Без срока давности - Анна Яфор

class="p1">– А кто сказал, что это не так?

За многие годы Дина отвыкла, что кто-то из прошлой жизни может не считать ее последней тварью. И уж тем более не ждала ничего подобного от этой женщины. Как раз она должна была думать именно так. Ненавидеть ее больше всего на свете. Так, как ненавидит Сергей, или еще больше. Но не пытаться поговорить, не предлагать в чем-то разобраться.

– А это не обязательно говорить, – отозвалась Маргарита. – Я сама знаю. Вижу. Ты не могла бы его любить столько лет, будь все так, как пытаешься изобразить.

– Да при чем здесь любовь! – она все еще пыталась сопротивляться. Дурацкая бравада должна была убедить эту странную женщину, что это все неправда. Нет между нею и Сергеем никаких чувств. Никаких добрых чувств. Только ненависть, злоба и обида.

– Дин… – внезапно голос Риты стал тише, а блестящие в глазах слезы все-таки пролились, оставляя тонкие дорожки на щеках. – Мне и так безумных усилий стоило прийти сюда. Пожалуйста, не надо. Хватит обманывать и меня, и себя.

Дина поежилась, стягивая на шее ворот халата, только это не спасло от озноба. Что происходит? Что она хочет от нее?

– Расскажи мне все, – попросила Астахова. – Пожалуйста, я должна во всем разобраться. Иначе просто не смогу жить дальше!

Рассказать? Как? Какими словами? Она столько времени держала это в себе. И была уверена, что и дальше будет молчать. Казалось, что это лучший выход. Пусть неправильный, но самый простой. С закономерными результатами. Ее ненавидела Надежда и те же самые чувства стал испытывать Сергей, когда обо всем узнал. А разубеждать его она даже не попыталась. Тогда пришлось бы увеличить боль: для него самого, для его сестры. Все равно не получилось бы остаться рядом. Ни после того, что произошло…

– Дина… – голос Маргариты вернул ее в реальность. Женщина тихо плакала, не сводя с нее глаз. И ждала. Это ожидание читалось во всем ее облике, в дрожащих губах, в наполненных слезами глазах. В напряжении, сковавшем тело.

Что же, у нее нет никаких возможностей хоть что-то исправить, так почему же не выполнить эту ничтожную просьбу? В конце концов, терять-то уже все равно нечего…

Отвернулась, проходя в спальню и останавливаясь у окна. На улице зарядил дождь и косые струи били по стеклу, собираясь в длинные кривые дорожки. Почти такие же, как на щеках у жены Сергея. Как будто природа тоже плакала. Дина закрыла глаза, чувствуя, как и ее лицо обожгли предательские слезы. А ведь она пыталась быть сильной. И сейчас, и тогда. Так надеялась справиться. Но чем больше старалась, тем хуже у нее это выходило.

Глава 15

Это было давно. До Сергея.  В том прошлом, куда она не любила возвращаться в воспоминаниях.  Тогда, когда была слишком юной и слишком наивной.

Артёма знала почти с самого детства. Они жили в одном дворе, вместе учились. Вместе взрослели. Дина ему доверяла. Он был близким, таким понятным человеком.  Общение давалось легко, они много времени проводили вместе,  и ей это нравилось.  И не только нравилось: Дина воспринимала это так естественно,  словно других вариантов и не существовало.

Её первая любовь тоже досталась ему. И эта любовь обошлась без трагедий, бессонных ночей, слез и разбитого сердца: всего того, что так часто сопровождает начинающиеся чувства. Им было хорошо вдвоём.  Спокойно.

Когда Дина делилась этим с подругами, они крутили пальцем у виска.  Говорили, что она глупышка и настоящая любовь не может быть такой скучной. От неё должно перехватывать дыхание. Должны дрожать колени, а в животе порхать те самые пресловутые бабочки,  о которых пишут в книгах. Иначе это что угодно – привычка,  дружба, удобство,  – но никак не любовь.

У нее ничего не порхало. Артем ей нравился, но от него не закипала кровь. Не кружилась голова. Дина даже почти не скучала, если они какое-то время не виделись. Но считала, что это нормально. Разве может быть добром болезненная зависимость от другого человека? А она не зависела от Артёма. Могла прекрасно без него обойтись – и обходилась, если так складывались обстоятельства.  Но это не мешало искренне радоваться встрече.

А посмеивающихся над ней подруг не пыталась разубеждать. Какая разница, что там они выдумывают и болтают? Любовь ведь не бывает у всех одинаковой.  У неё она такая – и плевать,  что говорят другие.

Они закончили школу и поступили учиться. В разные места, но зато это побудило общаться чаще. Теперь появились новые поводы встречаться и обсуждать то, что происходит в жизни.

На предложение Артёма выйти за него, не задумываясь, ответила согласием.  Лучшего мужа тогда и представить себе не могла.  Дина искренне считала,  что ей повезло с таким другом. С таким любимым. А со всем остальным не хотела спешить. Зачем, если у них вся жизнь впереди?

Он не то, чтобы был этому рад, но и не слишком настаивал. Подруги снова твердили, что это плохо кончится, что парню нельзя отказывать, и если он не получает секс от неё, то найдёт его где-то в другом месте. Дина и слушать не хотела. Это было точно не про них с Артёмом.  Их ждало светлое будущее, крепкая семья, дети и много-много счастья.

Но эти мечты мечтами и остались. Вернее, рассыпались в одно мгновенье, так неожиданно, словно все произошло с кем-то другим. И банальный сценарий отыграл тоже кто-то другой.

Такое обычно происходит в дешевых фильмах с заезженным сюжетом. Когда невеста накануне свадьбы приходит, чтобы сделать жениху сюрприз. А сюрприз, оказывается, ждет ее.

Дине очень хотелось его увидеть. Именно в тот день, поужинать вдвоем последний раз в старом статусе. Завтра должно было все измениться. Потрясающей красоты платье уже висело в ее комнате, все вопросы были оговорены, приглашения давно разосланы. Рано утром придут визажист и парикмахер, потом будут шикарный лимузин, загс, ресторан. Номер для новобрачных в одном из лучших отелей города. И новая жизнь…

Но все планы и мечты разлетелись вдребезги. Словно и не было ничего.

Пакет с едой выпал из рук, тяжелая виноградная кисть вывалилась на пол и сочные ягоды рассыпались в разные стороны. А Дина не знала, куда деть дрожащие руки. И что подбирать, угощение для несостоявшегося ужина, или осколки собственной жизни. Только что все было хорошо – и вот уже ничего нет. И стыдно почему-то ей, а не этой