Пусть девушки плачут - Мэри Хиггинс Кларк

– Мистер Мэтьюс, я хочу вас поблагодарить. Нам всем случалось делать такие вещи, которыми мы отнюдь не гордимся. Требуется мужество, чтобы взглянуть правде в глаза и признаться в том, что ты натворил, как это сегодня сделали вы. Возможно, нам с вами придется встречаться и в будущем. До тех пор мы с мистером Шерманом будем делать все, чтобы решить возникшую проблему, но нам понадобится ваша помощь.

Мэтьюс поднял глаза и выжидающе на них посмотрел.

– Не осложняйте нам работу над решением данной проблемы еще больше. Пожалуйста, сделайте так, чтобы не было новых жертв.

Мэтьюс кивнул.

– Что ж, на этом закончим, – сказал Шерман.

Трое мужчин вышли из комнаты, потом из здания клуба и, не обменявшись более ни единым словом, стали ждать, когда парковщик пригонит их машины.

Эд Майерс, держа в одной руке два стакана с кофе, другой постучал в полуоткрытую дверь. Фредерик Карлайл-младший был известен тем, что начинал свой рабочий день спозаранку и работал допоздна. Нередко из всех топ-менеджеров он утром являлся на работу первым, а вечером уходил последним. Сейчас он сидел за своим рабочим столом, читая газету.

– Входи, Эд, – сказал он, явно удивленный столь ранним вторжением.

– Спасибо, Фред, – ответил Майерс. – Я надеялся застать тебя до того, как явятся помощники по административной части и секретари. И на всякий случай прихватил тебе кофе, на тот случай, если ты не прочь, – сказал он, протягивая Карлайлу пластиковый стакан.

– Вообще-то я уже выпил один стакан, но, думаю, мне не помешал бы и второй, – ответил Карлайл, беря кофе. – Садись, – добавил он, показывая на одно из кожаных кресел, стоящих напротив огромного рабочего стола из красного дерева.

Младший, как его называли в компании, забрал себе громадный угловой кабинет своего отца, когда год назад основатель «РЕЛ Ньюс» перестал регулярно приходить туда. До этого Дик Шерман не скрывал, что собирается сам занять этот кабинет после того, как «старик» уйдет на покой. Однако затем гендиректор повел себя с несвойственной ему сдержанностью, не став затевать конфликт с Младшим.

Слухи о состоянии «старика» начали ходить уже давно. Поначалу и Майерс, и все остальные полагали, что все это объясняется переутомлением и рассеянностью. Но один случай Эд Майерс запомнил особо. Во время совещания по финансовым вопросам Карлайл-старший задал более или менее относящийся к делу вопрос о прибылях дочерних кабельных телеканалов «РЕЛ Ньюс» в районе большого Лос-Анджелеса. Шерман ответил на этот вопрос, после чего продолжил свой доклад. Пятнадцать минут спустя основатель компании вновь перебил его и задал тот же самый вопрос, повторив его слово в слово. Со своего места у окна Майерс ясно разглядел обеспокоенность, отразившуюся на лицах всех участников совещания.

Несколькими неделями позднее Майерс находился в кабинете Шермана, когда в дверь постучал Джон Ши, глава отдела «РЕЛ Ньюс» по связям с общественностью. Он рассказал, как сегодня утром готовил основателя компании к предстоящей встрече со специалистами-аналитиками по телеиндустрии. При этом Карлайл-старший дважды перепутал имена ведущих основных новостных программ «РЕЛ» и настойчиво утверждал, что в текущем году главной точкой роста для компании является реклама автомобилей. А между тем все знали, что быстрее всего растут доходы не от рекламы автомобилей, а от рекламы лекарств.

В компании не знали, что и делать. Кто может сказать боссу, что он больше не способен выполнять свои обязанности? Дело осложнялось еще и тем, что Карлайл-старший был вдовцом. Он проживал в своем величественном особняке в Скарсдейле один, если не считать давно служившей у него экономки, выполнявшей также обязанности кухарки.

Из этого затруднительного положения компанию вывел Карлайл-младший, собственноручно доставив совету директоров «РЕЛ» письмо, в котором его отец заявлял о своей отставке. Одну проблему эта отставка решила, но зато породила новую. Карлайлу-старшему принадлежала большая часть акций «РЕЛ», а значит, компанию контролировал он. В чьих же руках сейчас находится контроль – в руках совета директоров или в руках Младшего?

Оглядываясь по сторонам, Майерс вдруг подумал: «Как же редко я здесь бывал с тех пор, как основатель компании ушел на покой». Карлайл-старший любил устраивать незапланированные совещания и нередко приглашал топ-менеджеров «зайти к нему на обед». Всякий раз в таких случаях участников совещания ждали суши или каре ягненка и прочие закуски. Старший любил рассказывать байки о первых годах существования «РЕЛ Ньюс» и о том, как часто компания оказывалась на грани финансового краха. Однако это не мешало Старшему уметь также и внимательно слушать. Если кто-нибудь говорил ему, что у него заболела жена, он затем всегда справлялся о ее здоровье. Если у кого-то из членов команды рождался ребенок или же появлялись на свет внучка или внук, очень скоро такой человек получал от основателя компании написанное от руки поздравительное письмо и подарок.

Младший во многом являлся прямой противоположностью своего отца. Будучи прирожденным коммерсантом, Старший редко приглашал группу рекламодателей на «обед с куревом и выпивкой» без того, чтобы уговорить их во время этого обеда потратить больший кусок своего рекламного бюджета на рекламу выпускаемой ими продукции на «РЕЛ». На его рабочем столе всегда высились горы бумаг, и обычно ему только чудом удавалось разыскать среди них нужный ему документ. Одежда для него всегда оставалась чем-то второстепенным, и его секретарше часто приходилось напоминать ему застегнуть верхнюю пуговицу на рубашке или брюках или поправить его скособочившийся и к тому же неправильно подобранный галстук перед тем, как мчаться на очередную встречу.

Младший же, хотя он и был по-своему благожелателен и дружелюбен, все же отличался от своего отца куда большей церемонностью. Он учился в дорогой частной школе «Эксетер», и Карлайл-старший очень годился тем, что его сын окончил Корнельский университет из Лиги Плюща, в отличие от него самого, проучившегося всего два года в Университете штата Нью-Йорк в Бингхэмптоне. Младший многим нравился, но никто в компании по-настоящему его не любил. В отличие от отца, он уделял самое тщательное внимание своему внешнему виду, и его рубашки и галстуки неизменно самым тщательным образом подбирались так, чтобы оттенять носимые им классические костюмы, купленные в дорогом бутике «Пол Стюарт». И даже в самые ветреные дни его лишь очень редко можно было увидеть без идеальной прически волосок к волоску.

Карлайл-старший непременно настоял бы на том, чтобы они вдвоем уселись за стол для совещаний, стоящий у окна, подумал Майерс, Младший же остался сидеть за своим рабочим столом, с удовольствием взирая на финансового директора компании сверху вниз.

– Итак, Эд, что такого важного ты хочешь мне сказать, что даже принес мне кофе, прежде чем начинать говорить? – с натужной улыбкой спросил он.

– Фред, если бы я умел более внятно выражать свои мысли, я бы смог лучше объяснить тебе, что привело меня сюда. Но я не отличаюсь красноречием и потому скажу все без обиняков. Я облажался.