Крах Путинской России. Тьма в конце туннеля - Максим Калашников

Вот политики несколько десятков лет и думали. До разорения Италии. Никто не хотел злить электорат, теряя голоса и рейтинги. Предпочитали накапливать долги государства. Западный избиратель вообще не любит, когда его призывают затянуть пояса. У электоральной толпы — короткая память. Она не любит заглядывать на годы вперед и постигать сложные мысли. Электорат любит светские скандальчики. Ему интереснее вопрос: а кого там и как трахал на вилле премьер-министр? А вы тут с какой-то экономикой и рождаемостью.

За все это придется платить. Крахом либеральной демократии. И лишением права голоса большинства нынешних итальянских граждан. Есть, конечно, альтернативное предложение, выдвинутое премьером-диктатором Сингапура Ли Куан Ю еще в 1990-е: оставить пенсионерам по одному голосу, а работающим гражданам-налогоплательщикам — дать по два голоса. Чтобы старые не давили на выборах молодых числом и не могли губить страну своим эгоизмом. Но, увы, принятие такой системы в рамках нынешней европейской (как, впрочем, и американской) системы невозможно.

Для этого в Европе должен появиться свой Ли Куан Ю. Или новый Бенито Муссолини, коль мы говорим об Италии.

Что ждет Италию? Сдается мне, что новая попытка установления фашизма будет, но в конце концов провалится.

Почему? Люди уже не те. Нет прежней пассионарности. Да и глупость распространилась повальная. Постиндустриальная. Постмодерновая. Это когда-то Италия была страной Бенито Муссолини — и флаг молодежной фашистской организации Рима, подаренный МГК столичного комсомола, в 1920-е украшал редакцию «Московского комсомольца». Это когда-то Италия порождала как ярых коммунистов, способных сражаться с оружием в руках, так и ярых фаши — вроде «торпедного князя» Юнио Валерио Боргезе. Или таких бесстрашных воздушных покорителей Севера, как генерал Умберто Нобиле. Теперешняя Италия — страна вора и клоуна Берлускони да порнографа-режиссера Тинто Брасса.

Это раньше умами в Италии правил поэт-футурист Филиппо Томмазо Маринетти (1876–1944), командир экипажа броневика в Первую мировую. Это он обожествлял скорость и научно-технический прогресс.

«Минимум депутатов из адвокатов (всегда оппортунистов) и минимум депутатов из профессоров (всегда ретроградов)… Вместо парламента из некомпетентных ораторов и ученых инвалидов мы будем иметь правительство синдикатов земледельческих, промышленных и рабочих», — писал Маринетти в 1922-м. Это он призывал: «С вершины мира бросать вызов звездам!»

«На наших глазах рождается новый кентавр — человек на мотоцикле, — а первые ангелы взмывают в небо на крыльях аэропланов». Это тоже он.

Но где теперь в Италии такие люди? Теперь между Маринетти и нынешней реальностью пролегли десятилетия животного постмодерна. Никаких великих идей и принципов, за которые можно отдать жизнь! Смысл — только в животном потреблении.

Можно вызвать в памяти старых итальянских фашистов. Их дерзкие автогонки и авиационные перелеты, седлание торпед. Но можно ли представить себе марш толстых и безвольных Фантоцци? Марши под уже старые шлягеры фестиваля в Сан-Ремо? Сегодняшние итальянцы глупы, они не читают книг и едят желтое варево с телеканалов Берлускони. Почитайте статьи Умберто Эко за последние несколько лет.

Неофашизм в нынешней Италии в силу вышесказанного получится убогим и низкоэнергетичным. Скорее всего, он свалится в либерально-монетарный маразм. То есть отберет высокие пенсии у старых, но не даст пособий на рождение детей для молодых. От этого уровень жизни в Италии рухнет вниз, но это же повлечет спад рождаемости. Во всяком случае, на первые шоковые годы. Но этого хватит, чтобы добить итальянцев биологически — как хватило 90-х на добивание русских. Не спасет положения запрет на аборты и разводы. Просто итальянцы, чтобы не нищать стремительно, прибегнут к таблеткам и презервативам.

