Наследник с Меткой Охотника - Элиан Тарс

входом в аномалию каждый страж пишет новое завещание. Всегда от руки, чтобы прочувствовать, что ты идёшь на самом деле опасное место. В Корпусе Стражей есть образцы наших подчерков, так что такое завещание подделать сложно. К тому же многие стражи — члены родов, а значит, личного имущества у них немного. И, по сути, в завещание ты прощаешься с близкими и благодаришь их за всё. Ну или винишь — тут от человека зависит.

К слову, у меня добра особого нет, так что я положил в конверт чистый лист. А вот Змей долго хмурил лоб, нависнув над бумагой. И в итоге настрочил много. К делу он подошёл предельно серьёзно.

— Ну? Все готовы? — преподаватель обвёл нас взглядом, когда мы стояли перед входом. — Тогда передаю слово командиру.

У группы должен быть командир.

И это точно не преподаватель.

В общем, с подачи герцогини меня выбрали командиром.

— Активируем покровы, я и Света достаём оружие, остальные — за ручки, и входим, — быстро сказал я.

Проведя пальцем по своему обычному кольцу, я изобразил эффект кольца-оруженосца и материализовал свою бейсбольную биту. Взял её в левую руку, а правой схватил за запястье Змея.

Есть в этом что-то миленькое — делать живую цепь. Ведь как только отдельно взятый обладатель Метки войдёт в аномалию, она закроется на некоторое время. Но если заходить единой цепью (взявшись за руки), можно войти хоть целому рейду.

Нам рассказывали, что раньше пробовали ставить человека на границу аномалии. Грубо говоря, чтобы одна его половина была в нашем мире, а другая в аномалии. Мол, целиком не зашёл, значит аномалия не блокируется.

Не блокируется.

Но меньше чем за минуту такого стояния на границе миров человек умирает. А всего через несколько секунд начинает чувствовать слабость.

Короче, опасно это.

Мы впятером вошли в аномалию.

* * *

— Змей! Зеваешь. Света, не вырывайся вперёд! — выкрикнул я и заблокировал удар метровой прямоходящей крысы, размахивающей ржавой киркой.

Кобольда. В моём прошлом мире эти мерзавцы жили рядом с гномами и подбирали те орудия и оружия, которые гномы выбрасывали. Учитывая, что гномы те ещё крохоборы, выбрасывают они совсем шлак. Вот таким шлаком кобольды и пользовались, растягивая на него свою энергию. В этом они мастаки.

Откуда кобольды аномалии берут свои кирки, я без понятия. Вероятно, обзавелись ими ещё в своём мире? До того, как эта часть их мира начала соединиться с нашим через аномалию?

Я снёс голову очередному кобольду и едва сдержал себя, чтобы разом не прикончить пятерых. Я тут как бы сдерживаться пытаюсь. Не хочу лишний раз вблизи демонстрировать свои способности малознакомым людям.

Мы и без этого отлично справляемся.

— Молодцы, — кивнул я, когда мы перемололи очередной поток крысолюдов. — Но, Олег… Ты всё ещё тормозишь. Раньше надо бить. Когда Света принимает их на щит.

— Да понял я, — сдавленно кивнул он, покосившись на Машу. — Простите.

— Олег просто переживает, что Маша под удар попадёт, — с улыбкой проговорила Света, поправив прядь светлых волос.

Девушка была облачена в полную броню, но на отдыхе шлем снимала. А ещё сегодня она сражалась не тяжёлым мечом, а красивым классическим одноручником в паре с массивным щитом.

— Олег, — вкрадчиво проговорила Маша и хмуро добавила: — Не нужно на меня отвлекаться. Я знаю, что ты готов прийти на помощь, но не стоит тормозить команду.

— Да понял я! — вздохнул он.

Преподаватель, вооружённый артефактной булавой и небольшим круглым щитом, молча смотрел на нас, делая какие-то свои выводы.

— Идут! — услышав топот маленьких ножек, известил я.

За нашими спинами Маша вскинула руки. Я ощутил, как тело стало чуточку легче от её чар.

У Маши очень любопытная Метка. Она позволяет давать ускорение союзникам и себе самой. Называется «Чародей Скорости». Вот только из-за слабого уровня толку с неё немного.

С другой стороны, против мелочи вроде кобольдов должно работать.

В коридоре пещеры показались мерзкие создания. Рядом со мной чуть вытянул голову Олег. Натурально вытянул — он стал выше сантиметров на десять. А ещё его кожа почерствела и стала краснеть. И руки стали менее поворотливыми.

Активируя Метку «Огненного Змея», наш Змей в самом деле начинал превращаться в Огненного Змея. Вот только опять же из-за низкого уровня выглядело это стрёмно.

