Девятый легион - Виктор Северов

— На речку бы сейчас… — мечтательно протянул старшина, разбирающий неподалеку крайние образцы выданного на роту добра. — Рыбки половить…

— Помнишь, что будет за рыбку? — осведомился Вяземский. — И знаешь, что может быть после рыбки?

— Да помню, знаю…

Исследование окрестностей примерно в радиусе пары десятком километров от врат, дало неплохую картину. Вокруг была лесостепь, но кое-где попадались и довольно немаленькие куски чисто леса — широколиственного и непривычно похожего на пейзаж средней полосы России. Непривычно — потому что традиционный лес Владимирского края был похож на дикую помесь тайги с джунглями, с полагающимися такому гибриду елками, лианами, бамбуком и малинниками.

Встречающиеся даже рядом с плацдармом кустарники конкретно и растительность в целом ввела некоторых нестойких духом и желудком в искушение, после чего они отведали местных дикоросов. Результат оказался неприятен, но хотя бы не смертелен, и авантюристы «обделались» легким испугом.

Разумеется, командованию на официальном уровне было доложено, что это от остатков просроченных сухпайков. Однако Кравченко родился не вчера и не вчера получил звезды на погоны, поэтому строго-настрого запретил жрать все местное. Во избежание. Потому что это, например, в нашем мире красная клубника была безопасна, а черный вороний глаз — нет. В другом мире все могло быть совершенно иначе.

Хотя, пока что все вокруг до боли походило на Землю. Правда, лично Вяземский держал ухо востро, после того как его укусила симпатичная желтенькая бабочка, оказавшаяся кровососущей. И пойманный старшиной в абсолютно непонятных целях Барсик тоже намекал, что от местной природы стоит ждать чего-нибудь нетипичного…

Кстати, о Барсике.

— Саня, ты когда уже своего монстра выбросишь? — поинтересовался у старшины Сергей.

— Он тебя пугает? — хмыкнул Новиков.

— Он меня напрягает.

— Что, никогда в детстве кузнечиков не ловил, что ли?

— Представь себе. Кстати, на кузнечика ЭТО не слишком похоже.

Барсик в это время сидел в литровой стеклянной банке и деловито грыз кусочек селедки из консервов.

Походил он на странноватый гибрид паука и скорпиона, и имел красивый изумрудно-голубой панцирь.

— Опа… — оживился майор. — Саня, ты мымра, что ли? Я же тебе четко сказал: Барсика — на хер.

— Ну, товарищ командир…

— А в глаз?

Аргумент был серьезным. Однако на помощь старшине неожиданно пришел Вяземский.

— Нет, держать таких тварей рядом нельзя… Но что-нибудь выяснить про них нужно обязательно. Хотя бы ядовитые они или нет.

— Мы не ботаники, чтобы бабочек сачком ловить, — поморщился Кравченко. — Пускай им спецы про профилю занимаются.

— Бабочек ловят лепидоптерологи вообще-то… — уточнил Сергей. — Да и когда их еще сюда пришлют-то?

— Лепидо…

— Не смущай старшин академическими знаниями, — хмыкнул Кравченко. — У них от этого может притупиться основной инстинкт — бороться и искать, находить и перепрятывать.

Паукообразный обитатель другого мира оказался неожиданно в центре внимания. По нескольким причинам. Майор жаждал дня отдыха, но получив его и немного выспавшись, маялся непривычным бездельем. Вяземскому надоел справочник, написанный до того бодрым казенным языком, что вызывал сон уже на втором абзаце. Старшина же просто маялся ерундой.

Барсик был отобран у Новикова и выставлен на всеобщее обозрение.

— Подумаешь — диковинный жук, — произнес Кравченко. — Я на полигоне и покруче пауков видал.

— А ведь это не паук, — заметил Вяземский. — У него восемь лапок, но глаз всего одна пара и фасеточные. У него есть клешни и подвижный хвост, но на конце не жало, а захват как у уховерток…

— Я мало что понял, — признался старшина. — Можешь матом объяснить?

— Могу и матом. Но вот надо ли?

— Что ж ты, Серега, с такими мозгами да в военные пошел? — спросил майор. — А еще с золотой медалью школу заканчивал…

— Правда? — удивился Новиков, который в отличие от Кравченко не знал подробной биографии старлея. Да и никогда не интересовался особо, а Вяземский сам был не особо говорлив.

— Было такое. Но давно.

— Так почему в армейское училище пошел?

— Были причины, — уклончиво ответил Сергей.

— Кстати, ты, кажется, единственный, кто ко мне не приходил спрашивать когда на материк можно будет вернуться, — неожиданно произнес майор. — Не то чтобы особо важный вопрос — просто интересно. На это ведь тоже есть причины?

— Есть, — не стал отпираться старлей. — Интересно здесь просто. Не как у нас.

— И не держит ничего с той стороны, да? — понимающе кивнул майор. — Ну да, я и сам рад, что удалось почти что в теплые края на отдых смотаться. И про книжки старые сразу вспомнил — Верн, Майн Рид, Обручев… Другой мир, исследования, приключения… Жалко только, что из этого уже вырос. Майоры не следят на пыльных тропинках далеких планет: звезды на погонах большие — мало совести и любопытства в просветах оставляют.

— Наверное так, да…

Вяземский откинулся назад, упираясь руками в землю и смотря на щербатый лик красной луны, постоянно висящей в чужом небе.

— Иногда… Когда не получается не думать — начинаю размышлять, — произнес старлей. — Не в то время я родился, наверное. Опоздал. Века на два-три — когда уже не осталось неизвестных земель, которые можно разведывать.

— Времена не выбирают, Серега, — усмехнулся майор.

— Да, времена не выбирают, — Вяземский вытянул руку с растопыренными пальцами перед собой, словно бы заслоняя от себя красную луну. — В них живут и умирают… Две фаланги указательного пальца от верхнего края луны — будет зеленоватая звезда. Она всегда неподвижна — как Полярная у нас. Запоминайте, разведка — вдруг пригодится в краю далеком, здешнем…

— А в краю близком — за вратами, что совсем ничего не держит? Ты когда женишься-то, а?

— А сам когда, а?

— Вот не надо, не надо, — сурово произнес Новиков. — Я-то женюсь — можешь не сомневаться. И буду как белый человек — с женой хотя бы. А то, вон, кое у кого уже дети пошли, а у некоторых так даже и во множественном числе.

— Не хочу жениться, — равнодушно ответил Вяземский. — Считайте, что просто не встретил еще ту, единственную…

— И какая же она должна быть эта единственная? — поинтересовался Кравченко.

— Не знаю. Наверное, какой-то особенной. Может — ведьмой, может — ангелом… А может — принцессой. Главное, чтобы хотелось ради нее целый мир спасти. Завоевать. Или уничтожить. Вот в такую можно и влюбиться.

— Ну и запросы у вас, молодой человек… — крякнул старшина. — Где же вы только такую найдете-то?