Спасенная виконтом - Энн Херрис

– Верно, сэр. Если бы Джеб не решил поехать за вами, вы могли бы умереть на той уединенной дороге. По ней люди ездят разве что в базарный день.

Джек призадумался, когда его добрая сиделка вышла из комнаты. Сделав глоток лимонного отвара, он счел, что вкус гораздо приятнее, чем у напитка, который ему, бывало, давала няня… И откуда только взялась эта мысль? Он не знал бы и собственного имени, если бы миссис Скотт ему не сказала, так почему же он помнит кислый напиток, которым потчевала его в детстве няня? Миссис Скотт подсластила отвар, чтобы его приятнее было пить, а вот няня не желала баловать ребенка.

Джек попытался выудить другие воспоминания, но в голове не было ничего, кроме туманного изображения большого дома в сельской местности, возможно, где он провел детство. Из своей жизни до рокового выстрела он ничего не мог вспомнить и лишь предполагал, что, если его зовут капитан Делси, значит, он служил в армии.

Капитан Джек Делси. Нахмурившись, он задумался над тем, что он за человек и доволен ли жизнью. Если бы это было так, разве бы смог он все забыть? Виноват ли удар по голове, или сознание намеренно заблокировало его память, потому что он не желал помнить? Об амнезии даже самым именитым докторам мало что известно. Джек считал, что она может быть спровоцирована ударом по голове… а это ему откуда известно? Возможно, узнал во время службы в армии?

Он явно не из тех, кто с легкостью начинает паниковать, потому что даже потеря памяти его не испугала. Ему повезло, что миссис Скотт знала его имя и сумела сообщить некоторые подробности.

Но может ли он доверять ей и ее мужу? Кто подтвердит, что он на самом деле внук маркиза? Все же это не составит труда. Внимательно всмотревшись в кольцо-печатку у себя на левой руке, он увидел изображение герба с переплетенными буквами «ДД». По крайней мере, инициалы совпадают. И голос у миссис Скотт честный, следовательно, ей можно доверять.

Дотянувшись до часов, Джек стал рассматривать прикрепленную к цепочке маленькую печать из золота и янтаря. На ней также имелись витиеватые инициалы «Д.Д.» и герб, такой же, как на крышке часов, но здесь буквы были другими – «М.Д.». Кто такой этот М.Д.? Значит, часы принадлежали ему не всегда. Возможно, они достались ему от отца или деда? Живы ли эти люди?

Джек раздраженно вздохнул. Он как будто блуждал в тумане, замечая в отдалении очертания домов или смутные лица людей. Возможно, это его дом и его родные, но туман слишком густой, и ему никак не удается сквозь него пробиться. Ему оставалось лишь ждать возвращения Джеба Скотта и надеяться, что тот расскажет ему больше.

– В самом деле, это очень плохо, – жаловалась леди Стивенс, сидя утром вместе с дочерью в ее личной гостиной за чашечкой чая и кофе с нежнейшими булочками и медом. – Мы здесь уже почти две недели, а от Делси ни слуху ни духу. Это не просто невежливо, но грубо.

– Уверена, что его задержали дела, – ответила Шарлотта, в тревоге глядя на мать. – Я беспокоюсь, матушка. Джек наверняка дал бы о себе знать. Боюсь, как бы с ним чего не случилось.

– Твой отец говорит то же самое, – ответила леди Стивенс. – Полагаю, сегодня утром он намерен переговорить с Эллингтоном. Так дольше продолжаться не может, Шарлотта. Если Джек не объявится в ближайшее время или хотя бы не напишет, нам придется возвращаться домой. Неудобно жить здесь, не имея представления, когда же состоится бал или когда Джек надумает вернуться.

– Думаю, маркизу Эллингтону удастся успокоить папу, – ответила Шарлотта.

Однако, когда позднее мать и дочь спустились к обеду с маркизом и сэром Мордредом, оказалось, что причин для оптимизма нет.

– Ваш отец разбудил мои подозрения, – обратился маркиз к Шарлотте. – Понять не могу, отчего Джек так дурно поступил. Это совсем на него не похоже. Если он говорит, что приедет, значит, так и будет. Я могу допустить незначительную отсрочку – задержали те самые важные дела, о которых мне ничего не известно, – но срок в две недели слишком велик. Поэтому я намерен отправить своего агента на его поиски. Пусть съездит в Лондон и выяснит, куда и зачем собирался мой внук.

– Вы считаете, что это необходимо? – с сомнением в голосе спросила Шарлотта. – Не рассердится ли он оттого, что суют нос в его дела? – Несмотря на владеющую ею тревогу, она подозревала, что Джек совсем не обрадуется стороннему вмешательству.

– И слушать ничего не хочу, – ответил маркиз, хмуря брови. – Либо Джек вдруг повел себя совершенно нехарактерным для себя образом, либо с ним что-то случилось… несчастный случай, например.

– О нет! – ахнула Шарлотта и побледнела. – Он, разумеется, не… не может быть, чтобы он…

Маркиз посмотрел на нее в упор своими пронзительными глазами:

– Вам известно что-то, чего не знаем мы, Шарлотта?

– Я знаю лишь то, что до моего бала имела место ссора… с одним господином, которого Джек терпеть не мог и обвинил в нечестной игре в карты…

– Почему же вы до сих пор молчали?

Шарлотта покраснела. Как ей объяснить, что Джек спровоцировал стычку с лордом Гардингом, потому что тот угрожал ей? Все здесь обращались с ней очень учтиво, но, открой они правду, отношение к ней было бы совсем иным. Она не смогла ответить на этот вопрос под пристальными взглядами родителей, поэтому покачала головой.

– Я уверена, что с той ссорой отсутствие Джека никак не связано, сэр. Он действительно хотел вызвать противника на дуэль, но у того случился удар… он был очень плох…

– Имеет ли отношение к этому человеку дело, заставившее Джека покинуть город?

– Не могу сказать, сэр, потому что не знаю. Смею заметить, я вообще не должна быть в курсе, вот только… – Будучи не в силах продолжать, она сделала глубокий вдох. – В самом деле, больше мне ничего не известно. Лишь то, что Джек хотел отомстить за нанесенное мне оскорбление…

– Это, по крайней мере, не лишено смысла, – прорычал маркиз. – Что ж, хорошо. Не буду пока на вас давить, но сожалею, что вы не рассказали мне прежде. Немедленно отдам распоряжения своему агенту.

– Простите меня. Сначала я действительно думала, что его задержали дела, но в последнее время стала волноваться.

– Шарлотта, что еще за оскорбление и кто его тебе нанес? – резко потребовала ответа леди Стивенс. – Немедленно рассказывай!

– Не могу, – прошептала Шарлотта. – Прошу, не сердитесь на меня. Не думаю, что может случиться еще что-то после того, как… – Она замолчала, отказываясь продолжать, невзирая даже на недовольство матери.

– Позже я поговорю с тобой наедине, – жестко сказала леди Стивенс.

Маркиз позвал своего агента, а остальные отправились в столовую. В присутствии леди Дейзи матери Шарлотты приходилось сдерживаться, ограничиваясь бросаемыми на дочь время от времени взглядами, но после обеда она заставила ее пойти наверх.

– Я требую, чтобы ты все мне рассказала, – сурово произнесла леди Стивенс.