📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая проза"Кроваво-Красная" Армия. По чьей вине? - Владимир Бешанов

"Кроваво-Красная" Армия. По чьей вине? - Владимир Бешанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 101
Перейти на страницу:

Спор, начавшийся примерно лет пятнадцать назад, за шел в тупик по причине отсутствия документов. Российские архивы продолжают хранить секреты погибшей империи, тайны товарища Сталина. Хотя сам факт того, что оперативные планы Красной Армии на 1941 год до сих пор «не нашлись», наводит на размышления.

Во всяком случае, наши оборонительные мероприятия впечатления не производят. К примеру, из работ бывшего начальника штаба 4–й армии Западного ОВО генерала Л .М. Сандалова следует, что никакой обороны в приграничных районах не строили и обороняться не собирались:

«кто решался задавать вопросы об обороне на брестском направлении, считался паникером».

Впрочем, не только на брестском. Ни окружные, ни армейские планы прикрытия создания тыловых фронтовых и армейских линий обороны не предусматривали. Конкретно войска 4–й армии готовились к форсированию Буга и наступлению к Висле.

В марте―апреле штаб армии участвовал в окружной оперативной игре на картах. В ходе ее отрабатывалась фронтовая наступательная операция на Бяла Подляску.

Подготовка шла поэтапно во всех командных звеньях. 21 июня прошло штабное учение 28–го стрелкового корпуса на тему «Наступление стрелкового корпуса с преодолением речной преграды», а на 22 июня было запланировано новое учение: «Преодоление второй полосы укрепленного района». Это ― «армия прикрытия», так она собиралась «прикрывать».

Советские планы прикрытия изначально не предусматривали противодействия сосредоточению войск со стороны противника. Так, полное развертывание войск приграничных округов в полосах прикрытия занимало, по планам, до 15 дней. Причем при нападении противника войска первого эшелона заведомо не успевали бы занять свои полосы обороны на границе.

Снова Сандалов:

«Взаимное расположение укрепленных районов и районов дислокации войск не обеспечивало в случае внезапного нападения противника своевременного занятия укрепле ний не только полевыми войсками, но и специальными уровскими частями. Так, например, в полосе 4–й армии срок занятия Брестского укрепленного района был определен округом для одной стрелковой дивизии 30 часов, для другой ― 9 часов, для уровских частей ― 0,5―1,5 часа. На учебных тревогах выявилось, что эти сроки являлись заниженными».

Таким образом, советский Генштаб исходил из такого ва рианта начала войны и создавшейся обстановки, при котором удастся без помех со стороны вероятного противника выдвинуться к границе, занять назначенные полосы прикрытия, подготовиться к отражению нападения, провести отмобилизование:

«Особенностью всех армейских планов прикрытия было отсутствие в них оценки возможных действий противника, в первую очередь варианта внезапного наступления превосходящих вражеских сил. Сущность тактического маневра сводилась к тому, что надо было быстро собраться и совершить марш к границе. Предполагалось, что в районах сосредоточения будет дано время для окончательной подготовки к бою».

Лишь под влиянием ряда тревожных сигналов за не сколько часов до германского нападения Сталин решился дать войскам знаменитую Директиву № 1 ― «на провокации не поддаваться». С точки зрения повышения боеготовности в предвидении вражеской агрессии документ совершенно дурацкий. Но сталинские колебания можно понять: буквально две–три недели оставалось до начала «Грозы», может быть, действительно немецкие генералы некой «разведкой боем» пытаются вскрыть группировку советских войск. Очень не хотелось раскрывать свои карты.

Поэтому вместо директивы о приведении войск западных округов в полную боевую готовность на случай войны Сталин велел дать короткую директиву с указаниями, что нападение может начаться с провокационных действий. Он еще надеялся, что удастся начать дипломатические переговоры и под их прикрытием завершить сосредоточение сил для наступления. Но здесь действительно «история отвела мало времени». Проведение мобилизации директивой не предусматривалось.

Маршал Баграмян, сообщая, что прием первой директивы в штабе КО ВО продолжался около двух часов, разъясняет:

«Читатель может спросить, а не проще было бы в целях экономии времени подать из Генерального штаба короткий обусловленный сигнал, приняв который командование округа могло бы приказать войскам столь же коротко: ввести в действие «КОВО–41» (так назывался у нас план прикрытия государственной границы). Все это заняло бы не более 15―20 минут. По–видимому, в Москве на это не решились».

В том–то и дело, за сигналом «КОВО–41» должны были последовать совершенно определенные действия, не имевшие отношения к отражению агрессии. Пока имелась надежда ― а вдруг Гитлер блефует, войскам слались предупреждения вроде «ничего не предпринимать» и «границу не переходить».

Причина в том, что, вложив весь талант организатора и все силы в план «Гроза», других планов Сталин не имел. Никаких оборонительных операций советский Генштаб не планировал. Никаких планов на оборону, «красных пакетов», специальных «коротких» сигналов на этот случай в войсках не было. Внезапный удар противника большими силами не рассматривался даже теоретически, а значит, не имелось на этот счет никаких продуманных решений.

Вот флоту на первом этапе Большой войны наступательных задач не ставилось, и нарком ВМФ вместо дезориентирующих директив просто объявил флотам «Готовность № 1». Этого оказалось достаточно, чтобы моряки войну встретили подготовленными: они знали, что нужно было делать в этом случае, и сделали. Не могли Кузнецову помешать выполнить свои прямые функциональные обязанности ни Сталин, ни Жданов, курировавший флот, ни Тимошенко с Жуковым.

И еще один вопрос. А если бы Гитлер не напал на Советский Союз в 1941 году, что предпринял бы товарищ Сталин? Приказал бы армиям грузиться в эшелоны и отправляться обратно в свои округа? Можно еще упростить. Если бы вермахт совершил прыжок через Ла–Манш и вторгся в Англию, соблюдал бы в такой ситуации Советский Союз договор о дружбе с Германией?

«Вероломное нападение» Германии оказалось для советского руководства настолько неожиданным, что в ответ на формальное объявление войны нарком иностранных дел Молотов сумел из себя выдавить только беспомощное:

«Мы этого не заслужили».

Некоторое время в Кремле питали иллюзии, что «непобедимая и легендарная» в кратчайшие сроки вышвырнет врага со священной советской земли. Но чуда не произошло. Сталин, объявив войну Отечественной, а себя Верховным главнокомандующим, пытался руководить боевыми действиями привычными методами: искал врагов, расстреливал и перетасовывал командующих, терзал их мелочной опекой, вновь приставил комиссаров, объявил всех попавших в плен предателями, своим авторитетным мнением «опрокидывал военную науку».

И только когда немцы вышли к Волге, а под оккупацией оказалось 70 миллионов советских людей, Сталин утратил спесь, стал прислушиваться к мнению специалистов и с присущими ему упорством и обстоятельностью принялся за изучение военного дела.

Часть II Полководцы

«…вместо славы ратной стыдом упиваешься: ибо нет доброго царствования без добрых вельмож, и несметное войско без искусного полководца есть стадо овец, разгоняемое шумом ветра и падением древесных листьев. Ласкатели не синклиты, и карлы, увечные духом, не суть воеводы».

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 101
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?