Весенняя лихорадка - Джон О'Хара

— Не буду. Не беспокойся обо мне.

— Тогда, наверное, я встану и приму душ.

— Я дам тебе чистое полотенце. У меня есть.

— Ладно.

— Дам тебе свой халат, — сказал Эдди, но остановился по пути к чулану. — Датчанин пасмурный пришел, печальнейший в году. — Улыбнулся Глории.

— К чему ты это сказал?

— Представления не имею.

— Что это значит? «Датчанин пасмурный пришел, печальнейший в году». Есть тут какой-то скрытый смысл?

— Нет, никакого. Я просто подумал о себе как о пасмурном, о тебе как о пасмурной, тут на ум пришел пасмурный датчанин, и у меня сложилась фраза. Датчанин пасмурный пришел, печальнейший в году. Это ничего не значит. Я ритмически соединил слова. Датчанин пасмурный пришел, печальнейший в году. Ты приходила в девять, но теперь поздней пришла. Я достану тебе халат.

— И полотенце. Оно важнее.

— В моем состоянии сейчас — нет.

— О… ты в самом деле хочешь…

— Нет-нет. Это я так.

Глория поднялась с кровати, надела халат, сложила руки на груди и слегка ссутулила плечи. Улыбнулась Эдди, он улыбнулся в ответ.

— Пожалуй, — заговорила она, — пожалуй, на душе у меня никогда не бывало так скверно. Я не печальна. Это не печаль, как понимаем ее мы с тобой, да и все остальные. Это просто то общее, что у нас есть… нет. Я этого не скажу.

— Ну, теперь ты должна докончить.

— Должна? Да, пожалуй. Так вот, отвратительно думать, что спала со столькими мужчинами, превратила свою жизнь черт-те во что, а потом когда по-настоящему хочешь спать с человеком, потому что любишь его, то не должна этого делать, потому что он тут же станет таким, как все остальные, а ты не хочешь, чтобы он становился таким. Его отличает от остальных то, что ты с ним не спала.

— Нет, это неверно. Не хочу, чтобы ты так думала. Это неправда. Может, и правда, но я так не думаю.

— Да, пожалуй, но… не знаю. К черту это. Иди, погуляй десять минут, а когда вернешься, я буду одета.

— Я куплю сладких булочек.

Глория стояла у двери ванной, глядя, как Эдди надевает пиджак.

— Эдди, я настоящая сука. Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что знаю, как нужно себя держать, но испытываю сильное искушение. Ты ни разу не видел меня совсем без одежды, так ведь?

— Пойду за булочками.

— Иди, — сказала она.

Через четверть часа Эдди не вернулся, и Глория забеспокоилась, но еще десять минут спустя он появился, и они снова позавтракали. Кроме булочек, он принес Глории упаковку апельсинового сока и свежую газету.

— М-м. Легса Даймона арестовали, — сказала Глория. — Я как-то встречалась с ним.

— А кто не встречался? — сказал Эдди. — За что его? Наверняка за остановку машины возле пожарного гидранта.

— Нет. По закону Салливана. Это трам-трам-трам, оружие. Обладание смертоносным оружием. Автор Джоул Сайр. Интересная статья. Да, я встречалась с Легсом Даймоном. Ты что сказал? А кто не встречался? Очень многие. Когда я встретилась с ним, парень, с которым была, не знал его хотя бы понаслышке, и он все время острил. Мать губернатора Рузвельта[35]больна, и он едет к ней в Париж. Она в больнице. Знал ты, что у него был полиомиелит? Я сама узнала месяца два назад. На фотографиях это незаметно, но он всегда держится за руку полицейского. М-м… Добавление к опубликованному. Тут пишут, что самолеты «фоккер-двадцать девять», при аварии которого погиб Кнут Рокне, рекламирует министерство торговли. Я могу использовать «фоккер» в какой-нибудь фразе.

— Я могу использовать в какой-нибудь фразе слово «идентификация». Этим летом я не смогу уехать, потому что идентификация состоится только в октябре.

— У меня была неприятная идентификация. О, Пулитцеровская премия. «Дом Элисон»? О Господи. «Дом Элисон». И «Собрание стихотворений» Роберта Фроста. Это, по-моему, заслуженно. Эдмунд Даффи. Читал ты «Стеклянный ключ»?

— Нет.

— Это вещь того же автора, который написал «Мальтийского сокола»[36], только похуже. А, вот это для тебя. Слушай. Это старина Кулидж. «Коллинз Г. Джир, трам-трам-трам, принадлежит к поколению сильных характеров и высоких целей. Их кончина означает конец эры». Чья кончина? Он имеет в виду конец сильных характеров и высоких целей? Может быть. Возможно, он прав. Знаешь кого-нибудь с сильным характером и высокими целями?

— Тебя.

— Нет, это оскорбительно. Припомни кого-нибудь. Из нашего поколения, не из старшего, так как Кулидж говорит, что их кончина означает конец эры. Насколько я понимаю, имеется в виду эра сильных характеров и высоких целей. Возьмем тебя. Дорогой, ты обладаешь сильным характером?

— У меня нет характера.

— Я бы сказала — да. Относительно высоких целей не уверена. Как у тебя с высокими целями?

— Плохо.

— Отсутствие характера и плохие цели.

— Не плохие цели, — сказал Эдди. — Я сказал, что у меня плохо с высокими целями. Это не совсем одно и то же.

— Да, ты прав. Не могу припомнить никого из тех, кто мне нравится, с сильным характером и высокими целями. «Гиганты» разгромили «Бруклин», если тебе интересно. Счет шесть — три. Терри принес три очка, когда «Гиганты» проводили комбинацию, основанную на быстроте, Вергес нанес превосходное попадание. Это не должно звучать паршиво, кроме тех случаев, когда у вас такой же разум, как у меня. Нужно взглянуть на «Бетлехем стил». У моего дяди есть акции этой компании. Счет закрыт на сорок четыре и пять восьмых. О, вот печальная новость. Клейтон, Джексон и Дуранте расходятся. Шноццле уезжает в Голливуд, и они рвут отношения. Очень жаль. Это самая худшая на свете новость. Зачем ты показал мне эту газету? Больше не будет номеров с лесорубами? Со шляпами? Не будет телеграмм вроде той, что он отправил: «Премьера в отеле „Les Ambassadeurs“, когда я научусь правильно произносить это название». Меня это очень огорчает. Надеюсь, он делит свое жалованье с остальными. Нравится тебе эта шляпка? На правой странице… На мне?

— Нет. Она закрывает глаза.

— Ну ладно. Мне нужно отправляться домой, в лоно семьи. Скучно там. Позвонить тебе завтра?

— Позвони. Да, а как же с манто?

— Не знаю. Завтра позвоню.

— Ты что, не хочешь возвращать его этому человеку?

— Ну, не могу же я везти ему манто, так ведь?

— Не понимаю почему, — сказал Эдди. — Если хочешь вернуть ему манто, то можешь. Как — решай сама.