Воля императора. Крепость - Евгений Васильевич Шалашов

молодая, красивая, мужа найдет, но как найти отца для чужих детей? Будет ли он их любить так, как своих? Не уверен. В лучшем случае, если он сможет стать другом для детей своей супруги. Хотя, я бы не смог, говорю честно.

Нет, надо вернуться к делам. Значит, как бы правильнее распределить средства из госбюджета и лишнего не тратить. А как не тратить, если эвакуация предприятий сожрала миллиард, без малого? Но это ещё не всё. Ещё миллиард уйдет на их обустройство. Миллиард? А может и два, а то и три. А нужно ещё подкинуть Институту погоды (этим точно деньги дам!), военным предприятиям. Кажется, даешь-то по мелочи, но тут миллион, там два, набегает уже прилично. А у меня ещё в последнее время беспокоит мысль — а не стоит ли развивать традиционные источники энергии? Отчего это в нынешней Российской империи, где физика в большом почете, не додумались сделать ядерный реактор? Все из-за пресловутых кристаллов Вернадского, которые помогают перебрасывать электроэнергию? Эти кристаллы даже на ледоколах стоят. Не знаю, может я дурью маюсь, но все равно, не стоит бросать перспективную отрасль. Понимаю, к магии здесь привыкли, а я по-прежнему не могу понять — как это электричество «течет» в атмосфере без проводов?

Нет, определенно нужно поставить вопрос о практическом использовании достижений физиков-ядерщиков. А это не только идеи, но и деньги.

Министр финансов трясет отчетами, уверяя, что такими темпами к концу года в казне может сложиться дефицит не меньше четырех процентов. Четыре процента дефицита? Полная ерунда. Говорят, это даже полезнее профицита. Дескать, профицит заставляет расслабиться, а дефицит — вертеться и искать новые источники доходов. Но все хорошо в меру. Боюсь, что на самом-то деле дефицит к концу года может сложиться гораздо больше и, не пришлось бы задумываться о пополнении. Кредиты я брать не стану, а вот внутренний заем можно. Мои подданные — люди не бедные, раскошелятся на покупку облигаций государственного займа. Надо только хороший процент предложить, чтобы было привлекательно. И, чтобы казне потом не в напряг рассчитываться, и чтобы простому обывателю, который потратит на облигацию сто рублей, было выгодно. Сам-то я никогда облигаций не покупал, а вот бабушке, пережившей войну, довелось. Рассказывала — целый сундук был набит, жаль, коза пробралась, днище выбила, и все съела.

Бабушка, кстати, о съеденных облигациях не горевала.

Так что, если станем выпускать облигации, то рассчитаться по ним следует вовремя, и со всеми указанными процентами. Но пока я о том речь не веду, а то, что государственные предприятия активно выпускают акции, что влёт раскупаются на бирже — это даже неплохо. Смотрел, кстати, данные о продажах. Наши акции покупают не только мои подданные, но и иностранцы. Ладно, пусть пока покупают, несут денежку. Если что — реквизируем имущество у иностранных граждан, а акции — это не облигации государственного займа, за них империя ответственности не несет. Правда, в моей истории потомки тех французов, что вкладывали франки в русские акции, до сих пор на что-то надеются. Ага… Советская Россия из сил выбивалась, чтобы по царским займам (а ещё больше — по займам Керенского), рассчитаться, а им ещё по акциям.

Но всё равно, надо искать резервы. Кое-какие отыскал. Главный резерв — мои собственные средства, а их немало. Но резерв — он на то и резерв, чтобы доставать его только в случае крайней необходимости. Опять-таки — и медлить нельзя, можно пропустить важный момент.

Ещё без малейших колебаний подписал документ, изымающий собственность государственных преступников в казну. Неплохо, но все-таки мало. Все имущество князя Сангушко, включая недвижимость и вклады, даже до ста миллионов не потянули. Наверное, выводил краденые деньги в Европу. Да не наверное, а точно. Обогащал, сволочь, иноземцев. А как их оттуда выцепить? Банки Швейцарии и прочих стран — неприступная крепость.

Правда было ещё имущество нашего медийного магната, но его до сих пор не оценили.

А ещё дал команду юристам — уточнить, можно ли изымать имущество тех издателей, которые выступали против императора?

У остальных злодеев, подпавших под карающий меч, было совсем мало. Но, как я обычно говорю — мало, это лучше, чем ничего. Эх, копейка к копейке, но рубля все равно не вижу.

