может, в другой раз? — интересуется «Адмирал», пряча улыбку.

— Я в порядке, — заявляю. — А кто четвёртый? Вовка-поэт?

— Нет, он как раз и составлял нам компанию, — объясняет мужчина, — но сегодня приболел. Я понадеялся, что вы его замените.

Приболел, да. На двадцать «косарей».

— Жалость, — говорю, — какая. А вчера вроде бодро выглядел.

— Продуло, наверное, — «Адмирал» разводит руками, — ангина. Он вчера уже на самочувствие жаловался, даже раньше спать пошёл из за температуры. Неужели не помните?

— Я, честно говоря, не всё помню, — признаюсь, — отравился я вчера чем-то. Видимо, чахохбили было несвежее.

Аллочка фыркает презрительно. «Адмирал» сочувственно кивает.

— К местной кухне не сразу привыкаешь, — говорит он, — А так, вы вчера и с четвёртым нашим партнёром познакомились. С Эльдаром. Очень культурный, между прочим, человек.

На самом деле, не только познакомился, но и пошёл танцевать с его дамой, той самой носатой брюнеткой, которую представили как Жанну. Аллочка тогда закатила мне сцену ревности, после которой мы вполне оправданно смогли удалиться.

Ключ к тому моменту моя спутница вернула на прежнее место, как раз в то время, пока жаловалась «Адмиралу», что я жуткий кобель и транжира. К прикосновениям со стороны нетрезвых дам мужчины относятся без особой подозрительности, а зря.

— Что-то припоминаю, — говорю, — он, кажется, художник?

— Певец, — поправляет «Адмирал».

Аллочка закатывает глаза.

— Тогда пойдёмте, — предлагаю, — А то у меня завтра поезд, время терять не хочется. Где у вас тут играют?

Картёжники снова переглядываются. Мой пассаж с поездом подсказывает им, что долгой «прелюдии» придётся избежать. Ходить за мной неделю, как за Мухой, у них не получится, да и мне тратить на них столько времени на них неохота.

Мы поднимаемся на пятый этаж уже знакомой мне дорогой. Аллочка ахает «люксу», причём, не слишком сильно играя. «Адмирал» изображает гостеприимного хозяина, показывая интерьеры, хвастается отдельным санузлом, а потом щёлкает ручкой телевизора и блондинка залипает на ползущие по полю комбайны.

Коля-пловец приводит четвёртого игрока — Эльдара. Тот тоже прихватил с собой даму. Я так понимаю, для отвлечения Аллочки, чтобы не лезла мне под руку и не мешала играть. Брюнетка Жанна в тёмном платье, чересчур вечернем для такого времени суток, очень выгодно подчёркивающем фигуру.

Минус на минус действительно даёт плюс. Алла усаживается вместе с Жанной возле низкого столика и принимаются листать какие-то