Закон якудзы - Дмитрий Силлов

* * *

Очнулся я от того, что кто-то бесцеремонно тряс меня за плечо. Не люблю я такого обращения, поэтому, не разобравшись, сунул спросонья кулаком в надоедливое расплывчатое рыло.

И попал. Только не обрадовался. Кулак взорвался тупой болью, будто я в стену ударил, что очень поспособствовало моему мгновенному пробуждению.

Первое, что я увидел, была нависшая надо мной довольная, землисто-красная харя Хащща. От былой бледности не осталось и следа. У ктулху даже щеки слегка раздулись, не говоря уж про ротовые щупальца, плотные с виду, наполненные, будто резиновые.

– Хорош дрыхнуть, сталкер! – прошамкал Хащщ – значительно утолщившиеся щупальца слегка мешали ему говорить. – Есть новости.

– Я уже заметил, – буркнул я, потирая ушибленную руку. – Например, я только что чуть все пальцы не переломал.

– За кулак свой не обессудь, – пожал плечами ктулху. – Это меня дедушка научил под удар лоб подставлять, рефлекторно получилось.

– Продвинутый у тебя был дед, как я погляжу, – поморщился я. – Не удивлюсь, если он тебя также научил боксировать в тяжелом весе, пить «Кровавую Мери» и, надев смокинг, перчатки и лакированные туфли, галантно ухлестывать за аппетитными дамами.

– Длинно ты загнул, – уважительно произнес Хащщ. – Я столько букв зараз только матом выговорить смогу.

– Давай ближе к делу, – сказал я. – Ты какого хрена меня разбудил? О дедушке поговорить?

– Не-а, не о нем, – мотнул головой ктулху. – Я тут вот чего нашел.

И потянул что-то лапой из высокой травы.

В поле моего зрения вплыло желтое, сморщенное, иссохшее лицо мумии, со лба которой наполовину отвалился и повис пересушенный клок кожи величиной с ладонь. Однако, несмотря на всё это, можно было понять, что при жизни мумия была азиатом, который носил черный свободный костюм, сейчас порванный во многих местах и едва прикрывавший костлявое тело.

– Нормально так поохотился? – с вопросительной интонацией произнес я, хотя и так всё было ясно.

– Ага, – довольно шевельнул щупальцами Хащщ. – Этот урод, между прочим, в Японца из кустов целился. Вовремя я подкрался и прихватил этого стрелка за загривок. Ну и употребил его кровушку вовнутрь, не пропадать же добру. Не думаю, что он тут случайно оказался.

– Всё может быть, – сказал я, поднимаясь на ноги. И тут увидел, что ктулху держит в другой лапе. – А это на фига?

В лапище Хащща слабо извивалась придушенная полутораметровая желто-зеленая змея.

– Японца лечить, – безапелляционно сказал ктулху. – Специально ее сюда волок живой, чтоб свежак доставить.

После чего одним движением открутил змее голову, оторвал ее, выбросил, подошел к Виктору, все еще лежавшему без сознания, и принялся сцеживать ему в рот змеиную кровь, деловито выжимая ее из трепещущего тела.

– Ты уверен? – с сомнением проговорил я. – Это ж куфия, чрезвычайно ядовитая тварь. От ее укусов куча народу перемерло.

– Ничего ты не понимаешь, – хмыкнул мутант. – Как раз ядовитые змеи и есть самый что ни на есть деликатес! Их кровь и желчь хорошо разогревают больного, заставляют тело бороться за жизнь! А что останется, можно тупо пустить на шашлык. Будет вкусно, не сомневайся.

Ответить я не успел. Внезапно Виктор закашлялся, и довольно сильно. От кашля его аж свернуло в эмбрион, но ктулху, наклонившись, заехал ему лапой по спине так, что Савельева аж протащило по траве с полметра. Впрочем, столь жёсткая терапия помогла. Японец кашлять перестал, приподнялся и обвел нас мутными глазами. Потом перевел взгляд на деревья, на змею в лапе ктулху, на мертвое тело, валяющееся в высокой траве…

– Мы в Японии, – хрипло сказал он. – На острове Хонсю.

– В Японии? – ужаснулся Хащщ. – Откуда знаешь?

– Растительность… характерная, – сказал Виктор, сплюнув кровавый комок. – Ты меня… кровью змеи хабу напоил?

Говорил он с трудом, но видно было, что ему гораздо лучше. Смертельно-бледный цвет лица разбавился слегка розовым оттенком.

– Не знаю, хабу, не хабу, – проворчал мутант, остро переживая столь далекое перемещение. – Снайпер вон говорит, что это куфия. Но что ядовитая, это точно. Как куснула меня, ногу аж словно током передернуло. А потом так вштырило – только держись. Нас-то змеиный яд только тащит не по-детски, это вы, хомо, от него загибаетесь…

Похоже, у ктулху от переживаний начался словесный понос. Бывает на нервной почве – как с людьми, так, получается, и с мутантами тоже.

В общем, Хащщ трепался, а Виктор тем временем задрал порванный рукав и смотрел на свою рану… которая против прежнего уменьшилась вдвое. Сейчас оставшаяся дыра в руке была затянута бурой пленкой, под которой смутно, как сквозь стекло грязного аквариума, можно было рассмотреть мышцы и сухожилия. У людей так раны не заживают даже под уникальными препаратами, получаемыми из артефактов Зоны…

Виктор это понял сразу. Поднял глаза на Хащща и спросил:

– Ты что со мной сделал?

Мутант мигом заткнулся, подавившись невысказанным словом. Правда, быстро сориентировался и произнес с вызовом:

– Жизнь тебе спас. Этого мало?

Виктор снова перевел глаза на рану. И сказал тихо:

– Даже не знаю, нужна ли мне такая жизнь.

Всё он понял. С ходу сопоставил – и ранение своё, и то, что смертельное оно по сути было. И почему жив до сих пор, тоже догадался.

– Нужна, – сказал я. – Не тебе, так дочке твоей.

Виктор внимательно посмотрел на меня.

– Ты это у Монумента попросил, да? Чтоб он мне дочку вернул? И поэтому мы сейчас в Японии?

– Так это твоя работа? – взвился Хащщ, вызверившись на меня. – А я-то тут при чем? А ну, быстро верни меня обратно!!!

– Не у Монумента, – отозвался я, не обращая внимания на вопли мутанта. – Бери выше. У самой Зоны – если всё это, конечно, мне не привиделось.

Хащщ как раз набрал в грудь побольше воздуха, чтоб разразиться новой порцией возмущенных воплей… и медленно сдулся.

– Зона, говоришь, нас сюда закинула, – пробормотал он. – А не брешешь?

Я пожал плечами.

– Не знаю. Но, думаю, только она может перенести три тела в полной экипировке так далеко через пространство.

– Понятно, – кивнул Хащщ. – Похоже, не брешешь. Значит, это Зоне было надо, а с ней не спорят. Ну и тогда чего мы тут прохлаждаемся? Надо дочку Японца срочно спасать, пока нас не вычислили и не зачистили! Если это Зоне угодно, то надо дело делать, а не задницы тут отсиживать!

– Согласен, – кивнул я. – Откуда, говоришь, притащился твой обед?

– Оттуда, – ткнул когтистым пальцем ктулху. – С юга. Я за ним последил маленько, пока он до стоянки нашей не добрался и не принялся целиться в Японца.