Мы поднимаем выше стяги! - Иван Кузмичев

-Силы у нас имеются, тем более, если к декабрю рекрутский набор сделать, благо, что никто сбежать не должен, так что пополнение будет, меня другое мучает, как быть нам с самой войной, с какой стороны подобраться к османам?– вопросительно гляжу на собравшихся в комнате военачальников.

-Нашим христианнейшим собратьям помочь необходимо, да и не смогут они в стороне остаться, если наша армия рядом с ними будет!– сказал Кузьма.

-Прав Кузька, идти нужно именно к православным, а уже оттуда дальше войну вести, вот только веры тамошним господарям нет, даже если они клясться будут в чем-то,– согласился с майором ЦСБ князь Шереметьев.

-Почему это, господин фельдмаршал, неужели все такие пустые и полые люди в тех краях?– удивляется генерал Боур.

-Нет, что вы, там храбрые и верные люди живут, вот только от них мало что зависит, вражда у них постоянная не только с султаном, но и с другими князьями, видно это, да и агенты государевы об этом сказывают, хотя послы и умалчивают,– усмехнувшись сказал Шереметьев.

-А ежели рогатками их взять? Заманить на слабый отряд, а потом уже и с флангов прижать, все же уйти не успеют все, а там глядишь и картечью сброд, этот проредить сможем,– задумчиво сказал Прохор Митюха, глядя на фигурку пикинера в своих руках.

-Хм, возможно, особенно если еще одну сторону поля тайными клиньями обложить,– киваю словам полковника «Русских витязей».– Как там дела с ними, Кузя, готовы ли первые сотни, или только расшевелились, мастера тульские?

-Как можно, ваше величество?! Уже третья тысяча пошла, по семь штук в связке, все на кожаных ремешках, дабы проще раскидать можно было бы, ежели что то уже через пару недель первые телеги к Воронежу подвести можно будет, а потом и к Азову перевезти…

-Достаточно, Кузьма, я тебя понял, меня скорее больше волнует даже не это,– получив ответ оборвал я майора, улыбнувшись ему, мол позже все скажешь, кажется он все понял правильно, не все следует знать иностранным офицерам, далеко не все.– Как крымского хана перехватить?! Ведь он уже по донским землям гуляет, глядишь и до Воронежа стервец дойдет, а нам это никак нельзя допустить, нам вообще надо его уничтожить! Не должно быть этих сучьих детей на нашей границе!

-Так как же, государь это сделать то? Ведь вассал он султану, тронешь его, тот войну и объявит…– с сожалением сказал генерал-лейтенант Боур.

-А он ее итак объявит, так что думаем господа не над тем как отбить набег, а как прекратить их вовсе, насовсем!– с хищной улыбкой говорю растерявшимся генералам, тут же взявшим себя в руки, высшие офицеры как никак.

Военный Совет заседал до глубокой ночи, выявив общую тактику будущей кампании, тактику, которая так нужна России, вот только поможет ли она тем братьям славянам, которые надеются на Русское царство? Не знаю, право слово, я не знаю…

Анна Иоанновна Романова.

Молодая, прелестная девушка с грустным задумчивым лицом смотрела в зеркало, висящее на стене напротив нее. Серебряный обод обрамляла вязь красивого узора, вот только у девушки не было никакого желания смотреть на себя, она делала это из непонятного упрямства, начавшего проявляться с детских лет.

Аннушка, четвертая дочь царя Иоанна Пятого росла совсем не похожей на своих сверстниц, порой угрюмая и неласковая, потерявшая в коридорах дворца всю живость и непосредственность детского, ангельского возраста. Почему так произошло, никто собственно не знал, и это пугало, отталкивало от нее людей. Даже родная мать, царица Прасковья и та не понимала ее, порой боялась, взгляда карих глаз своей средней дочери, однако не решалась признаться сама себе в этом, держала ее строго, за малейшую провинность ребенку полагались розги…

И вот теперь, этот ребенок выросший, похожий на прекрасный цветок, с тоской смотрит на себя в зеркало – ей предстоит нелегкая дорога в Курляндию, к своему законному мужу герцогу Курляндскому Фридриху-Вильгельму. Герцог, являясь племенником Прусского короля, был отличной партией для царевны.

Брачный контракт, составленный еще при Петре Первом, заключили в июле этого года, в Санкт-Петербурге. Само же свадебное торжество прошло три недели назад 27 октября.

Роскошное тело молодой царевны, которой исполнилось семнадцать лет, закаленное охотой и зимними забавами, убранное в лучшие одежды и драгоценности, приличествующие царственной невесте, покорило Вильгельма. Сами же государь с государыней, будь, чуть ли не сверстниками радушно встретили герцога, обаятельного и веселого человека с открытым характером!

Для России стало делом чести поразить европейцев, прибывших на церемонию, да и потешить сам народ, неизбалованный зрелищами тоже не помешало. Свадьба проходила в бывшем дворце князя Меншикова, ныне получившего прощение царя и находящегося с конным корпусом в восемь тысяч клинков в Польше, дабы наблюдать за противником в Померании и в случае чего нанести превентивный удар. Однако боярские роды, новоявленные дворяне, чета светлейшего князя были приглашены на торжество, те конечно, кто мог прибыть ко двору конечно.

…Рано утром по Неве плыли четыре десятка роскошно убранных судов, не спеша, они огибали выступы набережной, величаво двигаясь вперед. В центре кортежа на одном из судов плыла Анна, с восторгом взирающая на восхищавшихся ею людей. Блеск и роскошь давно не удивляли молодой царевну, выросшую в одном из богатейших дворцов Европы.

Медленная процессия приближалась к месту венчания, жених стоял в окружении курляндских и русских аристократов, чуть позади него замер патриарх Всея Руси Иерофан, величественно взирающий на окружающих его людей. Скоро будет год, как он занял пустующее место патриаршего престола, постепенно проводя ту политику и реорганизацию Церкви, какую желал сам государь, да и чего скрывать, то же самое желал и бывший епископ Московский. Он хотел и стремился к возвеличиванию православия, не только никоновцев, а всех православных, без исключений! А как этого можно добиться в суровом грязном мире? Когда со всех сторон схизматики и их еретичные ублюдки, да и мусульманская зараза постоянно пьет кровушку православную. Путь один и от него не отказаться и не уйти!

Мысли патриарха вернулись к свадебному торжеству, после того как царевна почти дошла до него, вставая на колени, не решаясь поднять взгляд на патриарший крест, водимый жилистой рукой Иерофана…

Церемония продолжалась чуть более двух часов, после чего в огромных залах дворца разместились все гости. Место жениха и невесты было убрано лавровыми венками и шелковыми лентами, свисающими с потолка. Руководил всем торжеством князь-кесарь в роли обер-маршала. На нем был лазоревый кафтан с отделкой из песца, орден Святого Андрея Первозванного на голубой ленте, позолоченная шпага в правой руке и маршальский жезл в левой.

Многое для семнадцатилетней царевны было непонятным: безудержные пьянки и гулянки ее жениха, постоянные увеселения, каких только сюрпризов не приготовил для герцога государь Всея Руси. Сейчас, после свадьбы, отмеченной с помпой и шиком невиданных западным соседям, Анна смотрела на себя в зеркало, не понимая куда делать та живая, непосредственная девочка, еще полгода назад с удовольствием отправляющаяся на охоту со сворой гончих.