Покоренная графом - Салли Маккензи

– Я не желаю говорить о мисс Уилкинсон, – проворчал он в ответ.

Роджер сделал вид, что не расслышал, и вновь заговорил:

– Когда в августе ты вернулся из Озерного края и сразу же помчался в Лавсбридж, даже не заходя в дом, Диана и твоя мать забеспокоились: решили, что происходит что-то серьезное…

«Сохраняй спокойствие…» – сказал себе Алекс. И тут же проговорил:

– Еще бы не серьезное… Ведь они устроили на меня засаду. Конечно, я сбежал. – Он заставил себя улыбнуться. – Не имел ни малейшего желания лицезреть женщину, готовую вот-вот разродиться.

Роджер пристально посмотрел на собеседника.

– Что-то мне подсказывает, что это не вся правда.

Алекс молча уставился в свою тарелку, перегоняя хлебные крошки с одного края на другой. Ему больше нечего было сказать. Он действительно уехал из Эванс-Холла, чтобы избежать встречи с родственницами, хотя подходившая к концу беременность сестры не являлась главной причиной его бегства. Он не хотел, чтобы женщины расспрашивали его в тот момент, когда он находился в таком… Пожалуй, лучшим словом для описания тогдашнего его состояния будет «смятение», а Лавсбридж он выбрал только потому, что эта деревня находится сравнительно близко и там вот-вот должна была начаться ярмарка. Он тогда вообще не думал о мисс Уилкинсон. Во всяком случае, так ему казалось.

– Так вот, твое бегство заставило вашу матушку и Диану кое о чем задуматься… – продолжал Роджер.

Алекс тяжко вздохнул. «Интересно, есть ли на этой земле хоть одно место, где до меня не дотянутся ни мама, ни Диана?» – спрашивал он себя, а его зять вновь заговорил:

– И Диана вспомнила, что прежний возлюбленный Имоджен – стряпчий в той самой деревне. Написав Имоджен, она выяснила, что, по мнению Рэндольфа, его сестра может испытывать к тебе нежные чувства.

Алекс ощутил укол приятного удивления, мгновенно сменившегося упадком духа. Разумеется, Роджер ошибался. Это доказано реакцией Джейн вчера в саду. Кроме того…

О Господи! Выходит, Диана шпионила за Джейн! Как она посмела? Если она сейчас в комнате…

– Положи нож, Алекс, – послышался голос Роджера.

Граф посмотрел на столовый нож, который судорожно сжимал в руке.

– Если ты собираешься выпотрошить меня, то лучше возьми вилку, – с усмешкой добавил зять. – Столовые ножи слишком тупые, а вилка по крайней мере с зубьями. – Он глянул в сторону буфета. – Вон там лежит хлебный нож. Он отлично подойдет. Как-то раз я порезал им палец. Весьма острый оказался…

– Я не собираюсь на тебя нападать, – пробурчал Алекс.

Виконт ухмыльнулся.

– Какое облегчение!

– Но не даю никаких обещаний, если тут сейчас появится Диана. – Алекс сделал несколько глубоких вдохов. Разумеется, он не тронет сестру, хотя надрать ей уши не помешало бы. – Как она посмела вмешиваться в мою жизнь и в жизнь Дж… мисс Уилкинсон? – продолжал он. – Расспрашивать Уилкинсона о чувствах его сестры… О, я просто не нахожу слов.

Роджер явно смутился и пробормотал:

– Она любит тебя. И очень за тебя тревожится.

– Хорошо, допустим. Но есть черта, которую нельзя пересекать, Роджер. Есть границы. Кстати, о пересечении границ… Ты знал, что Диана вчера утром отправила мисс Уилкинсон на озеро, где плавал я?

Виконт вроде бы снова смутился, затем с ухмылкой спросил:

– И как, мисс Уилкинсон понравилось увиденное?

– Черт побери, Роджер! – заорал Алекс. Он заметил лакея, собиравшегося войти в комнату, но тут же выскочившего обратно за порог.

– Ох, извини… – пробормотал виконт, однако во взгляде его светилось искреннее любопытство. – Так как же, ей понравилось?

– Надеюсь, она меня не видела. – Скорее всего надежда тщетная, но это единственное, за что можно было уцепиться. – А ты знал об этом?

Виконт молча рассматривал свою вилку. Наконец пробормотал:

– Да, постфактум. Диана сказала, что действовала под влиянием момента. Просто воспользовалась возможностью… гм… помочь вам обоим, вот и все.

– Не надо мне никакой помощи!

– Неужели? – изобразил удивление Роджер.

– Ты говорил, хлебный нож достаточно острый?

Роджер ухмыльнулся и кивнул:

– Да, очень. Но вообще-то ты чертовски плохо выглядишь, Алекс. Думаю, я смогу скрутить тебя до того, как ты дотянешься до ножа.

Возможно, Роджер был прав.

– Мы не будем это проверять, потому что я немедленно уезжаю, – заявил Алекс, решительно встав из-за стола.

Роджер тоже поднялся, глядя на него с беспокойством.

– Только не торопись. Диана наверняка захочет с тобой поговорить.

– Нам не о чем говорить. Я уже сказал на эту тему все, что мог, и даже гораздо больше. Так что ей придется довольствоваться твоим докладом.

Разумеется, ему не удалось улизнуть незамеченным. Запрыгнув в свою двуколку, чтобы умчаться к свободе, он увидел бежавшую к нему Рейчел.

– Дядя Алекс, погоди! – закричала девочка.

Возможно, ему следовало притвориться, что не услышал племянницу, но, с другой стороны, Алекс прекрасно понимал: если он не поговорит с ней сейчас, она будет изводить Роджера (или, того хуже, Диану) до тех пор, пока они не привезут ее в поместье.

– Что такое, Рейчел? Ты же видишь, что я уже уезжаю.

Рейчел немного постояла, хватая ртом воздух – должно быть, бежала всю дорогу от дома до конюшни, – затем выпалила:

– Что случилось с мисс Уилкинсон? Когда ты увел ее вчера вечером в сад, мы с Би решили, что у вас все получится, но сегодня утром она выглядела такой печальной!..

Джейн выглядела печальной?

– Ты же ее не обидел, правда?

«Боже праведный!» – мысленно воскликнул граф.

– Конечно, нет.

Нужно было попросить одного из конюхов подогнать двуколку к парадному входу, а не идти самому в конюшни. Здесь поблизости слишком много любопытных ушей…

Алекс многозначительно посмотрел на какого-то парня из челяди, остановившегося в дверях конюшни. Тот покраснел и тотчас же удалился.

Граф же протянул племяннице руку и тихо сказал:

– Давай проедемся.

Если ему хоть немного повезет, удовольствие от катания в коляске отвлечет Рейчел. Однако же…

Неужели Джейн действительно выглядела печальной? Но если так, что же это могло значить? Ей ведь следовало бы испытывать облегчение от того, что она наконец-то избавилась и от него, и от его любопытных родственниц…

Устроившись на сиденье, Рейчел воскликнула:

– Замечательная двуколочка!

– Я рад, что тебе нравится, – с улыбкой отозвался Алекс.