Охота на короля - Денис Юрин

В подтверждение своих слов Палион подпрыгнул, и по комнате разнесся приятный звон презренного, но крайне необходимого в жизни металла.

Естественно, Озет не стал упрямиться, малодушно сетуя, что золото в карманах усложнит и без того нелегкий способ покинуть гостеприимный кров. Как только четверка охранников выехала со двора, окно графского кабинета, служившего также и кладовой, открылось, и на карнизе появились две неуклюжие фигуры с оттопыренными боками узких трико и раздувшимися камзолами. Хоть воры, не знавшие о существование мешков, и выглядели, как парочка откушавшихся на ответственных постах чиновников, но двигались они очень ловко. И даже когда Вебалс чуть не сорвался с трубы водостока, то наземь не упало ни одной звонкой монеты.

Как и предполагал разведчик, пределы графского особняка покинуть было несложно. Охраны у ворот не было: не те нравы в центре столицы, чтобы выставлять сторожей днем. Тяжелые створки ворот скрипнули на прощание и закрылись, выпуская хитрых грабителей на свободу, но вот тут-то как раз и начались настоящие трудности, поскольку добраться до ближайшей гостиницы, чтобы сложить там оттягивающие одежду запасы, оказалось делом весьма и весьма нелегким. Странники избегали слонявшихся без дела и поэтому с интересом глазевших по сторонам прохожих, старались не попадаться на глаза патрулям и, уж конечно, сторонились подворотен и темных переулков, где могло случиться всякое, а вступать в бой с перетягивающим вперед пузом из кошельков не так-то и просто.

К счастью, все обошлось. Уже через час они сидели в уютной комнате фешенебельной гостиницы со странным названием «Карбюион» и, со звериным аппетитом поглощая двойные порции жаркого, строили планы, как быстрее и незаметнее пробраться во дворец. Пока речь шла о перемещении по городу и о преодолении внешних постов охраны, включая высокую ограду дворца и огромный парк, говорил больше Палион, но когда дело дошло до обсуждения передвижений внутри дворца, слово перешло к колдуну. Вебалс когда-то инкогнито бывал на королевских балах и имел хоть относительное представление о расположении помещений и графике смены постов.

Четверть часа Озет добросовестно рассказывал о расположении залов, лестниц и комнат, даже нарисовал на листке бумаги несколько вполне сносных схем, но так и не смог ответить на два самых важных вопроса: где находятся посты стражи и как добраться до апартаментов герцога Самвила. Не обладая хотя бы минимумом значимой информации, идти на дело было, конечно же, нельзя. Посещение дворца откладывалось на неопределенный срок, а вместо главной на первое место встала второстепенная задача: нудный и утомительный сбор информации о жизни королевского дворца.

– С чего начнем? – поинтересовался Вебалс, расстроенный возникшей задержкой, но не показывающий виду.

– С небольшой прогулки по злачным местам столицы, – ответил Палион, поднимаясь с кресла и одним легким движением руки отправляя результаты творческих потуг напарника в топку камина. – Время сейчас самое что ни на есть подходящее, дневная смена дворцовых гвардейцев снимается с постов и разбредается по кабакам.

– Дрыхнуть они заваливаются, – возразил Вебалс, но его более сведущий в привычках военных товарищ загадочно заулыбался и отрицательно покачал головой.

Кого только не встретишь в столичных кабаках, именуемых благозвучным словом «ресторации»: цвет лиотонской аристократии, отдыхающей от полной нервного напряжения придворной жизни; богатейших купцов королевства, присматривающих себе в компаньоны влиятельных, но не обладающих деловой хваткой вельмож; иноземных послов и их прислужников, собирающих свежие дворцовые сплетни; высшее духовенство, скромно восседающее в дальнем углу и притворяющееся, что пришли насладиться исключительно изысками отменной кухни; высшие гражданские и средние армейские чины, ищущие могущественных покровителей, – одним словом, кого угодно, но только не офицеров дворцовой стражи.

Хоть платья из графского гардероба и послужили достойной маскировкой для парочки авантюристов, но путники все равно чувствовали себя не в своей тарелке. Они весьма резко и совершенно неожиданно угодили в иной мир, настолько далекий и непонятный, что возникло ощущение нереальности происходящего. Сам величественный дворец с высокой оградой и все, что находилось возле него в радиусе каких-то несчастных тысячи шагов, представлялось отдельным и абсолютно независимым королевством от того, что называлось привычным словом Лиотон.

В пятом по счету приюте чревоугодия и злословия Вебалс хотел задержаться дослушать до конца заинтересовавший его разговор между священниками из Елькетского и Гаркельского Соборов. Видимо, тема беседы была чрезвычайно интересна для колдуна, но Палион, не услышавший ничего, кроме набора непонятных и режущих слух терминов, потянул товарища к выходу.

Вечер вот-вот должен был перейти в ночь, солнце еще светило, но уже скрылось за фасадами домов и высокими башнями соборов, а верой и правдой отслужившие день королю офицеры бродили где-то по городу в поисках развлечений. Еще чуть-чуть, еще немного растратить впустую время, и нужного человечка пришлось бы вытаскивать из шумной толпы пьяных гуляк или из опочивальни скучающей вдовушки. Не стоит и говорить, что и тот, и другой вариант был бы сопряжен с весьма ощутимыми трудностями: дама бы стала визжать, когда двое мерзавцев принялись бы вытаскивать прямо у нее из постели галантного кавалера, а собутыльники не только подняли бы крик, но и пустили бы в ход кулаки. При таких обстоятельствах встреча компаньонов с патрулем стражи была бы не неудачей, а счастливой случайностью, позволившей избежать лютой смерти от необузданных кулаков перебравшего служивого дворянства.

Вечерние улочки не опустели, но с закрытием лавок и салонов, контингент прохожих претерпел значительные изменения: почти не стало карет и вальяжно прогуливающихся дам в дорогих нарядах. Затихли звуки улиц, и громче стали шумы, доносящиеся из распахнутых настежь окон питейных заведений, притом характер шумов и содержание обрывков фраз полностью соответствовали престижности и антуражу центра веселья. Например, из окон «Чести и доблести», одной из лучших и дорогих рестораций столицы, лилась нежная музыка и мелодичное пение приятного женского голоска, сопровождаемые стуком серебра о фарфор и звоном хрусталя. Посетители, конечно же, не только тешили свой слух и ублажали желудки, однако разговаривали необычайно тихо, чтобы их случайно не услышали даже суетившиеся по залу разносчики блюд. Здесь обсуждались крупные сделки, плелись интриги, вербовались шпионы и делались прочие важные дела, выходящие за рамки понимания простых обывателей. В таверне «Виондоль» заседали чиновники среднего пошиба, приезжие и еще не освоившиеся в столице дворяне, не очень богатые купцы и прочие лица, не добравшиеся в своем деле до заветных вершин. Довольно громкую музыку и задорно голосившую девицу было почти не слышно за гомоном ожесточенных споров и пламенных речей в защиту каких-то философских теорий и общественно значимых позиций. Уважающие себя горожане обходили таверну стороной, как здоровые люди стараются держаться подальше от приюта для душевнобольных.

Совершенно другое дело корчма «Звон подков», здесь было все просто и ясно. За шумным гомоном отдыхавших офицеров и стуком глиняных кружек о деревянный стол было не различить не только музыки, но и пения, если, конечно, таковое вообще имело место быть. По крайней мере, по мнению подавляющего большинства посетителей, оно было излишним, а смысл существования молоденьких девиц сводился далеко не к тому, чтобы радовать слух.