Две дамы с попугаем - Наталья Александрова

— Что вы, мы были очень осторожны, сейчас все-такидень.

Хозяин кафе заметил в руках у Надежды кусок ткани,подобранный на галерее замка. Надежда притащила его с собой абсолютномашинально.

— Что это? — воскликнул хозяин, переменившись влице.

— А, это? Это я подобрала в замке, а что?

Хозяин взял обрывок у нее из рук и рассматривал его,горестно качая головой.

— Та, та, та… Это кусок от… как это по-русски… отсаван, похоронный саван.

— Что вы говорите? — Надежда внимательнорассматривала кусок белой ткани.

Кусок был явно оторван от чего-то большого. Полотно былотонкое, белое, даже довольно чистое и абсолютно новое, это Надежда могласказать с уверенностью С краю кусок был аккуратно подрублен, причем строчка явнофабричная.

А это что такое? Сбоку была пристрочена маленькая бирочка.Написано «Слока», а дальше номер партии, серия и год.

— Алка, смотри, написано: девяносто седьмой год. Я жеговорю, что полотно совсем новое! Скажите, — обратилась Надежда кхозяину, — а в Слоке ведь находится ткацкий комбинат, и белье постельноетоже там шьют?

Хозяин молчал.

— Может быть, они и саваны похоронные там тожешьют? — размышляла Алка. — Но тогда надо признать, что наш БледныйЭрик большой модник — часто меняет гардероб. А ведь привидению положено ходитьв лохмотьях. Это мы твердо знаем. Что вы на это скажете?

Хозяин взглянул на них с тихой укоризной и вышел.

— Алка, не дразни его, а то он нам обедать не даст!

Кеша был обижен, рассержен, глубоко возмущен. Ею оставили наполдня одного в иноязычной среде! Здесь же и словом перемолвиться не с кем! Онметался по клетке и ругался последними словами из телевизионных рекламныхроликов и видеоклипов. Алка долго и горячо просила у него прощения и умасливалапеченьем и орехами. С огромным трудом ей удалось вернуть его расположение.

— Надя, — обратилась она к подруге расстроеннымголосом, — если мы еще раз его здесь оставим одного, он меня ни за что непростит.

— Ну ты даешь! Представляешь, как мы будем выглядеть,шатаясь по окрестностям с попугаем наперевес?

— Мы уже даже границу пересекли с этим нелегальнымпопугаем и пол-Эстонии с ним объездили, так что тут-то в деревне чегостесняться!

— А ты представляешь, как неудобно карабкаться повсяким винтовым лестницам с клеткой в руках.

— Перестань, Надежда! У меня муж пропал, собакапогибла, кошка в чужие люди отдана («Но-но!» — возмутилась Надежда на «чужихлюдей»), так ты еще хочешь, чтобы со мной любимый попугай разговариватьперестал?

Надежда заколебалась, и, чтобы добить ее окончательно, Алкаиспользовала последний аргумент:

— Мы же хотели найти какого-нибудь помощника. А кого мытут можем найти?

А Кеша все же мужчина. С ним будет не так страшно.

— Вряд ли он поможет нам там, где требуется грубаяфизическая сила!

— Физическая — нет, а моральная поддержка от него оченьбольшая, и за словом он в карман не лезет…

— Однозначно! — заорал попугай голосомЖириновского, тем самым ставя точку в дискуссии.

— Двое на одного — это нечестно, — сдаласьНадежда.

Решили экипироваться как следует.

— Алка, у тебя есть с собой брюки?

— Есть, а как же, вот, смотри.

Естественно, Алкины брюки были розового цвета.

— Алка, это немыслимо! Как тебе пришло в голову выбратьтакой цвет?

— Какой такой цвет? Очень приличный, какао с молоком.Ведь лето все-таки!

— Слышала, слышала, летом тебе хочется поярче!

— Да, а что такого? Ты на себя посмотри! Вся в какой-тонежно-крысиной гамме! Смотреть противно! Серые брюки, блузка тоже серенькаякакая-то, хоть и шелковая.

— Не в нежно-крысиной, и в серебристо-серой! —обиделась Надежда. — Ты права, лазать по развалинам в этом костюме,конечно, не очень удобно, и кроссовки к нему не наденешь, зато прилично. ЭтоСаша мне помогал выбирать.

— Ты с ним советуешься? Вот еще, что эти мужчиныпонимают! — фыркнула Алка.

Надежда хотела сказать, что если бы Алка советовалась смужем насчет своего гардероба, то не выглядела бы как райская птица, но решилане усугублять.

— Ох, Алка, не зря вы с попутаем друг друга обожаете,есть в вас что-то общее!

Надежда попросила у хозяина фонарик, моток веревки иотвертку (дальше ее представления об инструментах не простирались, а зачем всредневековом замке может понадобиться отвертка, она не подумала, отвлекшись напопугая), запасливая Алка купила килограмм сухарей («С орехами, — виноватосказала она Надежде, — Кеша их очень любит»), и экспедиция в расширенномсоставе снова направилась к замку, вызывая недоуменные взгляды немногочисленныхсовершеннолетних прохожих и откровенное веселье несовершеннолетних.

— В замке все было без перемен, если не считать того,что за время их отсутствия боковую дверку в церковь кто-то опять закрыл, аподергав ее, Надежда убедилась, что и запер. Алка немного расстроилась — онауже представляла себе, как они с фонариком и сухарями отправятся в подземельеи, может быть, встретят там Бледного Эрика в новом саване, а подземелья заперлиперед самым носом.

— Не огорчайся раньше времени, — Надежданаправилась к главному входу. — Значит, та дверь на галерее будет открыта.

Они поднялись на хоры и убедились, что Надежда оказаласьправа — маленькая дверка на галерее была открыта. Надежда, пригнувшись, вошла втемный коридор, освещая дорогу фонариком, Алка с Кешей продвигались следом.Кеша вертел головой в полумраке и вдруг истошно завопил:

— Р-ренессанс!

— Кеша, надо будет заняться твоим образованием. Готикус ренессансом попугай твоего возраста уже не должен путать, — укоризненнозаметила Надежда.

Алка воспринимала обиды попугая как свои собственные:

— Я считаю, что намеки на возраст абсолютно неприличны.Не говоря уже о том, что Кеша еще достаточно молод для попугая.

— Алка, я вовсе не обижаю твоего попугая, ты лучшесмотри под ноги.

Замечание было очень своевременным: впереди по курсу в полукоридора зиял узкий и очень глубокий колодец. Надежда остановилась и посветилафонариком внутрь. Луч не достигал до дна.

— Что это? — испугалась Алка. — Ловушка?

— Может быть, ловушка для великовозрастных авантюристокс попугаями, вроде нас с тобой, а скорее всего — комната, которую хозяин замкапредлагал скучным или, наоборот, слишком болтливым гостям, когда ему надоедалаих компания. Некоторые особенно гостеприимные хозяева для пущего комфорта надно такого колодца запускали какого-нибудь хищника, льва там или пантеру — укого на что денег хватало.