Полумертвые души. Люди из пригорода - Сергей Никшич

А утром Клара первым делом, пока лодырь-супруг еще безмятежно спал и по лицу его блуждала загадочная улыбочка, которая Кларе, мягко говоря, не понравилась, потому что ей никогда не нравилось то, как он улыбался – она усматривала в этом своеволие и чуть ли не бунт, ринулась во двор и завладела своим сокровищем. Она тут же оделась, сосиски положила в сумку и галопом устремилась к трамвайной остановке. В голове у нее, как заевшая граммофонная пластинка, прокручивалась всего лишь одна судорожная мыслишка: «Кому продать?». Она напряженно думала всю дорогу и так ничего и не придумала. Трамвай привез ее на Подол, к новому дорогому универмагу, возле которого крутилась шикарная публика, лениво рассматривающая витрины. Увидев красавицу-блондинку в дорогих соболях, Клара сообразила: «Вот кто наверняка хочет жить вечно!». Она подошла к ней и тихо сказала:

– Девушка, я хочу предложить вам нечто необыкновенное…

– Я этим не занимаюсь, – гордо ответила красавица, и Клара поняла, что именно этим она и занимается.

– Вы меня не так поняли, я действительно не об этом, – продолжала Клара ее убеждать, – я хочу предложить вам бессмертие…

– Бессмертие?!! Бессмертие!!? – вскричала девушка, как-то сразу покраснев, то ли от волнения, то ли от гнева.

– Не кричите, – попросила ее Клара, – нас могут услышать.

– Но как, каким образом вы можете сделать меня… бессмертной? – уже более спокойно продолжала девушка.

– Я вам продам препарат в форме сосиски, вы съедите его и все – бессмертие гарантировано.

– И сколько это будет мне стоить, и какие гарантии?

– А вы думаете, что бессмертие можно купить по дешевке? – тут уже Клара окрысилась на собеседницу. – Говорю вам, дело верное, препарат от него…

От кого именно, Клара пояснять не стала.

– Так интересует вас или нет? У меня их всего три…

– Так, все-таки, сколько это будет стоить? – подозрительно, глядя чуть исподлобья, продолжала упрямствовать красавица.

– Тысячу! – ответила Клара. – На самом деле это стоит намного дороже, но у меня нет времени…

– Тысячу гривен? – уточнила красавица.

– Тысячу баксов! – неумолимо отрезала Клара. – Если не интересует, я ушла. Но такой случай бывает раз в жизни…

Красавица молчала. Клара злобно взглянула на нее, развернулась и стала уходить, чтобы не тратить понапрасну время.

– Денег у меня столько нету, – услышала она голос девушки, – но я вам шубку отдам…

Клара обожала шубы, и кроме того, в кожаной куртке ей было ужасно холодно.

Она повернулась – девушка шла за ней. Не прошло и минуты, как они обменяли куртку на шубку, и блондинка к тому же получила промерзшую сосиску, которая должна была принести ей бессмертие. Но тут раздался скрип тормозов, и возле них остановился новехонький джип, из которого вылез упитанный мужчина, скажем так, второй свежести и молодости. Он подскочил к девушке, схватил ее за запястье и тревожно спросил:

– Ты чего это шубку отдала? Она ведь знаешь сколько… Девушка обняла его за шею и что-то зашептала ему на ухо. Клара стала потихоньку уходить в сторону подземного перехода, чтобы нырнуть в метро и смыться, пока не надавали по шее – она чуяла, что сейчас надают – и не ошиблась.

– Гражданочка, подождите-ка, – услышала она настойчивый рык владельца джипа и почувствовала, что кто-то схватил ее за воротник. И Клара тут же стремительно выпала из шубки, которая снова стала для нее так же недосягаема, как Катманду.

– Бессмертием торгуешь, да? – злобно прошипел мужчина. – Чуть шубку на сосиску не выменяла, да?

– Это не сосиска, – попыталась было пояснить Клара, – это – препарат.

– А я говорю – сосиска!

– Там ведь написано – бессмертие, золотыми буквочками, – попыталась было гнуть свою линию Клара.

– Где «бессмертие», где золотые буквочки, – еще более злобно прошипел тип и сунул Кларе под нос отвратительную, видавшую виды сосиску.