И посетители имеют обыкновение просить деньги. Я им что, печатная машинка или пресс для чеканки червонцев? Им-то кажется, что сто тысяч, или двести, это для государства мелочь. Мол — государь не из своего кармана платит, а из казны. Ага… Но для меня каждый рубль — это капля крови, которую выжимают из меня лично. Или выдаивают по капле.

Пырьева я все-таки решил принять. Но ведь тоже станет деньги просить. Но что поделать? Знаю, что он проделал большую работу, уже переснял часть фильма. И работа велась по тому сценарию, что написал я. Конечно, сценарием три страницы текста назвать сложно, ну так и мне нелегко вспомнить содержание фильма, который видел лет десять назад. Это, скорее, синопсис. Но пусть режиссер свой сценарий пишет.

— Ваше величество, а денег все равно не хватает, — сразу же с порога заявил чиновник от киноиндустрии.

Я с интересом посмотрел на него. Ничего себе, наглость какая! Кажется, взгляд императора, если и смутил руководителя моей кинофирмы (как она у меня официально-то называется? Надо было Мосфильмом сразу обозвать, чтобы не путаться), то не очень. Выставить? Пожалуй, отвечу:

— Иван Александрович, я уже вам один раз говорил. Повторю, так уж и быть. Вы несете персональную ответственность за каждый рубль, выделенный вас из государственной казны. Были бы деньги лично мои — так может, я бы их и простил, но деньги Российской империи я мог бы потратить с пользой. На фильм выделялось миллион рублей. Коль скоро вы не проконтролировали, выкручивайтесь.

Я был в курсе, что из трехсот тысяч рублей, что присвоили режиссер Стародомский и его администратор, вернуть удалось только сто. Двести тысяч эти деятели искусства вернут, но не скоро. Следы замели умело, а квартиры у них съемные. Разумеется, из их жалованья на каторге будет высчитано энная сумма в пользу казны, но и жалованье-то не велико, долго будем взыскивать.

А те средства, что возвращены, пошли на покупку кинопленки, ещё на что-то. В общем, на «расходники». Кажется, Пырьев пригласил нового режиссера или художественного руководителя на фильм и, по моей подсказке, заказал музыку Сергею Прокофьеву. Этим-то жалованье платить надо. Возможно, ещё актеры получали зарплату, пусть и по минимуму.

— Если вам не хватает денег — возьмите кредит в банке, — посоветовал я. Усмехнувшись, добавил: — Или найдите меценатов.

— Меценатов нашел, но они дали только сто тысяч. Еще пятьдесят получил в кредит, — вздохнул Пырьев. — Если бы фильм был мой, дали бы больше — под залог будущего фильма. В этом случае мог бы получить и двести. А за мой дом больше пятидесяти не дали.

Вот оно как? Пырьев взял кредит под залог собственного дома? Хм… Уважаю. Ежели, фильм снимет, компенсирую. А пока пусть крутиться. И меценатов сумел заинтересовать. Вдвойне молодец.

— Режиссер большое жалованье запросил? — поинтересовался я.

— Нет, себе он по-божески попросил, — отмахнулся Пырьев. — Но из того, что Стародомский отснял, всё выкинул. Сказал — мол, дерьмо… прошу прощения, ваше величество. Оставил несколько сцен, но это больше пейзажные — степь там, где кости лежат, древнерусские города — но это в макетах. На экране все это минут за десять мелькнет.

А что тут извиняться? Фильм-то и на самом деле полное дерьмо. Но государь такие слова знать не должен. Сделав вид, что не расслышал ругательства, спросил:

— И что еще?

— На роль Александра Невского нового актера взял. Актер хороший, спору нет, но ему же платить по полной… Этот-то в прошлых съемках не участвовал. Напротив — прочитал сценарий и отказался. А нынче дал согласие. Эх, с новым режиссером просто беда. Он все время чего-то хочет. Вот, говорит, что битву на Чудском озере лучше снимать в павильоне, а не на льду. Я ему — побойтесь бога, господин Эйзенштейн, где и снимать настоящую натуру, как не на льду? Это и дешевле, да и натуралистичнее. Актеров можно водкой поить, если очень замерзнут. Водолазов поставим, кареты Скорой помощи, если кто-то затонет. Не обязательно ведь на озере снимать, можно и пруд найти, где помельче. А он — не будет должного освещения, да и актеров жалко. А съемки на натуре обошлись бы тысяч в пять, а в павильоне — все пятьдесят. Это же озеро строить, лед монтировать!

Услышав такое, я уже заинтересовался. Значит, на должность режиссера Пырьев