Зато падение уровня жизни вызовет в Италии террор левых (традиции-то есть) и ответные репрессии правых. Получится что-то вроде европейского Чили 70-х. Даже в варианте отделения Падании (Севера) от прочей Италии. Только без чилийской рождаемости в 2,3 ребенка на женщину. Ибо в рамках «рыночности» государство не сможет одновременно и промышленность новую строить, и долги отдавать, и молодым семьям помогать, поелику сие требует социалистического перераспределения ВВП и высоких налогов. Все принесут в жертву капиталистической эффективности.

Потому экономически и демографически новый фашизм, скорее всего, провалится. Капиталисты начнут завозить гастарбайтеров, что для них проще и дешевле. Но они не смогут выдерживать конкуренции с потоком дешевой и достаточно высокотехнологичной продукции из Китая.

Выход Италии из зоны евро? Введение опять старой доброй лиры, и чашка кофе будет стоить тысячу лир? Но это моментально превратит Италию в эпицентр торговых войн. Ибо соседи начнут защищаться от дешевых товаров из Италии, примутся возводить протекционистские барьеры. Европу снова пересекут таможенные барьеры. И в этой войне итальянцы могут проиграть. Ибо их население слишком мало для создания самодостаточного рынка. Италия времен Муссолини хоть пыталась создать имперское экономическое пространство. Она смогла завоевать Абиссинию-Эфиопию, удерживала в руках Ливию, пыталась завладеть Грецией и английской частью Северной Африки. А на какие завоевания способна Италия этого века? Смешно, право.

Ничего не решит и возможное отделение северной части страны — Падании. Ибо там концентрируется не только уцелевшая промышленность, но и легионы старцев. И там низкая рождаемость убьет экономику. Сокращение работоспособного, молодого населения обязательно приведет к падению ВВП и нарастанию налогового бремени. А это придушит производство и заранее предопределит проигрыш Китаю в конкурентной борьбе.

Так или иначе, но Италия обречена на то, чтобы превратиться в один из очагов боли и нестабильности в Европе. Все равно итальянцам придется завозить гастарбайтеров. Не зря у них на полях Юга страны пашут нигерийцы: иначе просто некому будет собирать урожай. На стариках и старухах далече не уедешь.

Как сие ни прискорбно, но не помогут никакие ухищрения финансового иль экономического характера, коли не решить главного вопроса: вопроса того, чтобы в каждой семье рождалось хотя бы по три-четыре ребенка. Не будет этого — не будет ничего. Да, и непременно к высокой рождаемости потребна новая индустриализация: дабы у отцов семейств была хорошая работа. Чтобы они могли содержать жен с чадами, заботиться о родителях — и платить налоги. Это верно и для Италии, и для любой другой страны.

Но для того, чтобы обеспечить описанные условия, необходим социализм. Иначе невозможно совместить индустриализацию и поддержку молодых семей, поддержку рождаемости в них. Ибо частный инвестор при капитализме, строя новую фабрику иль комбинат, непременно требует низких налогов и недорогой рабочей силы. Ведь ему без всего этого просто не выдержать конкуренции с Китаем и другими дешевыми странами. А поддержка рождаемости — вещь архидорогая. Тут надо и жилье семьям заранее давать (чтобы рожали), и пособия потом платить, и каждой маме троих детей — что-то вроде зарплаты воспитательницы. Ибо если гнать жен на работу — они больше одного-двух не родят. Если посчитать на круг, то поддержка каждой семьи в течение двадцати лет (меньше не выходит) обойдется в несколько сотен тысяч евро. Другими словами, в бюджете страны нужно закладывать этак по 30 миллиардов евро (или что там будет вместо него?) каждый год только на «киндерполитику». Побольше, чем на оборону. А ведь есть еще и другие затраты, и тех же стариков надо содержать. А это значит, что для вложений в молодые семьи и в поддержку рождаемости нужно отчуждать огромную долю прибавочного продукта, оставляя предприятиям средства только на зарплату, на амортизацию оборудования, на инвестиции в обновление. А все остальное — изымать, лишая их владельцев возможности загребать миллиарды в частный карман. Ну, а чтобы такая экономика работала, ее придется защищать таможенно-протекционистскими барьерами, заставляя граждан покупать исключительно отечественное.