К своему ужасу, Клара увидела, что буквочек, и тем более золотых, на ней нет и в помине и что мужчина держит перед ней самую обыкновенную сосиску.

«Подменил! Тоскливец подменил, – мелькнула в голове у Клары тревожная мысль. – Подвел меня под монастырь, паршивец, со своей Гапкой». Однако признать, что она всучила девушке обыкновенную сосиску, она тоже не могла.

– Съешь ее и достигнешь бессмертия, правду тебе говорю, – уже более вяло и покладисто продолжала долдонить Клара, втискиваясь в свою задубевшую кожаную куртку, которая, побывав на ледяном ветру, теперь уже скорее холодила, чем грела.

– Сама съешь! – не унимался злобный тип. – Если она такая замечательная, съешь ее. И он попытался засунуть сосиску Кларе прямо в рот, но та совсем не была расположена есть заиндевевшую сосиску, во-первых, чтобы не поломать зубы, а во-вторых, как она теперь уже понимала, сосиска эта могла оказаться довольно древней. Однако и мучитель ее не унимался:

– Говорю тебе, съешь, а не то милицию вызову и расскажу, как ты ее на шубку меняла. Знаешь, сколько тогда тебе сидеть в кутузке за аферизм?

Клара знала и поэтому принялась грызть отвратительную сосиску. Ей не только удавалось ее есть, но и выражать при этом на своем лице счастье, от тех перспектив, которые перед ней, бессмертной, теперь открываются. Уверовавшая в чудо девушка продолжала что-то нашептывать на ухо настырному типу, но тот только отмахивался от нее как от мухи и грозно посматривал на Клару. Трудно сказать, чем бы закончилась эта крайне опасная для Клары пантомима, если бы вдруг не раздался рев мотора и тип с криком: «Мой джип!» не бросился в сторону универмага. Клара, понятное дело, не стала ждать его возвращения и захромала по направлению к подземному переходу, до которого было еще метров сто. Девушка сначала побежала за своим другом, но потом, сообразив, что джип-то все равно не догонишь, ринулась вслед за Кларой, сжимая в руке несколько основательно затертых купюр.

– Дай мне одну, а, – попросила будущая вечная девушка.

Клара отдала ей обе оставшиеся у нее сосиски, лишь бы та от нее отвязалась, и девушка засунула их себе за пазуху и растворилась в толпе обыкновенных, смертных людей.

Теперь уже у Клары была одна только мысль – вцепиться в супруга и выжать из него ее кровные, бессмертные со-сисочки с золотыми буквочками. Читатель уже, вероятно, догадался, с каким настроением возвратилась Клара в Горенку, но дом Тоскливца был заперт и пуст, как ограбленный саркофаг, и на ее грозный стук, как она ни молила и ни просила, никто не бросился открывать неприступную, обитую железом дверь. А тем временем на Горенку стали опускаться сумерки, блудного супруга нигде не было видно, хотя по выходным он обычно отлеживался в постели и делал вид, что читает какую-то толстую, всегда одну и ту же книгу с оторванной обложкой. Кларе ничего не оставалось делать, как напроситься к кому-нибудь в гости, чтобы не замерзнуть. К Параське идти ей было почти стыдно, и она решила навестить Голову. А тот сидел один как сыч и, увидев раскрасневшуюся от мороза Клару, был очень даже приятно удивлен и сразу же принялся ее всячески обхаживать и ей угождать – чаек поставил, на тахту усадил и сам уселся рядом с ней, но у холодной как лед Клары настроение было совсем не то. К тому же Голова поведал ей, что его благоверная утащилась в сельский клуб смотреть фильм про чужих для него, Головы, людей, а с ней увязался и Тоскливец, чтобы охранять супругу своего начальника. Рассказав это, Голова многозначительно нахмурился, но Клара и так все поняла, и когда дверь дома распахнулась и пунцовые от мороза Гапка и Тоскливец показались на пороге, Клара обрушила на неблагодарного сожителя лавину апперкотов и пощечин и его раскрасневшаяся было обличность сразу же приобрела обычный для нее вид тщательно выбритой куриной задницы.