Паранойя - Джозеф Файндер

Мордден повернулся к кукле и отчетливо сказал:

— Люсиль, поздоровайся с генеральным.

Люсиль медленно повернула голову к Морддену. Я расслышал слабое механическое жужжание. Кукла моргнула, опять прищурилась и заговорила басом, как Джеймс Эрл Джонс:

— Поцелуй меня в зад, Годдард!

— Ни фига себе! — вырвалось у меня.

Люсиль повернулась в мою сторону, моргнула и мило улыбнулась.

— Начинка у этой мерзкой троллихи намного опередила время, — сказал Мордден. — Я разработал многопоточную операционную систему на восьмибитном процессоре. Последнее достижение в создании искусственного интеллекта на очень компактном коде. Умная архитектура. В этом толстом пузе три заказных чипа, тоже моя работа.

Я знал, что заказным чипом инженеры называют специальную микросхему, которая разрабатывается под конкретный заказ и может выполнять самые разные функции.

— Люсиль! — сказал Мордден. Кукла повернулась к нему и заморгала. — Иди ты на... — Кукла медленно скосила глаза, опустила уголки рта и завопила: «У-а-а!» По щеке скатилась слеза. Мордден поднял кружевную пижамку Люсиль и показал мне маленький прямоугольный жидкокристаллический экран. — Мама и папа могут ее программировать через этот маленький дисплей, запатентованный «Трионом». Один заказной чип управляет дисплеем, второй — движением, третий — речью.

— Невероятно! И это все для куклы!

— Совершенно верно. К сожалению, компания по производству игрушек, с которой мы заключили контракт, не выдержала сроки. Вот она, жизнь, — смотри и учись. Кукла попала в магазины в последнюю неделю ноября: на два месяца позже, чем следовало. К этому времени родители уже решили, что купят детям на Рождество. Сделали омерзительную упаковку, цену выставили нереальную, не для нашей страны. У нас мама с папой не станут тратить больше ста долларов на дурацкую игрушку. Конечно, маркетологи «Триона» решили, что игрушка будет пользоваться бешеной популярностью, и мы заказали в Китае несколько сот тысяч дорогущих чипов, которые больше некуда вставить. В итоге на складах «Триона» осталось почти полмиллиона никому не нужных уродливых кукол и триста тысяч бесполезных деталей.

— Дела...

— Да ладно! Мне все нипочем. У меня есть криптонит.

Мордден не стал объяснять, что имеет в виду, а я и не спрашивал, потому что привык к его странностям.

Я вернулся в кубик, где обнаружил несколько голосовых сообщений. Когда началось второе, я сразу узнал голос и вздрогнул еще до того, как говорящий назвался.

— Мистер Кэссиди, — сказал надтреснутый баритон, — я очень... Простите, говорит Джок Годдард. Мне очень понравились ваши слова сегодня на собрании, и я хотел бы встретиться с вами у себя в офисе. Вы не могли бы позвонить моей помощнице, Фло, и обо всем договориться?

Засветка — обнаружение агента разведки, его явки или разведывательного оборудования противником.

«Словарь шпионажа»

Офис Джока Годдарда оказался не больше, чем у Тома Лундгрена или Норы Соммерс. Вот так так! У директора компании кабинет всего на полметра больше, чем мой жалкий кубик! Сначала я даже прошел мимо, уверенный, что мне не сюда. Нет — на двери висела медная табличка с его именем «Огастин Годдард», а прямо перед офисом стоял он сам и разговаривал с администратором. Босс был, как всегда, в черной водолазке, без пиджака и в очках в черной оправе. Годдард беседовал, как я предположил, с Флоренс, крупной негритянкой в великолепном серебристо-сером костюме. На висках у нее были седые пряди, которые придавали ей еще более внушительный вид.

Я подошел, и оба недоуменно на меня посмотрели. Флоренс со мной вообще не была знакома, а Годдард узнал не сразу: дело было на следующий день после собрания. Наконец он вспомнил:

— А, мистер Кэссиди! Прекрасно, спасибо, что пришли. Хотите чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо, — сказал я. Потом вспомнил совет доктора Болтон и поправился: — Хотя, может, воды. — Вблизи Годдард казался еще меньше и сгорбленнее. Его знаменитое лукавое лицо, тонкие губы, глаза с хитринкой: он был очень похож на маски Джока Годдарда, которые один отдел в прошлом году смастерил для вечеринки по случаю Хэллоуина. Я видел такую у кого-то на стене кубика. На вечеринке они все надели такие маски и сделали какой-то пародийный номер.

Фло вручила Годдарду желтый конверт — я увидел, что это мое личное дело, — а он попросил ее отвечать на звонки и пригласил меня в офис. Я понятия не имел, что ему нужно, и на душе кошки скребли. Я шпионю в корпорации этого человека, играю с ним в шпионские игры... Конечно, я делал это осторожно, но пару раз прокололся.

С другой стороны, разве все и вправду так плохо? Обычно казнями занимается не генеральный директор, а его помощники. И все-таки я очень волновался и нервничал, и думаю, это было заметно.

Годдард открыл маленький встроенный холодильник и дал мне бутылку «Аквафины». Потом сел за свой стол и откинулся на высокую спинку кожаного кресла. Я примостился на одном из стульев по другую сторону стола. На стене рядом со мной висела фотография отнюдь не гламурной женщины — видимо, жены Годдарда, потому что она была приблизительно его возраста. Седая, некрасивая и удивительно морщинистая — это ее Мордден как-то назвал шарпеихой. На шее был жемчужный ошейник в три ряда, в стиле Барбары Буш, — видимо, чтобы скрыть складки под подбородком. Интересно, знает ли Ник Уайатт, которого так душит зависть к основателю «Триона», к кому Огастин Годдард каждый вечер приходит домой? Уайатт менял девушек каждые пару дней, и у всех грудь была как с разворота журнала «Плейбой». Без этого на работу их не принимали.

Одна полка была заставлена старыми жестяными моделями машин с откидным верхом, большими «плавниками» и порожками. Здесь стояло даже несколько старых молочных грузовиков. Модели производства сороковых — пятидесятых годов: наверное, Джок Годдард их коллекционировал в молодости.

Годдард проследил мой взгляд и спросил:

— А у вас что?

— У меня? — Секунду до меня не доходило, о чем он. — А, у меня «Ауди А6».

— "Ауди"... — повторил он, словно это иностранное слово. Ну да, сам знаю, что иностранное. — И вам нравится?

— Нормально.

— Я бы подумал, что вы водите «порше» — девятьсот одиннадцатый или хотя бы «бокстер»... С такими-то данными.

— Я не очень увлекаюсь машинами, — сказал я. Сказал это специально, чтобы с ним не во всем соглашаться. Джудит Болтон долго рассказывала мне о машинах, чтобы я встроился в корпоративную культуру. Только сейчас я нутром чувствовал: наедине с Годдардом номер не пройдет. Лучше этой темы не касаться.

— А я думал, что в «Трионе» все увлекаются машинами! — улыбнулся Годдард. Было заметно, что он шутит, подтрунивает над рабским преклонением. Мне это понравилось.