Совы умнее жаворонков. Почему «магии утра» не существует и как совам преуспеть в мире, в котором правят ранние пташки - Фрэнк Дж. Рамбаускас

В статье Брайана Резника, появившейся на Vox.com в апреле 2018 года, объясняется, почему принуждение «ночных сов» к соблюдению утреннего графика приводит к серьезным проблемам со здоровьем и преждевременной смерти. Хронотипы, говорит автор, врожденная черта личности, и «ночные совы» просто не могут стать «ранними пташками» по собственному желанию.

В заключительной части статьи Резник пишет:

Авторы многочисленных исследований утверждают, что «жаворонки» – по статистике, более довольные и счастливые люди, и во многом это правда. Однако наряду с доказательствами, что «ранние пташки» лучше справляются с работой и учебой, подобные исследования искажают истину, поскольку изначально оказывают предпочтение рано встающим людям. «Ранние пташки» статистически оказываютсяя более довольными и счастливыми людьми, потому что живут в своем естественном режиме сна и бодрствования. Исследователи не хотят признать, что многие «ночные совы» несчастны вовсе не по своей природе, а потому что вынуждены подчиняться раннему утреннему расписанию, которое лишает их полноценного сна и приводит к депрессии.

Хотя я сам никогда не страдал от депрессии, но годами проходил через порочный цикл злоупотребления алкоголем по вечерам с целью поскорее заснуть обычно в сочетании со снотворными средствами. А по утрам я поглощал чрезмерное количество кофеина, чтобы прояснить голову. Поскольку я делал это очень долго, то достиг той стадии, когда уже не испытывал похмелья после употребления целой бутылки белого вина или нескольких щедрых порций виски предыдущим вечером. Тем не менее я ощущал другие эффекты от злоупотребления алкоголем.

Принято считать, что сильно пьющие люди очень раздражительны, и я не был исключением. Я постоянно брюзжал, пессимистично смотрел на мир, жаловался на все подряд… в общем, вы поняли. И все потому, что я не мог заснуть в общепринятое время без спиртного и по возможности старался избегать снотворных препаратов, таких как амбиен, которые вызывают гораздо более сильное привыкание, чем алкоголь. Многие люди, принимавшие амбиен, говорили, что на следующий день они чувствовали себя, как зомби, а это совершенно противоречит изначальной цели снотворных средств. Какой в них смысл, если на следующий день ты такой же усталый и замороченный, как после бессонной ночи?

Потерпите немного, пока я объясняю, почему алкоголь вызывает хроническую тревогу – проблему, с которой мне итоге пришлось столкнуться. Алкоголь порождает расслабление и сонливость, прикрепляясь к рецепторам GABA (гамма-аминобутировой кислоты) в головном мозге. Такое же воздействие оказывают препараты бензодиазепиновой группы, включая ксанакс, валиум, клопонин, печально известный рогипнол (запрещенное снотворное, которое использовалось для изнасилования жертв, приведенных в бессознательное состояние) и многие другие.

Причина чрезвычайной привязанности к ксанаксу – многие люди испытывают к нему более сильное болезенное пристрастие, чем к опиатам, – состоит в том, что это не только наиболее мощный, но и самый быстродействующий препарат данной группы. Пользователи ксанакса часто испытывают острое беспокойство или приближение приступа паники, и тогда они сразу принимают таблетку. Ее действие во многом сходно с действием алкоголя: активное вещество прикрепляется к рецепторам GABA в головном мозге, а поскольку GABA – это расслабляющий нейротрансмиттер, человек обретает глубокое спокойствие и погружается в релаксацию уже через 5–15 минут.

Однако спустя три-четыре часа тревога возвращается, на этот раз еще сильнее, чем раньше. Пользователь принимает другую таблетку, потом следующую… и порочный цикл повторяется по нисходящей спирали. Вот почему ксанакс может вызвать физическую зависимость всего лишь за два дня, но вместе с тем это наиболее часто прописываемый медицинский препарат в США. (Агентство по контролю над оборотом наркотических средств наряду с законодателями на региональном и федеральном уровне одержимо регулировкой употребления обезболивающих средств из группы опиатов, хотя ксанакс гораздо опаснее и разрушает больше человеческих жизней.)

Отсюда также происходит миф, будто алкоголь – это сахар, и причиной вашего пробуждения через несколько часов пьяного сна становится сахар, образующийся при усвоении алкоголя. Это совершенно не верно. Этанол (тот алкоголь, который мы пьем) относится к спиртам, а сахар – это сахар. Этанол не может превращаться в сахар точно так же, как в углеводород. Это химически невозможно.

На самом деле, если вы слишком много пьете, а через несколько часов не способны заснуть, происходит ровно то же самое, что и после окончания действия ксанакса. Рецепторы GABA восстанавливают активность, чтобы компенсировать время, когда они находились в угнетенном состоянии, и… бах! Вы внезапно просыпаетесь!

Один известный побочный эффект препаратов бензодиазепиновой группы, таких как ксанакс, заключается в том, что они могут приводить к депрессии. Искусственно повышенный уровень GABA в буквальном смысле угнетает остальной мозг. Вот откуда происходят спокойствие и безмятежность, навеваемые этими препаратами; однако со временем они могут приводить к стойкой депрессии.

То же самое касается алкоголя; в сущности, он классифицируется как депрессант. Его действие противоположно действию антидепрессантов: он фактически становится причиной депрессии при долгосрочном употреблении.

Именно поэтому «ночные совы», которые каждый вечер выпивают перед сном или принимают другие препараты, такие как амбиен и лунеста, в большей степени подвержены депрессии, чем остальные люди – те, кому не нужно бороться с собой, чтобы рано просыпаться и вовремя приходить на работу.

Что касается кофеина, то у него удивительно долгий период биологического полураспада. Это значит, что он задерживается в организме намного дольше, чем нам кажется. Что же происходит, когда мы не только стараемся заснуть раньше своего обычного времени, но и сидим на кофеине?