Дело родовой чести - Галина Осень

Он отставил бокал с вином и, склонившись к Навии, тихо воскликнул:

– Подумать только?! Заделать ребёнка специально, чтобы ввести в другую семью?! В голове не укладывается! Кервуда надо уничтожить, – твёрдо сжатый кулак грохнул по столу, утверждая эту мысль короля. – А на трон маркизата посадить моего наместника. И я уже знаю, кто им будет. Тут вы правы, хранительница: выгоднее сохранить хотя бы видимость родства. Поэтому – да – Виллен останется моим сыном. Таким образом, и маркизат будет в надёжных руках и мальчишка будет нам верен. А сейчас идите, лэри, и поговорите с ним.

Навия встала, коротко, по-мужски, поклонилась королю и не отвечая вышла из кабинета. Король поразил её сейчас своей откровенностью и даже вызвал сочувствие и уважение. Как хороший шахматист он просчитал все возможные плюсы и минусы ситуации и в короткий срок смог сделать выводы и прогнозы. Редко кто умеет так принимать и исправлять свои ошибки. «Король есть король» – опять повторила она про себя.

Глава 11.

– Ваше высочество, меня зовут Навия Редди. Я магесса, целительница, хранительница артефакта «Око королевского рода». У нас с вами будет долгий разговор.

Навия подошла к покоям принца в сопровождении королевы и герцога. Оба они остались в гостиной, когда Навия прошла в кабинет Виллена. Скорее, это был даже не кабинет, а небольшая классная комната, где принц занимался с преподавателями, так как до сих пор находился на домашнем обучении. Правда в качестве учителей для него выступали преподаватели академии и известные маги-учёные.

– Приятно познакомиться, уважаемая лэри. Садитесь, – гостеприимно предложил принц и улыбнулся.

– Мне интересно, и я удивлён. Не могу даже представить тему нашего разговора. Это касается академии?

Навия села и несколько мгновений внимательно рассматривала молодого человека напротив. Первое впечатление было приятным: открытый взгляд, спокойные манеры, уверенность в себе, мягкая улыбка с ямочками на щеках, которая моментально превращает серьёзного юношу в озорного мальчишку, красив. Да, гроза барышень подросла уже: высокий, стройный, физически развит. Тёмно-каштановые вьющиеся волосы, тёмно-карие глаза, смуглое вытянутое лицо. Твёрдый прямой подбородок, слегка изогнутый нос, губы полуоткрыты в улыбке. Хорош!

Королева оказалась права: мальчишка располагал к себе, вызывал доверие. С детства, как сказала королева. Он рос спокойным и рассудительным. Среди сверстников – детей придворных – сразу занимал лидирующее положение. Его слушались, советовались, подчинялись и не потому что принц, а потому что признали за ним это право. Даже старшие сёстры уважали его самостоятельность и право на своё мнение.

И вот теперь Навии предстояло сломать внутренний мир мальчишки и окунуть его в грязь реальности. Выдержит ли? Но лучше она, чем маркиз или лэри Заренда. А мальчишка уже волнуется, не понимая её долгого молчания и пристального интереса. И Навия начала:

– Нет, ваше высочество, – вернулась она к его вопросу, – мы будем говорить не об академии. Вернее, и о ней тоже, но не сразу. То, что я сейчас вам расскажу страшно, грязно, несправедливо и неправильно. Но это – факт вашей жизни. И нам с вами надо будет осмыслить его и принять меры. Не знаю пока какие. Надеюсь, мы вместе их продумаем.

Принц напрягся и очень серьёзно посмотрел на магессу. Куда девалась детская непосредственность. Теперь перед ней сидел молодой, но решительный принц. Принц, а не просто мальчик.

– Я принимала роды у вашей матери, когда на свет появились вы, ваше высочество. Но буквально в эту же ночь мне пришлось надеть личину и скрываться восемнадцать лет.

– Почему?

– Потому что мою помощницу-повитуху убили через несколько часов, а стражник, который доставил меня во дворец исчез на дальней границе.

– Почему? – повторил вопрос принц и его глаза испытующе упёрлись в Навию.

– Потому что вас родила совсем не королева, как было объявлено позднее, а фаворитка вашего отца лэри Заренда Отти, графиня из маркизата.

– Ложь!! Матушка всегда меня любила, она не может быть мне мачехой! – принц вскочил и гневно выкинул руку в направлении Навии:

– Вы лжёте!

– Её величество – мудрая женщина. Она воспитывала вас вместе со своими дочерями, не делая различий. Только за это её стоит уважать, как бы не повернулось дело дальше. Именно благодаря ей, вы стали тем, кем стали и кем вам ещё предстоит стать.

Навия сделала паузу, давая мальчишке возможность переварить первую часть страшных для него новостей. А он неотрывно глядел на неё, как будто стремился узнать, увидеть то, что опровергнет её слова. Как будто ждал, что она скажет: «Простите, это – шутка. Гадкая, неудачная шутка». Но Навия молчала.

И принц невольно начал верить, заново перебирая про себя эти злые новости. Не мать – мачеха. Бастард. И это – правда, потому что, кто бы разрешил магессе, пусть и хранительнице, рассказывать принцу такие новости без разрешения короля и королевы. Взгляд его стал тяжёлым и болезненным. Брови нахмурились, а губы плотно сжались. И в этот момент он стал очень похож на вечно хмурого и злого маркиза.

– Это всё? Или вы должны ещё что-то мне поведать? – саркастично усмехнулся принц.

Навия порадовалась за него, как он выдержал первый удар. Ему плохо. Это видно. Но он держит себя в руках и мужественно продолжает разговор.

– Нет, ваше высочество, не всё. К сожалению, сегодня у вас день плохих новостей.

– Слушаю вас, хранительница. Смелее. Отец наверняка дал вам все указания.

– Завтра вы и ваши сёстры должны пройти обряд признания крови с помощью артефакта «Око королевского рода». Артефакт не признает вас, принц.

Тот кивнул, соглашаясь: Понятно, раз королева – не моя мать.

– Не только, ваше высочество. Король тоже не ваш отец. Он ваш дядя. А ваш отец – маркиз Кервуд Тревели, бастард вашего деда, родной брат Дамирена Смелого, вашего приёмного отца.

Повисла пауза и возникла напряжённая тишина. Тяжёлая и тревожная. Сказать, что принц был поражён, – это ничего не сказать. Он был смят, оглушён, подавлен. Глазами потерянного щенка он смотрел на Навию. Куда делся принц? Куда девалась его бравада, показная решительность и самообладание? Мальчишка, подросток, большой ребёнок жалобно спросил у неё:

– Я совсем чужой в семье? Совсем чужой? – переспросил он и замер.

У Навии сжалось сердце. Она проклинала сейчас и короля, и королеву, и себя за то, что согласилась на этот разговор. Она ведь видела, поняла уже, что Виллен совсем другой. Он не похож на Самейну. Нисколько. И для него всё случившееся сейчас – трагедия.

Навия не выдержала. Встала и подойдя к принцу, обняла его за плечи, заставляя прижаться к своей груди. Она погладила его по голове и начала говорить простые слова поддержки, что всё будет хорошо, что обязательно всё наладится. И мальчишка откликнулся на эту немудрёную ласку и поддержку. Обняв её за пояс, он уткнулся лбом ей в живот и только повторял сквозь сухие всхлипы: