Пустошь - Андрей Красников

Клубящаяся тьма проплывала над крепостью и неспешно уходила на юг, в сторону покинутого мной далекого Хрустального.

Неожиданно накатила тоска, вспомнились Ольд, Айвен, отец, родной трактир. Даже дядька Арбен. Старого мага и рассудительного старшего ученика я больше никогда не встречу. А остальные? Как они сейчас? Вспоминают ли обо мне? И увижу ли я их еще когда-нибудь… На этой мысли я разозлился и стукнул кулаком по стене.

– Обязательно увижу, – злобно пробормотал могучий маг Рико Без Прозвища.

Начался дождь.

Крупные капли вальяжно барабанили по стеклу, крыше… За дверью послышался аккуратный плеск – стекающая вода падала в бассейн. Вдалеке полыхнула молния, через несколько мгновений долетел грохот грома. Дождь постепенно усиливался.

Некоторое время я, как завороженный, смотрел на буйство стихии, а затем более практические мысли взяли верх. Я же не моюсь уже не знаю сколько времени. Наверное, скоро грязь сама отваливаться начнет, как в известной трактирной истории. И вот он – шанс. Вода, как в комнате для мытья у Ольда, сама льется сверху, остается только встать под поток. Правда, лучше немного подождать, чтобы дождь успел смыть все ящеричье дерьмо с крыши. Но у меня найдется чем занять это время.

Осуществлять водные процедуры, стоя голышом под ледяными потоками на стуле посреди бассейна, – спорное удовольствие. Не спасали даже костерки, загодя разложенные мной вокруг. Тепла они особо не давали, так что в итоге к моим страданиям от холода добавились еще и страдания от едкого дыма, заполонившего зал. Пришлось открыть все окна, но это дало спорный эффект – стало легче дышать, но в здание потек дополнительный холод с улицы. В итоге вылез из бассейна я хоть и более-менее чистый, но ужасно злой и замерзший. Впрочем, стоять между огнями было приятно, так что я потихоньку отогрелся и пришел в благодушное настроение. Осталось только постирать и высушить одежду.

Некоторое время спустя я сидел на стуле между костерками, изредка подкидывая в них свежие кусочки дерева, следя за подсыхающей одеждой и посматривая в окна. Гроза ушла куда-то дальше, остался только дождь, поющий свою незамысловатую шелестящую песню в наступающей ночи.

Мысли, кружащиеся в голове наподобие ленивых муравьев, потихоньку принимали все более деловой оборот. Мне по-прежнему хотелось есть. И в ближайшем будущем потребуется выйти из здания, чтобы поохотиться. Так почему бы не сделать это прямо сейчас, когда я еще в хорошем состоянии, а дождь и ночь скрывают все вокруг?

Одежда еще не просохла до конца, когда я ее надевал. Сырая, горячая, пахнущая дымом… Но все равно лучше, чем заскорузлая от грязи, воняющая потом, кровью и птичьим пометом. Спустившись на первый этаж, я зашел в комнатку, через которую попал внутрь, выглянул в окно… Меня встретила темнота, изредка разгоняемая слабыми отблесками огня из окон второго этажа и редкими вспышками молний. Виверн нигде не было видно.

Я аккуратно выбрался наружу и застыл, сжимая в руке меч и напряженно прислушиваясь.

Вокруг не было ничего, кроме дождя и темноты.

В конце концов, набравшись смелости, я принялся исследовать двор. Обошел его по периметру, изо всех сил всматриваясь в темноту, прошел вдоль, поперек, то и дело спотыкаясь о кости… Никого там не было – и я начал догадываться почему. Проклятые ящерицы явно не захотели мокнуть под холодным ливнем и спрятались от него в единственном доступном для них месте – бывшей казарме.

Прежде чем заглянуть туда, я несколько раз обошел эту самую казарму вокруг. Здание как здание, приземистое, одноэтажное. В одном месте проложена небольшая кишка, соединяющая его со вторым, – тот самый коридор, в котором я возился с дверью. Окна небольшие, сквозь них даже я не пролезу, наверное.

Собравшись с духом, подошел к дверям. Постоял, слушая шелест капель и ощущая вонь, идущую изнутри. Створки здесь не пережили прошедших лет – от них болтались лишь жалкие остатки. В случае чего фокус с запиранием ящериц провернуть уже не удастся. Ну что же…

Я аккуратно скользнул внутрь, держась вплотную к стене. Прошел несколько шагов и замер, чувствуя глупость своей затеи. Если снаружи я еще мог хоть что-то разглядеть, то здесь меня окружала полнейшая, совершенная, абсолютная темнота.

Неподалеку послышался шорох и легкий вздох. Чувствуя, как шевелятся волосы на голове, я аккуратно сделал пару шагов назад к выходу и замер. Шорох не повторялся.

Внезапно весь идиотизм такого поведения в полной мере дошел до моих мозгов. Я же маг, пусть и недоучившийся. Но постоянно забываю об этом.

Непроглядная тьма вокруг отступила, наполнившись едва заметным серебряным туманом. В магическом зрении обстановка тоже выглядела не особо разборчиво – энергетические потоки не слишком-то сильно реагируют на обычный мир. Но легчайшие завихрения и уплотнения все же позволяли мне понимать, где находятся ближайшие препятствия.

Вот здесь, скажем, стена… Это, похоже, кровать… Сундук… мать!

То уплотнение, что я принял за сундук, внезапно двинулось с места, направляясь в мою сторону. Уши отметили приближающийся шорох.

Стараясь не шуметь, я, выставив вперед меч, попятился к выходу. Сейчас выманю эту тварь на улицу, а там уже посмотрим…

Совсем рядом раздалось задумчивое шипение, и я отпрыгнул назад, врезавшись в край дверного проема. Шипение приобрело удивленные нотки.

На улице было все так же темно, но хоть какие-то контуры вблизи рассмотреть было можно. Так что, выскользнув за дверь, я замахнулся мечом и принялся ждать. Но никто вслед за мной на холод и сырость выходить не спешил. Пришлось слегка пошуршать ногой, привлекая внимание, – только тогда ящерица все же выглянула на улицу, да и то лишь чуть-чуть, показав смутно различимую в темноте голову.

Решив, что лучше шанса может и не быть, я, вложив в удар все свои силы, махнул мечом. Лезвие, издав легкий свист, прочертило смертоносный полукруг, я почувствовал сильный толчок, а затем клинок ударил по камню, сверкнув несколькими мгновенно потухшими искрами.

Голова виверны шлепнулась в грязь на улице, туловище упало внутри казармы.

– Так просто? – удивленно прошептал я себе под нос, прислушиваясь.

Тело ящерицы некоторое время продолжало ворочаться, царапая пол когтями и изредка хлопая крыльями. Изнутри слышалось тревожное шипение и шорохи, но наружу никто так и не вылез – виверны все же несколько трусоваты.

Дождавшись, пока тушка обезглавленной рептилии перестанет дергаться, я подобрался поближе и, нащупав переднюю лапу, попытался вытащить добычу на улицу. Хоть и с большим трудом, но мне это удалось. А затем началась самая неприятная часть охоты – я принялся отрезать задние лапы. Собственно, моих познаний в свежевании хватило только на это. Сначала пытался резать мечом, но быстро вспомнил про новый нож, и работа пошла веселее – справился всего за пару минут.

Оставив все остальное перед казармой, я, пыхтя от напряжения, поволок воняющие дерьмом увесистые окорока к своему зданию, по одному закинул их внутрь, а потом забрался в окно сам.