Наваждение. Проклятые элохимы - Алина Углицкая

– Морантан, свяжи меня с нашим гостем, – произнес абсолютно спокойным тоном.

Даже слишком спокойным для того, кто едва сдержал оборот.

– Слушаюсь.

Экран моргнул, картинка сменилась. Стикс увидел Айну, сидящую на полу. Фил стоял рядом, держа ее одной рукой за подбородок, а другой по-прежнему прижимая шило к ее виску. На коже девушки запеклась струйка крови.

Окошко в правом нижнем углу экрана транслировало ее состояние: пульс, давление, уровень гомонов и даже мозговые волны. Показатели зашкаливали, как и говорил Линк. Лицо у Айны было бледным и напряженным.

Она сидела, опустив взгляд. Но, почувствовав, что экран ожил, подняла глаза. В них светилась надежда.

Стикс скрипнул зубами:

– Я все сделал, как ты хотел. Путь свободен.

– И? Куда нам идти? – выкрикнул Фил.

– Из каюты направо. Через пятьдесят метров будет шахта гиперлифта. Она проходит всю станцию насквозь. Тебе нужен блок «N-11-38», это нижний отсек.

– Я могу тебе верить? – прищурился парень.

– У тебя есть выбор? – хмыкнул Стикс.

– У тебя его тоже нет. Вставай! – он вздернул Айну на ноги.

Девушка поднялась, даже не пытаясь оказывать сопротивление.

Стикс скрыл усмешку: глупая маленькая пичужка, так легко попалась в силки! Думает, бывший друг спасет ее от злобного пришельца? Как бы не так.

Это злобный пришелец будет спасать ее от бывшего друга.

***

Фил тащил Айну по коридору, нетерпеливо встряхивая каждый раз, когда ему казалось, что она мешкает. Айна терпела. Это все для достоверности – уговаривала она себя. Здесь же везде камеры, тенганарцы отслеживают каждый их шаг. Те самые тенганарцы, которых она еще ни разу не видела. По крайней мере Фил дал ей одеться, а не заставил бегать по коридорам в одном неглиже.

Наконец они остановились возле двустворчатых прозрачных дверей, ведущих в цилиндрическую капсулу. При их приближении двери разъехались в разные стороны, открывая проход.

– Сюда, – буркнул Фил и втолкнул Айну в капсулу.

Сам залез следом.

На прозрачных стенках капсулы не было ни единого намека на пульт или другое устройство.

– Как активировать эту хрень? – парень ударил кулаком по экто-стеклу.

– Здесь голосовое управление, – раздался чуть насмешливый голос Стикса, – реагирует только на тахаэр.

– Что? – Фил озлобленно вскинул голову.

– Язык тенганарцев, – тихо подсказала Айна, – мужской язык.

– Молодец, девочка, – хмыкнул невидимый элохим и добавил пару резких отрывистых звуков.

Двери сомкнулись. По капсуле прошла легкая вибрация, а затем она на предельной скорости рухнула вниз.

Айне на миг показалось, что ее голова отделилась от тела. Желудок подпрыгнул и перевернулся. Она со стоном сползла на пол и скрутилась комочком. Рядом стонал и ругался Фил:

– Ублюдок! Я уничтожу тебя!

А грузовой гиперлифт продолжал мчать в пустоту. Между ним и конечным пунктом прибытия находилось еще тридцать восемь отсеков. Каждый отсек был поделен на сектора, каждый сектор – на блоки. Шахта гиперлифта связывала их воедино, проходя через центр каждого отсека, как гриф проходит сквозь диски спортивной штанги.

***

Дальше все было просто. Стикс потянулся, похрустывая суставами и разминая затекшие мышцы. Его тело раздалось вверх и вширь, треснула ткань, но он уже не пытался сдержать превращение. Наоборот, с хищной ухмылкой ждал, пока его внутренний Зверь выйдет наружу.

– Ты хорошо подумал, мой мальчик? – озабоченно спросил Префект. – Этот мальчишка очень ценен для нас. Мы вложили в него много сил…

– Не переживайте, шиссар, – ухмыльнулся Стикс, демонстрируя быстро увеличивающиеся клыки. – Я оставлю его в живых.

– И, надеюсь, вменяемым.

– А вот этого обещать не могу.

Префект хотел возразить, но замолк, оставив мысли при себе: еще никогда он не видел Стикса Хасселя в таком состоянии. Но ведь еще никогда его подопечный не встречал женщину, к которой мог бы спокойно прикасаться, без страха, что потеряет ее.

А эта девочка – Айна. Худенькая, невзрачная, с узким лицом. Почему именно она? Да и вообще, знает ли эта малышка, что держит в своих нежных ручках пульт от смертельного оружия?

Для Префекта Стикс был оружием. Одним из трех. Живым, послушным и безотказным оружием, которое контролирует остальных тенганарцев.

Но кем он сам считает себя?

Еще минута – и с кресла соскользнуло длинное гибкое тело, ощетинившееся бронированными пластинами. Твердые когти клацнули по полу.

Автоматика заставила двери открыться. Огромный зверь прыгнул в темный коридор. Ему не нужен был свет, он не ориентировался на запахи или звуки. Единственное, что его вело – это пульс жертвы. Пульс, который он чувствовал сквозь толщу металла. Своеобразный маячок, который нельзя заглушить. Разве что убить владелицу этого пульса.

Тхейнар чувствовал Айну, потому что она была девственна. Но Стикс, запертый в его разуме, знал, что зверь не тронет ее.

После вчерашних событий у него не было времени подумать и проанализировать случившееся. В голову лезли воспоминания, но он гнал их от себя.

Запах Айны преследовал его. На губах до сих пор чувствовался ее вкус, а руки жгло ощущением ее тела. Теплого, живого и желанного женского тела. Так, словно то, что между ними было, произошло на самом деле, а не в симуляции.

Стоило вспомнить о том, как она отдавалась – и неутоленное желание просыпалось с новой силой. Он хотел ее. Хотел так, как ни одну женщину за всю свою жизнь.

И тхейнар был с ним согласен. Он почувствовал в Айне ханэ – свою хозяйку. Зверь, почти захвативший разум тенганарца, сейчас хотел подчиниться и признать власть женской ручки.

Гигантскими прыжками он несся по коридорам вымершей станции: когда Лорд Смерти выходил из своей каюты, все остальные предпочитали держаться подальше. Мало кто мог выдержать рядом с ним дольше нескольких минут – энергетика Стикса подавляла соплеменников, загоняла их в угол, вызывала безотчетный ужас на инстинктивном уровне. Для всех он был чудовищем. Даже Префект предпочитал общаться на расстоянии, посредством голограммы.

Он привык к одиночеству, привык к тому, что стоит войти в помещение – и все разбегаются, выдумывая несуществующие дела, бормочут бессмысленные извинения, боятся посмотреть в глаза. Но больше всего боятся, что он прикоснется к ним.

Так было всегда, с раннего детства.

Стикс не помнил себя до пяти лет, но знал, что его нашли в космосе. Видимо, кто-то из женщин, а может, и мать, положил его в спасательную капсулу, включил аварийный маячок и отправил в открытый космос на волю судьбы.