Звезда - Антон Первушин

– Почему так долго? – недоумевал Москаленко-младший.

– Заказов много, – лениво отозвалась толстая приемщица. – Очередь большая.

Юре пришлось ей поверить на слово. Однако и через месяц «Электроника» еще не была готова. Только через два с половиной месяца разъяренный от бессмысленных ожиданий Москаленко-младший получил свое сокровище назад: за всё это время мастера ремонтного ателье сделали только одно – обмотали «Электронику» резинкой, под которую засунули серую бумажку. Из бумажки следовало, что сломанный калькулятор восстановлению не подлежит по причине отсутствия на складе необходимых деталей.

Умерив свою гордость, Юра пошел к «буржуям» – в ближайшую кооперативную мастерскую. На приемке там сидел парень лет двадцати в джинсовой спецовке и в футболке с надписью «МММ» на груди. Юру он встретил приветливо, повертел калькулятор в руках, потом быстро заполнил какой-то бланк и попросил клиента подождать в углу. Юра присел на диван, заметил на журнальном столике какие-то журналы – оказалось, что это свежие выпуски «Изобретателя и рационализатора» и «Радиотехники», – полистал их, нашел статью о радиолокаторах, используемых в воинских частях, и углубился в чтение…

Ремонтная мастерская располагалась в помещении на первом этаже обычной окраинной «хрущевки» – что здесь было до вселения кооператоров, Юра, может, и замечал, но забыл. «Буржуи» устроились со вкусом: отремонтировались, достали где-то хорошую польскую мебель, развесили по стенам внушительные производственные плакаты тридцатых годов – где только достали?

Не успел Юра дочитать статью о радарах, как приемщик вернулся и позвал его:

– Всё готово!

– Уже? – Москаленко-младший не поверил своим ушам.

– А чего тянуть? – приемщик подал Юре заполненный бланк через стол. – Здесь распишись. Гарантия на ремонт – год.

Форменная грабиловка, конечно! «Буржуи» содрали с Юры пять рублей – бешеные деньги за десять минут работы! Однако после двух с половиной месяцев мытарств и расчетов в столбик Москаленко-младший был готов выложить и червонец.

– А что такое «МММ»? – спросил Юра, расплачиваясь с приемщиком.

– Машины и механизмы Мавроди, – отозвался парень, пересчитывая мелочь. – Мастера и мастерские Мавроди. Каждый переводит по-своему. А на самом деле – просто МММ. Запоминается.

– А кто такой Мавроди? – не отставал любознательный Юра.

– О! – молодой приемщик закатил глаза. – Сергей Мавроди! Это великий человек! Когда-нибудь он станет первым советским миллиардером!

– Как Корейко? – не сдержался Юра, вспомнив фильм «Золотой теленок»; знаменитую книгу он в то время еще не прочитал.

– Ха! – приемщик нисколько не смутился и не обиделся. – Лучше! Много лучше! И я тоже когда-нибудь стану миллиардером!

Юра скептически хмыкнул, вспомнив исторический монолог отца, обращенный к сыновьям.

– С чего это вдруг? Если ваш Мавроди станет миллиардером, зачем ему с вами делится?

– Потому что я не просто работник! – с гордостью заявил приемщик. – Я – партнер!

Юра ушел из мастерской в задумчивости. А калькулятор, кстати, починили качественно – он проработал без замечаний еще три года, и Москаленко-младший забрал его с собой, когда уезжал поступать в Оренбургское авиационное училище.

11

Вообще вторая половина 1984-го и первая треть 1985 года запомнились как время необычайной суматохи. Кооператоры словно бы разворошили старый муравейник, и все сразу забегали, засуетились. Помимо мини-пекарен и ремонтных мастерских, возникли МЖК – Молодежные жилищные кооперативы.

Поначалу идея выглядела просто блестяще: молодой человек, мечтающий о своей собственной квартире, записывался в МЖК и в свободное от основной работы время участвовал в строительных и отделочных работах при возведении новых микрорайонов на окраине города. За эту работу (фактически – сверхурочную) он денег не получал, но зато через два-три года имел право на квартиру в этом микрорайоне. Идея казалась блестящей до тех пор, пока не выяснилось, что большинство добровольных строителей не слишком-то стремятся работать сверхурочно – наоборот, они стараются под тем или иным удобным предлогом покинуть рабочее место и потрудиться лишний час на стройке. Как говорится, своя квартира ближе к телу. Пришлось вводить административный контроль за бригадами МЖК, потом разрешили специальные недельные отпуска для особо нетерпеливых. А осенью 85-го ввели прямое трудоустройство по контракту на объекты жилищных кооперативов, позволив самым увлеченным и опытным «совместителям» участвовать в строительстве на правах привилегированных пайщиков, зарегистрировавших на себя две или три квартиры, – по окончании строительства избыток недвижимости можно было или подарить родственникам, или тупо продать, оформив сделку через агентство МЖК. Появилась возможность за три-четыре года хорошо заработать прямо в Москве, без командировок на Дальний Восток или на Крайний Север, и многие инициативные ребята, имеющие крепкую семью за спиной и желающие ударно потрудиться без квалификации, но с перспективой решения своих жилищных и финансовых проблем, записывались в очередь на участие в кооперативном строительстве. Московский опыт быстро переняли Ленинград, Свердловск, Новосибирск, Мурманск и республиканские столицы, и за год, как с гордостью докладывала программа «Время», объемы жилищного строительства выросли в четыре раза.

Другой приметой нового времени стали кооперативные пошивочные ателье. И раньше в Москве люди с достатком считали необходимым иметь своего знакомого портного, который следил за модой и обшивал целую семью. Однако позволить себе подобный сервис мог далеко не всякий москвич, а кроме того, помимо костюмов для «выхода в свет», требовалась и практичная одежда для повседневности – те же джинсы, например. Хорошие импортные штаны стоили дорого, а индийские или вьетнамские подделки хоть и казались прочными и носкими, но на самом деле не выдерживали на наших широтах и двух сезонов. Поэтому когда в Таллине появился крупный кооперативный трест «Народная мода», заключивший при поддержке государства контракты с ведущими европейскими кутюрье на разработку новой повседневной одежды и развернувший сеть своих ателье во всех крупных городах Советского Союза, это стало приятным сюрпризом. В 1984 году в моду входил спортивный стиль, и новая сеть поначалу занималась только этим, но потом ассортимент расширился и клиенты получили возможность не просто выбирать, но и делать индивидуальные заказы. Поскольку швейные машины и ткани поставлялись непосредственно из Европы, а все работники проходили обучение или переподготовку под руководством опытных западных мастеров, продукция «Народной моды» отличалась высоким качеством при сравнительно низкой цене и быстро завоевала сердца москвичей. Пижоны и фарца продолжали выкладывать уйму денег за «монтану», но нормальные пацаны просекли фишку, и с какого-то момента появиться на улице в джинсовом костюме или в кожаной куртке с лейблом «NM» стало чем-то само собой разумеющимся.

К концу года проснулись профсоюзы. Дядя Костя, который числился помощником профорга и получал за свой статус даже какую-то прибавку к зарплате, вдруг столкнулся с необходимостью реально отрабатывать эти небольшие деньги. Руководство профсоюза водителей общественного транспорта потребовало от него «ударников».