Луна предателя - Линн Флевеллинг

— Я не могу отличить женщин от мужчин, — пожаловался Минал.

— Уверяю тебя, тот, кому нужно, разберется. — Ответ Ниала вызвал у солдат смех.

Дома мало отличались от гедрийских, только здесь постройки были не каменными, а деревянными. Часто встречались навесы, хозяева использовали их как ремесленные мастерские. Насколько Алек мог судить, многие занимались работой по дереву.

Проселки, отходящие от главной дороги, выглядели заброшенными, заросшими. В более крупных деревнях часть домов пустовала.

Алек ехал между Риагилом и Амали.

— Госпожа, — обратился он к спутнице, — здесь раньше проходил торговый путь, не правда ли?

— Да, один из самых оживленных. На наших рынках продавались товары со всех концов Ауренена, из Трех Царств, да и из более далеких краев. Гостиницы всегда были полны постояльцев. А теперь торговцы отправляются по реке в Брикху или едут по суше в Вирессу. Многие жители переселились поближе к новым торговым путям, часть даже покинула наш фейдаст. Женщина печально покачала головой.

— В деревне, где я выросла, теперь никто не живет. Для любого ауренфэйе против собственной воли покинуть земли, где жили многие поколения предков, оставить отчий дом — позор. Это навлекло несчастья на наш клан.

Моему мужу еще тяжелее: во-первых, он кирнари, во-вторых, прожил долгую жизнь и помнит лучшие дни Акхенди. Поверь мне, и он, и я сделаем все, что в наших силах, чтобы переговоры вашей принцессы увенчались успехом.

Алек поклонился в ответ; все-таки интересно, подумал он, что они с Ниалом делали тогда ночью на горной дороге.

Как ни хотелось Беке поскорее попасть в Сарикали, она предпочла бы немного задержаться в землях Акхенди. Здешние места напоминали ей поросшие лесом холмы, где она бродила ребенком, мирную жизнь, которая казалась тогда чем-то самим собой разумеющимся.

На ночь путники остановились в одном из больших селений; их появление вызвало переполох среди жителей. Они тут же собрались, чтобы поглазеть на тирфэйе и поприветствовать Амали. Не-прошло и нескольких минут, как скаланцев окружила толпа молчаливых крестьян.

— Мы для них такая же легенда, как ауренфэйе для наших северян, — объяснила Бека своим солдатам. — Ну же, улыбнитесь им!

Первой решилась маленькая девчушка. Освободив ладошку из руки матери, она подошла к сержанту Бракнилу и с нескрываемым любопытством уставилась на его бороду. Старый ветеран с удовольствием подставил подбородок для детального изучения. Девочка запустила пальцы в бороду и захихикала. После этого и остальные ребятишки подошли и стали зачарованно трогать бороды, одежду, оружие. За детьми потянулись взрослые, и вскоре тем, кто владел двумя языками, пришлось основательно потрудиться, переводя вопросы и ответы.

Волосы и веснушки Беки вызвали повышенный интерес Девушка распустила косу, встряхнула кудрями и, улыбаясь, уселась посреди улицы; и взрослые, и дети осторожно трогали пряди, любуясь игрой на них солнечного света. Вскоре Бека заметила, что поверх голов остальных за ней наблюдает Ниал. Он подмигнул ей; девушка зарделась и быстро отвела взгляд. Отвернувшись в сторону, она оказалась лицом к лицу с той самой девочкой, которая так храбро подошла к Бракнилу; теперь с ней был молодой человек возраста Алека.

Девочка ткнула пальцем в Беку и произнесла что-то про «изготовление».

Бека покачала головой в знак того, что не понимает. Тогда юноша показал ей пучок длинных ярко окрашенных полосок кожи, лежащих у него на ладони, накрыл их другой рукой, потер рука об руку и протянул Беке замысловато сплетенный браслет с завязками на концах.

— Чипта, — поблагодарила Бека, с восхищением глядя на подарок. Она много раз видела подобные фокусы в исполнении Серегила.

Юноша знаком показал, что работа не закончена. Взяв браслет у Беки, он медленно провел по нему пальцами — и в середине браслета появилась подвеска

— маленькая деревянная лягушка.

Девочка завязала плетеное украшение на левом запястье Беки. Что-то возбужденно объясняя, она коснулась ножен, а затем синяка на лбу у Беки.

— Этот амулет помогает заживлению ран, — перевел Серегил, вместе с Алеком подошедший к ним. — Девочка говорит, что никогда раньше не встречала женщин-воинов, но видит, что ты очень храбрая, поэтому, наверно, получаешь много ран. Она еще слишком мала и не умеет сама делать амулеты, поэтому попросила о помощи кузена, но идея подарка принадлежит ей.

— Чипта, — повторила Бека, тронутая подарком. — Подождите, я тоже хочу ей что-нибудь подарить. Черт, что же у меня есть?

Порывшись в сумке, она вытащила мешочек с игральными фишками — кусочками яшмы, оправленными в серебро, которые купила в Майсене.

— А это тебе, — сказала Бека по-ауренфэйски, вкладывая один камушек в детскую ладошку.

Девочка зажала сокровище в кулачке и чмокнула Беку в щеку.

— Спасибо, — повернулась Бека к юноше, хотя и сомневалась, что подобный подарок произведет и на него впечатление.

Тот наклонился к ней и показал пальцем на щеку. Девушка поняла намек и поцеловала его. Смеясь, юноша увел свою маленькую родственницу.

— Ты видел, что он сделал? — спросила Серегила Бека, любуясь браслетом.

— Я сразу вспомнила фокусы, которые ты нам показывал после ужина.

— То, что ты видела, было магией, а не ловкостью рук. Это действительно амулет, хотя и не очень сильный. Акхендийцы славятся искусством плетения и изготовления талисманов.

— А я думала, это просто безделушка! Надо было подарить девчушке что— нибудь получше. Серегил усмехнулся.

— Ты же видела ее лицо. Эту фишку для бакши она будет показывать своим праправнукам — подарок от тирфэйе, женщины-воительницы с волосами цвета, — ну-ка, какое сравнение тут подойдет? — да, цвета кровавой меди!

Бека состроила шутливую гримасу.

— Надеюсь, она придумает что-нибудь более поэтичное. Тут же к ним подошла молодая женщина и коснулась рукава Алека; неуловимое движение рук — и она протянула юноше браслет с тремя вплетенными в него бусинами. Алек поблагодарил и задал ей несколько вопросов, потом, рассмеявшись, показал в сторону Серегила.

— О чем это они? — спросила Бека.

— Она подарила ему любовный амулет, — объяснил Серегил, — а Алек ответил, что ему нет в этом нужды.

Женщина бросила какое-то игривое замечание, лукаво взглянула в сторону Серегила и провела ладонями по браслету. Бусины исчезли, теперь на их месте покачивалась птица, вырезанная из светлого дерева.

— Это больше мне подходит, — кивнул Алек. — Такой амулет предупреждает хозяина, если кто-нибудь замышляет против него зло, — пояснил он Беке.

— Возможно, и мне не помешал бы подобный талисман при новой встрече с лиасидра, — пробормотал Серегил.

— Что это? — Бека заметила в волосах Серегила нитку бисера с отполированной вишневой косточкой.