Запятнанные - Кайли Скотт

— Оставим свет включённым.

— Но темнота создаёт большее настроение!

— Детка.— Он поймал мою руку и поцеловал суставы. — Свет останется.

— После этого она была эгоисткой, — проворчала я.

Он посмотрел на меня угрожающе. Или попытался.

— Просто я чувствовала б себя комфортнее...

Прежде чем я смогла просто закончить эту мысль, он снял рубашку и бросил её на пол. Затем сбросил ботинки, пока расстегивал пуговицы на джинсах. Прижал одну руку к стене для поддержания равновесия, и исчезли его носки, а затем и джинсы. В мгновение ока предо мной стоял мужчина, облачённый только в синие боксеры, которые оставляли мало места для воображения. Он был таким красивым. Когда дело доходило до Вона Хьюсона, слов для описания было недостаточно. Я могла потратить целый день, пытаясь обрисовать каждую кривую и плоскость, каждую хорошо очерченную мышцу. Его длинное и худое тело — являлось чистой поэзией. Поэзия или порно… может быть, и то и другое. Мой мозг и киска всё ещё находились в состоянии войны по этому поводу.

— Как быстро, — констатировала я.

— Теперь мы оба почти голые. Чувствуешь себя лучше?

Я пожала плечами, мой жадный взгляд блуждал по его телу. С другой стороны, моё тело в свете не должно представлять хорошее шоу. Но он, напротив, в свете был неимоверно замечательным. Я осталась удивлена скоростью, с которой каждая частица слюны испарилась из моего открытого рта. В любом случае, влажность отчаянно требовалась в другом месте.

— Лидия, — начал он почти раздражённо. Казалось, он выговаривал капризному ребёнку.

— Что?

Он вновь опустился на колено. Его голова оказалась практически на уровне моей груди. Губы Вона не показывали никаких эмоций, он уставился на мой живот. Да, о’кей. Эта часть тела заставляла чувствовать меня немного неудобно. Хотя и не до такой степени, чтобы я наложила запрет на чизкейк и начала бегать трусцой. Давайте не сходить с ума.

Вместо того чтобы сделать какие-то тревожные замечания по поводу моего веса или чего-то подобного, он заставил меня сместить руки, которыми я пыталась скрыть это уродливое зрелище, и сжал их.

— Не делай этого, — тихо сказал он. — Ты красива. Каждый твой сантиметр.

Ой.

Вон нежно поцеловал меня в живот, его язык прокрался и пощекотал пупок. У меня перехватило дыхание, и я хотела насладиться этим моментом насколько могла.

— Мне щекотно, — сказала, когда он снова посмотрел на меня.

Вон улыбнулся.

— Ты собираешься закончить свою историю? — Я попыталась отвлечь его любым аргументом от пристального разглядывания моего тела.

— Да.— Он снова встал и потёр ладони. — На чём я остановился?

— На ней, когда начинала немного злиться. Со мной — ты опустился до груди.

— Ах, точно. — Он положил руки под грудь, и осторожно приподняв, держал на весу. — Бл*дь.

Я не знала, как реагировать.

— Думаю, что могу оставаться так с тобой весь день, хочу быть твоим бюстгальтером.

Вон пощекотал мою шею носом, а затем переместился на лицо. И всё это время его руки массировали и поигрывали с моими сосками.

— Тебе больше не понадобится бюстгальтер.

— Думаю, должно сработать. — Я начала испытывать трудность с дыханием и не понимала почему. Словно мои легкие были перегруженными или не в порядке.

— Думаю, да, — простонал он, прижимая свой член к моему бедру. Большой, жесткий, совершенно ясно — возбуждённый. И святые небеса, так же как и я. Ощущать его прижатым ко мне, отправляло все мои интимные зоны в экстаз. Я видела звёзды и слышала воющие полицейские сирены. То, как он меня касался, как прижимал своё тело ко мне. Удивление, которое отражалось в его глазах и восхищение, которое слышала в его словах. Всего было слишком много, но я хотела, чтобы это никогда не заканчивалось. Чувствовала что возгораюсь. Я могла бы осветить целый город. Мне казалось, что не существует ничего, кроме него и меня.

— Не могу перестать трогать тебя, — сказал он.

— Пожалуйста, не надо.

— Почему, чёрт возьми, мы этого не делали раньше, — тяжело дыша, прошептал он мне на ухо.

— Потому что мы идиоты?

У него вырвался смешок. Затем он укусил за шею, вызывая чумовые ощущения. Его губы посасывали, а язык слизывал лёгкую боль, эти ощущения были такими сладкими. Я поднялась на пальчики, пытаясь увернуться от его нетерпеливого рта, но всё же удерживала его за руку на случай, если он попытается сбежать.

Проклятие. У меня в голове верховодила путаница. Слишком много ощущений, интенсивных и сладких в одно и то же время. Упругие губы и быстрый язык. Вон приостанавливался и начинал двигаться медленнее, облизывая мою шею.

Нежно обрисовал поцелуями линию нижней челюсти, губы.

— Видела? Не так и больно, — пробормотал он, потираясь носом о мою щёку. Боже, я желала его ещё ближе. Внутри меня — было бы идеально.

— Нет. Не так плохо.

— М-м.

Я опустила пятки на пол и обняла его за шею. Волосы у Вона были лучше моих. Мягкие и шёлковые. Я была уверена, что он мыл их простым шампунем, не уделяя много времени. Действительно несправедливо.

— У тебя есть с собой презерватив? — спросила я, проводя пальцами сквозь его волосы и, поглаживая, опускалась всё ниже, прикасаясь к нему как можно больше.

— Сходил и купил коробку во время перерыва. Большую. Я заправился по этому случаю.

— Отлично.

Он положил руки мне за спину и с чем-то стал возиться. Затем я почувствовала тяжелее вес груди, из-за того что лямки на бюстгальтере ослабли. — Итак... моя история.

— Да? — Как он мог ожидать, что я сконцентрируюсь на том, о чём он говорит, что бы это ни было? Я понятия не имела.

— Я слишком рано кончал, и поэтому начинал терять терпение.

— Понятно, — прокомментировала я. — Могу ли я тебя перебить на минутку и просто сказать, насколько мне сейчас нравится слышать об одной из твоих бывших подружек?

В ответ на это он укусил меня в то местечко, где шея переходит в плечо, глубже погружая зубы. На мгновение отпустил и раскрыл рот ещё шире, чтобы сильнее присосаться к большему участку. Он обнимал и прижимал к себе, положив руки мне на спину. Я чувствовала, как кровь бежит по венам, и громко пульсирует в ушах. Мои нервы были натянуты — половина устремлялась на небеса, половина в ад. Внутри ощущалось помешательство.

Половина мужчины была вампиром, и я переживала, что эта его часть мне нравится. Сильно.

— За это у тебя останется след, — сообщил он с твёрдым убеждением.

Как будто я не чувствовала себя вовлечённой. Словно его член, твёрдый как скала, не давил на мой живот.