Света встретила двух кобольдов щитом. Олег кашлянул, как заядлый курильщик с бронхитом, и харкнул в них сгусток пламени. Оба кобольда заверещали. Начали разворачиваться, намереваясь сбежать…

Короче, очередная куча мала. Мы такое за сегодня уже видели.

— Отлично! — похвалил я Олега. — Не прозевал!

Затем мы весело-задорно вырезали и эту группу. На нас никто не нападал, так что по узкому тоннелю, подсвеченному громадными светлячками, мы пошли дальше и попали в просторный зал.

Там нас и ждала крыса-мать — трёхметровая самка-кобольд с огромным пузом, чью голову украшала корона из костей. Едва мы вошли, она вскочила со своего каменного трона и завизжала так, что заложило уши.

— Щиты! — скомандовал я, когда мелкие кобольды, коих в зале было штук сорок, ринулись на нас.

Крыса-мать, стоя на безопасном расстоянии, громко верещала, подбадривая своих выродков. Мелкие твари от её визга становились совершенно бесстрашными. Даже сгорая в пламени нашего Огненного Змея, они без устали атаковали.

Когда их стало меньше, босс аномалии решила сменить тактику. Она заткнулась, задрала морду и отрыгнула целое «облако» едко-зелёной жижи. Это облако накрыло нас.

Света и рыжий преподаватель среагировали молниеносно, как и планировали при обсуждении тактики. Они закрыли нас щитом.

А вот Змей сдал назад, прижав спиной Машу ближе к преподавателю, чтобы девушка точно оказалась под двумя щитами.

Жижа накрыла и наши щиты, и кобольдов. Монстры заверещали, когда их шкуры принялась разъедать кислота.

Крыса-мать способна повторять свой кислотный залп примерно раз в минуту, поэтому я рванул с места, ловко пронырнув между корчащихся от боли кобольдов.

— Света, за мной! Остальные, зачистка! — крикнул я на ходу, поравнявшись с боссом.

Я с силой взмахнул перед крысой своей чёрной «бейсбольной битой». Гигантская крыса инстинктивно прикрылась обеими кирками, которые сжимала в лапах.

Когда моя рука с битой была поднята, я разжал пальцы. Бита полетела вниз. Подхватив ее другой рукой, я ударил крысу снизу по открывшемуся брюху.

Тварь захрипела, согнувшись и упав на передние лапы. Как раз в тот момент, когда я ушёл в сторону с линии атаки своей партнёрши.

Я чувствовал, что для нормальной защиты в монстре не осталось энергии. И я убедился в этом, когда клинок Светы легко вошёл в крысиную морду. Резко дёрнув мечом, наша воительница вертикально рассекла голову врага.

А позади меня народ прикончил обожжённых кислотой кобольдов — у Маши тоже была артефактная палица, а у Змея — топор. Это на случай когда не используют Метки. Своё оружие они, разумеется, одолжили в оружейной нашего лагеря.

— Браво! Вы отлично справились, — похлопал в ладони преподаватель.

Змей и Маша заулыбались.

— Пока не вернулись домой — не справились, — произнёс я холодно.

А то ишь! Расслабляет мне тут неофитов.

Света рядом со мной одобрительно кивнула и покосилась на мою «биту».

— Красиво ты это исполнил, — проговорила она. — Где научился? Нужно ведь долго тренироваться?

— В детском доме приходилось иногда драться. Иногда палками. Света, уничтожь семя аномалии.

— Я? — удивлённо выпалила девушка. — Ты же… лидер?

— А ты прикончила босса. И вообще, раз я лидер, то слушайся мой приказ. Заканчивай уже. Оформимся да поедем обратно в лагерь. На ужин макароны дают.

* * *

Первым делом, вернувшись домой, мы, следуя традициям стражей, сожгли наши непонадобившиеся завещания. Когда вышли живыми из аномалии, нам их вернули.

Встретить нас и посмотреть на короткое огненное шоу собралось немало народу. Курсанты в лагере поздравляли нас да заваливали вопросами. Мои же ребята охотно делились впечатлениями. Потом мы разошлись по домикам и вновь встретились лишь на ужине.

— А где Маша? — удивлённо спросил Олег.

Мы знать не знали. Когда увидели соседку Маши по домику, личную дворянку из Кемерово, поинтересовались у неё, где наша подруга?

— Она сказала, что устала, — беззаботно ответила кемеровчанка, — и есть ей не хочется.

Мы пребывали в глубокой задумчивости, ровно до тех пор, пока Змей не изрёк:

— Огорчилась, что ли, что не ей дали семя разбить? Ну так успеет ещё. Надо бы зайти к ней после