Ты — любовь - Оливия Уэдсли

Он понял это, даже не отдавая себе отчета — как; просто он был уверен в этом. Что-то едва уловимое в выражении ее лица, в повороте головы ясно говорило о любви.

Он отошел от окна и закурил. Ах, если бы это была правда! Если бы Дивин тоже любил ее!

Но потом он вспомнил, что Селия ушла от него, что теперь из того, что Пенси полюбила другого и даст ему свободу?!

Некоторое время спустя Пенси вошла в комнату. Она подошла к Хайсу и протянула ему губы для поцелуя. Он улыбнулся и слегка коснулся их губами.

— Как это мило с вашей стороны, что вы пришли, Пенси, — сказал он. — Как видите, я почти совсем здоров. Завтра я уже выйду на улицу. Поедемте со мной куда-нибудь!

Его ум очень быстро работал, и он сразу же сообразил, что Пенси условилась на завтра с Борисом и ни за что бы не отказалась от этого, но в то же время она осознает, что ей нужно было бы провести этот день с ним.

— Может быть, вы уже условились с кем-нибудь на завтра? — спросил Хайс. — Если так, то, Пенси, милая, вы не должны отказываться от прогулки ради меня!

— Вы будете очень недовольны, если я именно завтра не поеду с вами? — смущенно спросила Пенси. — Я… мы… на завтра назначен пикник; мы поедем на автомобиле к реке, а там наймем баркас. Мне бы очень хотелось поехать, но ведь это будет ужасно бессердечно оставить вас одного в первый день вашего настоящего выздоровления!

— О, не беспокойтесь об этом, — сказал Хайс, — конечно, вы должны принять участие в пикнике! А кто еще будет там?

Пенси храбро стала перечислять имена участвующих; когда она дошла до имени Бориса, то слегка замялась и сказала:

— И еще этот русский, Борис Дивин, он тоже будет.

— Он очень славный парень, — сказал Хайс нарочито рассеянным тоном, исподтишка взглянув на Пенси: она вся зарделась и опустила глаза.

Ему стало бесконечно жаль ее. Смешанное чувство досады и облегчения, охватившее его вначале, исчезло. Он глубоко сочувствовал бедной маленькой Пенси, которая полюбила другого и не решается в этом признаться.

— Пенси, — мягко сказал он, ласково взяв ее руку в свою. — Пенси, милая, не лучше ли сказать всю правду?

У себя дома, прижавшись к Борису, Пенси говорила:

— Он влюблен в эту девушку — Селию Лоринг, а она исчезла, попросту она оставила его.

Борис слегка вздрогнул, потом сказал:

— Какой я ужасный дурак, беби! Ведь в этом виноват я — она ушла от Хайса из-за меня!

— Что это значит? — спросила Пенси.

— К сожалению, это правда, — огорченно заявил Борис. — Я ее видел в первый день болезни Хайса и рассказал о том, что вы помолвлены. Вы говорите, что она ушла из дому в тот же день? Тогда мне понятно все: она ничего не знала о вас и о Хайсе!

Анна Линдсей вошла в комнату достаточно медленно для того, чтобы дать Пенси возможность подняться и подойти к зеркалу, делая вид, что она поправляет волосы. Анна остановилась на пороге и задумчиво поглядела на них своими большими, серыми глазами. Потом, протянув им руки, очень мягко сказала:

— Будьте счастливы, дети! — и тихонько рассмеялась.

Пенси густо покраснела. Борис быстро подошел к Анне и поднес ее руку к губам.

— Видите ли, — сказал он, — это должно было случиться!

— А что говорил Дикки? — осведомилась Анна.

— О, он вполне согласен с нами, — воскликнула Пенси. — Разве это не чудесно, Анна? Ты знаешь, он любит ту девушку, из-за которой мы все так помучились, — Селию Лоринг. Она сестра того Лоринга, у которого был игорный притон. Она очаровательна — я ее знаю. Но теперь, увы, она пропала без вести!

— Пропала без вести! — повторила Анна.

— Ну, да, — сказала Пенси. — Борис думает, что она ушла от Дикки, потому что узнала о нашей помолвке — моей и Дикки.

Анна удивленно поглядела на них.

— Она не исчезла совсем, дорогая. Я пришла сюда, чтобы рассказать тебе весьма занимательную новость. Я думаю, что наш милый Бар очень увлечен ею — любит ее, пожалуй. Я их повсюду встречаю вместе. Эта девушка работает сейчас в его цветочном магазине, который он открыл в пользу увечных воинов; и магазин, и она пользуются необычайным успехом.

— А Дикки ничего не знает? — медленно спросила Пенси.

— Он узнает об этом, как только начнет выходить, — ответила Анна.

— Кто-нибудь должен ему сказать, — решительно заявила Пенси.

— Что именно сказать? — спокойно возразила Анна. — Что мы думаем, что Бар хочет жениться на Селии Лоринг, но что мы в этом не уверены? Нет, дорогая, пусть Бар сам говорит за себя, тем более, что он, вероятно, скоро встретится с Дикки.

А в это самое время в цветочном магазине Бар разговаривал с Селией. Он стоял, прислонившись к прилавку и, опершись локтем на ящик с гардениями, говорил Селии о своей любви, не обращая внимания на ее протесты.

— Ах, не говорите мне этого, пожалуйста, не говорите! — умоляюще сказала она, склонившись над цветами.

— Нет, я должен сказать вам это, — упрямо повторял Бар. — Послушайте, вы одиноки; я очень хорошо знаю, что вы не любите меня, но я не требую вашей любви. Все, чего я хочу сейчас — это получить право заботиться о вас, служить вам защитой. Я никогда не захочу знать, я никогда не спрошу вас о Хайсе. Все, чего я прошу — позвольте мне взять на себя устройство вашей будущей жизни. Селия, будьте моей женой, и я клянусь, что вы никогда не пожалеете об этом.

Селия молча посмотрела на Бара и тотчас же отвела взгляд. Воцарилось тревожное молчание, полное невысказанных мыслей.

«Должна ли я? — спрашивала она себя. — Должна ли я? Конечно, мне лучше согласиться — он такой милый, он так бесконечно добр по отношению ко мне! Если бы не его великодушие, я бы сейчас была без всяких средств к существованию и не имела бы своего угла. Ах, я не знаю, что мне делать! Он мне нравится, я его даже немного люблю… но это не то, не так, как я любила Дикки. Я не дрожу вся, когда он берет меня за руку, блаженство не охватывает меня, когда он называет меня деточкой, как Дикки. Но разве можно так чувствовать дважды? О, нет! Никто не может! Такая любовь приходит только раз в жизни или совсем не приходит. Любовь, которая видна в каждом взгляде, которая чувствуется в самом ничтожном прикосновении и в каждом слове! Я испытала такую любовь, но она ушла от меня и никогда не вернется больше. Бар предлагает мне свою любовь — самую лучшую, какую только может предложить мужчина девушке. Он искренне любит меня и будет всегда нежным и добрым ко мне. Он всегда будет обо мне заботиться, и теперь он так хорошо ко мне относится — о, он вполне достоин моей любви! Если я соглашусь, если мы поженимся, я думаю, что мы будем счастливы. Я…»

— Деточка, — несколько глухо сказал Бар, — послушайте, я не хочу надоедать вам или принуждать вас. Я прошу вас только об одном: согласитесь пока только на помолвку, разрешите мне говорить, что вы — моя невеста, пусть это будет пробой, а потом посмотрите. Хотите?