Край ледника - Роберт Энтони Сальваторе

обменивались взглядами, и каждый понимал боль другого.

– Аззудонна, – просто сказала Галатея, когда они прервались, чтобы дать командам орокс отдохнуть. Паладин покачала головой.

– Это не твоя вина, – ответила Илина. – И мы до сих пор даже не знаем, что с ней случилось на самом деле.

– Мы знаем, что она ушла. Они все ушли.

– Они знали, во что ввязываются, – возразила Илина, но только ради Галатеи, поскольку она тоже испытывала глубокую боль потери, и не только из-за Аззудонны. Она была удивлена тем, насколько сблизилась с Кэтти-бри за те недели, что знала человеческую женщину. Их веры не так уж сильно отличались, обе были сосредоточены на божествах, которые возвышали мир природы и гармонию цикла жизни и смерти.

– Аззудонна не верила, что ввязывается во что-то большее, в отличие от нас, – напомнила ей Галатея.

– Она этого не делала. Это мог быть любой из нас, на которого напала... что бы это ни было.

– Я думаю, это была пантера.

– Пантера была союзником, – сказала Илина. – Давай расскажем все Временному Собранию, чтобы они могли направить прорицателей попытаться найти ее или узнать, что с ней случилось. Возможно, наши посетители сбежали с помощью магии и нашли способ забрать Аззудонну с собой?

– Временное собрание не обрадуется, услышав это, – ответила Галатея. – Что это может значить для Каллиды, если наши четверо посетителей избежали как слаадов, так и наших собственных заклинаний забвения, да еще и с доказательствами?

Илина долго обдумывала это, затем ответила:

– Я надеюсь, что они сбежали. Все они. – Она на мгновение задумалась над своим заявлением, затем кивнула головой. – Я им доверяю.

– Даже Джарлаксу? – поддразнила Галатея. Впервые с тех пор, как они покинули пещеры на ее лице появилась улыбка.

– Особенно Джарлаксу, – ответила Илина. – Он любит секреты.

Галатея наклонилась и поцеловала Илину в щеку.

– Будем сохранять надежду, – заметила Илина.

– Я хотела бы сделать больше, чем просто надеяться, – сказала Галатея. – Я хотела бы привести армию в ту пещеру и уладить все раз и навсегда. С меня более чем достаточно слаадов, их гигантских слуг и их ледяных големов.

Вскоре сани снова тронулись в путь, но у Илины и Галатеи не могло сохраниться обнадеживающее настроение.

Аззудонна, Кэтти-бри и трое других посетителей оставались потерянными для них. Это была реальность, с которой им пришлось столкнуться, каковы бы ни были их надежды.

Джарлакс уронил статуэтку и призвал адского коня.

Огромным прыжком он оказался на нем почти сразу же, как появилось, и, не теряя времени, привел кошмарного скакуна в движение.

Стоять на месте означало быть пойманным. Быть пойманным означало быть уничтоженным.

Пылающий меч превратился в хлыст, и он сразу же ударил им в сторону. Огненный наконечник вонзился в н'диви и с легкостью разрезал лед вокруг эвендроу. Когда он отвернулся, Джарлакс ударил рукоятью хлыста по боку адского скакуна, и конь ответил взбрыком, который сокрушил спотыкающегося и раненого н'диви и отправил его в полет.

– Энтрери! – позвал Джарлакс, обращаясь скорее к себе, чем к своему другу, который, конечно же, не мог его услышать. Он направил адского скакуна к Энтрери, думая, что его необходимо освободить первым, потому что у Энтрери тоже был адский скакун наготове, и, возможно, они вдвоем могли бы посадить друзей на лошадей позади себя и быстро отступить.

Но теперь пол разбрызгивался под каждым стуком копыт, когда канте прорвались внутрь. Прежде чем он даже закончил рассуждения, образ тех двоих – эвендроу и орка – освобожденных из ледяных гробниц, пришел к нему с кристальной ясностью. Расстроенный, Джарлакс свернул в сторону и поскакал прочь от сталагмитов и своих попавших в ловушку товарищей.

Те двое, которых они освободили, были живы, хотя и ослаблены и явно растеряны. После нескольких месяцев, проведенных во льду, они все еще были живы!

Те, кто был превращен в н'диви, захвачен и одержим канте, были мертвы, и становились нежитью.

Если он освободит друзей сейчас, канте заберут их до того, как они полностью придут в себя.

Таким образом, освобождать друзей сейчас означало бы обречь их на гибель.

Он ненавидел то, что собирался сделать, хотя и знал, что должен. Джарлакс помчался на адском коне по кругу, хлыст трещал всякий раз, когда н'диви приближался, канте расплескивались под огненными копытами адского коня.

Пока он продолжал двигаться… Он захотел увидеть, сможет ли адский скакун остаться свободным, после замораживающего укуса канте?

Он попытался сформулировать план, чтобы безопасно уйти, и пытался понять, что ему нужно, для возвращения.

Потому что ничто не помешало бы ему вернуться за друзьями.

Еще один н'диви, вращаясь, полетел на пол от громового щелчка волшебного хлыста. Еще один был разорван на части ударом адского скакуна и еще двое упали, растоптанные могущественным демоническим зверем.

Возможно, учитывая относительную опасность, которую они представляли, более важным было то, что множество кружащихся канте разлетелось на куски, не в силах удержать адского скакуна, его огненные копыта растопили их ледяную хватку, прежде чем они смогли прикрепиться.

Обеспокоенный ранее, Джарлакс теперь начал думать, что он может победить, действительно может очистить комнату и освободить не только своих друзей, но и Доум'вилль и всех остальных, заключенных в ледяных сталагмитовых насыпях.

Однако, на одном широком повороте, он взглянул через дорогу на большой ледяной пандус с верхней полкой, которая тянулась вдоль задней части комнаты, выступ, усеянный туннелями.

Н'диви хлынули из этих туннелей, подбегая к пандусу и бросаясь вниз с горки бесконечным потоком. Что еще хуже, после появились более крупные формы. Гиганты и слаади.

Вернемся к первоначальному плану.

Джарлакс пригнулся к шее скакуна и погнал его со всей скоростью к выходу из туннеля. Он радовался этим огненным копытам, когда срезал острый угол на ледяном полу и не врезался боком в стену.

Всю дорогу ему приходилось пригибаться, потолок был прямо над ним.

Потолок.

Были ли над ним канте, текущие по льду?

Хлыст превратился в огненный меч, и Джарлакс поднял его перед собой вверх, царапая потолок, пока кошмар несся вперед.

Он ударил по канте. Сначала у него приподнялось настроение, но потом чудовище упало на голову кошмара.

Джарлакс закричал, думая, что обречен.

Но адский конь фыркал огнем и мотал головой, и когда упрямый канте начал замерзать и цепляться, Джарлакс приставил к нему плашмя огненный меч, сбоку от головы