Падальщик - Александр Авраменко

— А? Ой, вы встали?

Узнал вчерашний голос, интересующийся согреванием постели.

— А ты чего тут?

— Ну… Меня к вам послали. Развлечь. А вы… Отказались. Не идти же мне назад. Засмеют…

Насупила припухшие со сна глаза, отвернулась. Михаил усмехнулся:

— Раз тебя приставили ко мне — быстренько организуй нам завтрак. Мне и собаке.

— Да, господин. Сию минуту!

Подхватилась на ноги, охнула — коврик тонкий. Пол — жёсткий. Косточки-то болят… Но ничего, выпрямилась. Шипя от боли сквозь стиснутые зубы, повела за собой по коридору. В конце — открыла дверь, приведя на кухню. В несколько умелых движений запустила примус, водрузила на него чайник. Тут же вытащила откуда-то немудрёную снедь — солёную рыбу, ягоды, грибы, даже пару сухарей. Накрыла быстро на стол, как раз вскипел чайник:

— Вам кофе или чай, господин?

— Кофе.

Вздохнула с облегчением. На свет появилась жестяная банка, несколько движений, и парень ощутил знакомый запах напитка.

— Вот, господин.

Отошла назад, склонилась в поклоне, скрестив руки на животе.

— А ты?

— Я — со всеми, господин.

Пожал плечами в знаке — мол, как знаешь, твое дело. Быстро покидал пищу в рот, не забыл и Джаба — поделился честно, мысленно передав собаке, что доберут остальное в машине. Тот понял. Вильнул хвостом. Девушка удивлённо посмотрела на собаку. Догадалась, что ли? Не может того быть. У неё примесь почти шестьдесят процентов. Для такой уловить короткий всплеск пси — просто нереально…

— Ладно. Когда у вас подъём?

Она взглянула в окно, вновь повернулась лицом к нему:

— Сейчас, господин.

И верно, из-за грязноватого стекла донёсся дребезжащий звук рынды.

Удовлетворённо кивнул, встал из-за стола:

— Я на стоянку.

— Ой, и я с вами, господин.

— Зачем?!

— Ну… Я вроде бы как пока при вас…

— Иди лучше позавтракай и скажи Николаю, что у нас час времени на всё. Нужно выезжать.

— Ой, да, господин…

…Подошёл к своему тягачу. Часовые покосились, но пропустили без всяких вопросов. Обошёл вокруг машину, все метки и контрольки на месте. Никто не прикасался к ней, как поставил к остальным тягачам. Вытащил из кармана пульт, управляющий электрозамками дверей, нажал на кнопку. Тягач пискнул, щёлкнули механизмы. Эту систему он снял с одного из иностранных автомобилей. Уж больно удобно. Снаружи — ни щелей, ни ручек. Никто чужой не влезет в случае чего. Забрался внутрь, впустил Джаба. Прошёл в маленькую кухоньку, оборудованную им в дополнительной задней кабине, включил плитку и чайник. Быстро добрал то, чего не хватило за завтраком у горожан, щедро насыпал корма собаке. Пёс благодарно захрустел гранулами. Больших жёлтых упаковок еды для собак Михаил притащил к себе чуть ли не полный прицеп… Едва закончил, как по кабине застучали. Открыл бойницу:

— Чего?

Человек даже отшатнулся от неожиданности, потом ответил:

— Старший зовёт. Мы уже готовы…

Николай стоял перед вчерашней шеренгой:

— Михаил будет за старшего. Всем его слушаться. Он уже ходил этой дорогой и доведёт вас до места. Всем понятно?

— Да!

Повернулся к парню:

— Всё нормально, договорились?

Тот прикрыл на мгновение глаза, незаметно для остальных подтверждая своё согласие со старшиной, затем шагнул вперёд, ещё раз всматриваясь в людей — вроде бы всё нормально.

— Всем следить за сигналами. Алые огни — опасность, приготовиться к бою. Жёлтые фонари — остановиться. Белые — дозор, вперёд. Зелёные — всё нормально. Порядок движения следующий: мой тягач — первый. Затем — первый БТР. Далее — колонна. Последний броневик — замыкает. Останавливаться только по разрешению. От машин далеко не отходить даже на стоянке. Нужду, если приспичит, справлять на ходу, коли не можете дотерпеть до остановки. Всем всё понятно?

Нестройное гудение в ответ:

— Ясно… Понятно…

— Тогда — по машинам! Выезжаем через десять минут. Прогреть двигатели!

…Грузовики окутались синим дымом выхлопа, а Михаил внимательно прислушивался к звукам работающих моторов. Вроде бы всё нормально, и всё-равно его что-то тревожит… А, вот же! С удивлением увидел возле своего тягача давешнюю фигуру.

— Ты что тут забыла?

— Я?

И такие изумлённо-чистые глаза в ответ…

— Она с тобой поедет. Ты же один? Если что — подменит. Машину она водит нормально. Ну и… Мало ли.

Парень дёрнул головой. Недоволен.

— Надо было меня спросить… Хотя бы… Если уж хочешь кого приставить ко мне — то…

Быстрым, практически неуловимым движением осмотрелся, выхватил взглядом достаточно чистую ауру, ткнул пальцем:

— Её.

— Лану?!

— Не хочешь? Тогда уж вообще никого не надо.

Старшина удивился не на шутку — странный выбор.

Та, что предлагает он, и красива, и умна, и умела. А тут — обычная девчонка из деревни на юге полуострова. Не слишком грамотная. Не слишком красивая. Так, середнячка, несмотря на редкое имя. Поманил её пальцем:

— Поедешь с Михаилом.

— Я?

Даже рот открыла от изумления, а островитянин цедит сквозь зубы:

— Пять минут на сборы. Бегом!

Вздрогнула, и бегом к своему обиталищу. Николай застыл, глядя на свои наручные часы. Успела! Тащит небольшой рюкзачок. Спешит со всех ног. Странное дело — его собака даже хвостом завиляла при виде этой замухрышки. Никогда такого не видел! Парень помог девчонке забраться в кабину, и староста горожан не выдержал:

— А почему ты выбрал её?

О дьявол! Вот это улыбка…

— Так она — человек…

— Человек?! В смысле?

— В самом прямом. Человек…

…Николай задумчиво смотрел на огонь, жарко пылающий в печи, в его голове стучали слова, сказанные на прощание Ланой, девушкой, которую выбрал островитянин в помощь в торговом караване:

— Знаешь, старшина, я иногда спрашиваю себя — человек ли он?..

Человек? Или… Кто? Светящиеся в темноте глаза. Чувствующаяся даже на расстоянии аура спокойствия и силы, причём безграничной и не знающей преград… Неимоверная физическая сила — по словам тех, кто бы с ним в дороге, поднять и поставить на второй ярус бочку весом в полтора центнера не составляло для него ни малейшего труда… Или то, как он чувствовал появление людей и поселений на дороге. Задолго до того, как другие их обнаруживали. Его собака… Словно читающая мысли своего хозяина… Способность определять опасность и избегать её. Это не укладывалось в рамки обычного. Превосходило всё то, что старший горожан слышал или видел раньше. Так кто этот отшельник? И не потому ли он живёт отдельно, что он — не человек? Не хочет пугать окружающих? Или… Не желает показывать свою истинную сущность? Кто же он?..