Побег без права пересдачи - Наталья Мазуркевич

– Сплюнь! – предложила Вита. – Сейчас кого из иномирцев припишут – разгребать не успеешь.

– А я слышал, что нам никого не достанется. У них и так группа маленькая, а потенциальный болотник пропал куда-то! Не будут же они вновь связь устанавливать? Да и к лучшему это: глянем, что с другими расами будет, – решим, лезть ли в бутылку к демону.

Остальные согласно кивнули. Я, что логично, промолчала, разглядывая пламя.

– Данька, ты с нами в Академке будешь? – не дала мне поскучать Вита. – Странно, что нас раньше не представили: в одной команде же работать. Мне с тобой еще и жить вместе.

– Вместе? С чего ты взяла?

– Так одной расы. Ректорат не любит конфликтов. И так общежитие уже третий раз за пять лет перестраивали, поэтому стараются существ с одним менталитетом вместе селить. Или ты одна хочешь жить? Не бойся, я не храплю! – заверили меня.

– Не боюсь, – усмехнулась я. – Я так сплю, что пушкой не разбудишь.

– А взрывом? – заинтересовался болотник.

Так, что-то я никак не узнаю их имен! Непорядок!

– А взрывы будете устраивать в отведенных для этого местах, – прервала наш междусобойчик Коха.

Быстро же она вернулась. Что-то пошло не так?

В нарушение традиций последний вопрос не произнесла вслух. Но он и так вертелся у всех на языке, а потому был задан, но Витой.

– Вилан пошел на необходимые уступки, а шкуру неубитого бронезуба пусть сами делят, у меня есть дела поважнее, – взглянув на меня, закончила Коха. – Данька, идем.

Я послушно поднялась, отдала угол пледа Вите и молча последовала за главной кикиморой. Вот теперь мне стало страшно. Неизвестность пугала, заползая во все уголочки души, замораживая несвойственной серьезностью сердце, заставляя с тревогой ждать следующих слов Кохи, которые все не звучали.

Мы поднялись на второй этаж, прошли мимо хмурого длинноволосого воина, который учтиво поклонился моей спутнице, и заглянули в небольшую комнатку. Не спальню, но и не кабинет. Впрочем, на чем лежать, здесь имелось.

– Присаживайся. Прости, что так просто. – Она кивнула на сваленные в углу матрасы. – Это детская комната, поэтому, сама понимаешь, здесь никого не бывает.

– Идеальное место для неудобных разговоров, – признала я, вытягивая матрас и присаживаясь. Коха сделала то же самое. – У вас есть вопросы?

– Пара, – призналась кикимора.

Ее лицо было серьезно, и мне удалось рассмотреть две морщинки у крыльев носа. Больше ничего не выдавало возраст собеседницы. Разве что – глаза. Они смотрели настороженно, хоть губы и улыбались. Наверное, так могла бы выглядеть и Ванична, будь она моложе.

– Задавайте, – разрешила я, хотя мы обе понимали: это пустая формальность.

– Ты нездешняя. С языком у тебя проблемы. Наверняка и письменность не знаешь. Тем не менее устный счет на уровне и голова светлая, – быстро перечислила кикимора, не отрывая от меня взгляда. – Твоя одежда была странной и неприспособленной для прогулок. Поведение – ненормально для людей и не совсем типично для нас. – Я молча слушала. – Ты поступила в Академию. Сама и без нашей помощи. Разобралась, как морочить голову окружающим в соответствии с нашими традициями. О них тебе сестра рассказала?

– Упоминала кое-что.

Скрывать факт помощи Ваничны было глупо.

– Хорошо, – кивнула Коха. – Я не стану ходить вокруг да около и спрошу прямо: ты не наша, верно? Не из Кирстена, и тем более не из Болотных земель.

– Не ваша. Раньше была, – тихо призналась.

Всего несколько слов, а выдавить их стоило таких усилий, что я вспотела.

– Ты из них, из иномирцев, верно? – продолжала допытываться Коха. – Вания не знала об эксперименте, а я не могла не сопоставить. Время сходится, но… я видела остальных. Несмотря на предрасположенность, они не переняли черты расы при переходе. Но ты, – она указала на мои волосы, на лицо, глаза, – ты стала, как и мы. Никто так и не понял, кто ты. Даже демон, с которым ты пришла, уверен, что ты одна из нас.

– Это плохо?

– Это отлично. Люблю, когда мы опережаем этих глупых магов! – рассмеялась Коха. – Люблю с ними играть. И ты, судя по кое-каким моментам, тоже.

Я покраснела, словно Коха могла видеть, как я торгуюсь с Альтаром, как грызу бутерброды в беседке. Как катаюсь на люстре. Пусть и вынужденно, но это приносило мне радость. Пакостить в меру сил и возможностей, оставаясь зеленой и пушистой.

– Значит, я не ошиблась?

– Нет, вы правы, ваше…

– Мы не любим титулов, тем более – в семье.

– В семье?

– Вания признала тебя, и это ее право. Никто не станет оспаривать, что в нашем роду появилась новая достойная дочь. Более чем достойная, – подмигнула она, – которая не только обманула глупых магов, но еще и сама разобралась в ситуации. Я горжусь тобой, и Вания тоже. Если потребуется поддержка семьи – мы ее окажем.

– И не отдадите на опыты?

Меня передернуло от собственных слов.

– Мы – болотники! Мы своих не отдаем! Никому и никогда!

И пусть в ее словах было слишком много пафоса, я чувствовала, что он уместен. По ее голосу, по теплу в зеленых глазах, по тому насмешливо-доброму состоянию, что чувствовалось между моими будущими сокурсниками, по чумазым детям, которые радовались и смеялись, – по всему тому, что позволяет понять: ты здесь любим, несмотря ни на что.

Никогда не просыпайте пары! Эту простую истину я уяснила в первый же день, когда, швырнув подушку в будильник, выключила его с первой попытки. Вита, которая должна была въехать только на следующий день, еще отсутствовала, и растолкать меня было просто некому.

Я сладко потягивалась в кроватке, досматривая энный сон про большую и чистую, а по коридору неслось стадо мамонтов. Жалобно скрипели половицы, и их стоны доносились до моего сонного сознания волнами колыбельной. И только отборный русский мат смог достучаться до грезившего наяву мозга кикиморы.

Кто-то ругался. Ругался так искренне и самозабвенно, что я поняла: дело нечисто. Потянувшись, с полуприкрытыми глазами (не хотелось выбираться из сладкого плена), поправив пижаму, я выглянула в коридор.

Посреди прохода, зацепившись шнурками за едва виднеющийся гвоздь, стоял простой русский парень в рубашке, застегнутой впопыхах, джинсах и кедах на босу ногу. Рядом с ним, опустившись на колени и разглядывая преступный объект, сидела девушка с рыжими непричесанными волосами.

На душе стало легче. Если моим вихрам оправдание было, чужим проколам пакостное сердечко болотницы радовалось, как собственным успехам.