(Не) настоящая жена - Елена Левашова

Вячеслав Олегович… Собственной персоной. Посчитал, что эта информация очень нужна мне в десять вечера.

«Спасибо за информацию. Жду не дождусь его отъезда. Очень надеюсь, что развод состоится раньше обозначенного срока. Возможно ли ускорить готовность документов? P.S. Квартиру еще не смотрела. Может, посоветуете комплекс?»

Пальцы дрожат и норовят надавить не на ту клавишу. И сердце дрожит, раня изнутри разрушенными осколками надежд. Из спальни доносится ласковый голос Артема, а мне хочется убежать или… биться головой об стенку от обиды и непонимания. Чего хочет его папа? Зачем он так меня мучает? Чего добивается? Желает причинить боль, унизить? Только способ он выбрал куда изощреннее, чем мажор.

– Какую тебе сказку почитать, Настен? – мажор перебирает книжки, разлегшись на нашей постели. – Про Золушку или… Кто тут у нас? Дюймовочка, Буратино, доктор Айболит, – он перебирает книги, а Настя доверчиво приваливается к его плечу.

– Артем, я сама почитаю дочери сказку, спасибо, – холодно произношу я, скрещивая на груди руки. Испепеляя мажора взглядом, как лазерным лучом. – Ты не заметил, что лежишь на чистом белье в грязных джинсах? Здесь, вообще-то, спит ребенок, да и…

– Извини, Вер. Я на покрывале лежу. Ну если ты хочешь, я уйду, – тушуется Артем. Убирает книги и поднимается. Молча уходит.

Настюшка провожает его тоскливым взглядом, убеждая меня во внезапно принятом решении. Я завтра же поеду к Вячеславу Олеговичу и поговорю с ним. Пусть что хочет со мной делает, только остановит это безумие… Да и мажор ведет себя так, словно хочет привязать к себе мою дочь. Привязать, а потом укатить в Америку с Олесей, разбив вдребезги детское сердце. Настя засыпает, прижавшись к моему боку, а я уже не могу спать…

«Верочка, извини за задержку, отвлекся на звонок. Я посоветую тебе комплекс «Алые паруса» на проспекте Рузвельта. Они сдают первую очередь к Новому году. Насчет документов ничего не могу сказать, юрист делает все возможное».

С трудом читаю строки, стирая с лица слезы. Не помню, чтобы в прошлом я столько переживала и плакала. Вспоминаю о вознаграждении, что меня ждет, и успокаиваюсь: разве сравнится квартира с какими-то волнениями? Нет! Значит, надо вытереть испытание и выйти из ситуации достойно, с гордо поднятой головой. Усилием воли отбрасываю мысли о мажоре куда подальше и засыпаю…

В наши отношения, как по волшебству возвращается привычное равнодушие и подколки. Он мне «Каланча», я ему «Мажор»… Я не расспрашиваю Артема о звонке Олеси и не выясняю отношений. Просто живу: кормлю Настю вкусными ужинами, оставляя порцию для Артема, ухаживаю за малюткой Сильвией, убираю квартиру, предоставленную нам во временное пользование. И, да… Совместных ужинов у нас большое не бывает: Артём приходит слишком поздно или отказывается с нами есть. Холодность, боль, непонимание… Его папа, держащий руку на пульсе у всего на свете. Гребаная Олеся, названивающая Артему почти каждый день...

А потом наступает знаменательный день. Сегодня мы с Макаром идем на фестиваль «Новая волна». И сегодня моим планам суждено разрушиться…

– Вера, джан, у меня давление подскочило! Сто восемьдесят на сто, представляешь? Я не могу с Настеной посидеть, – голос Розы Петровны звучит, как приговор.

Бросаю тоскливый взгляд на шикарный наряд, купленный мажором, туфли, нижнее белье, висящее на тоненьких «плечиках» и отвечаю бесцветно:

– Выздоравливайте, Розочка Петровна. Я что-нибудь придумаю.

– Вер, что случилось? – Артем появляется в дверях кухни. Смотрит на меня, изображая искреннее участие. Жаль, что его нарочитое волнение всего лишь маска!

– Похоже, посещение фестиваля придется отменить. Роза Петровна заболела. Настеньку не с кем оставить. Артем, давай я отдам тебе билеты? Быстро звони Олесе, вы еще успеете попасть на концерт!

– Вер, не выдумывай. Во-первых, Уланов никогда не отдаст свой билет, а, во-вторых… При чем здесь вообще Олеся?

Его голос как будто надламывается, а взгляд становится глубоким и бархатным… Не понимаю, зачем ТАК на меня смотреть?

– Я хочу, чтобы ты пошла на фестиваль, Вер. Ты так этого ждала! Уланов ждал. Я посижу с Настей. Мы с ней подружились, да, малыш? – Артем уверенно проходит к кухонному столу, за которым сидит и рисует Настя.

– Дя, Атём. А муйтики показесь? – как ни в чем не бывало отвечает дочь.

– Мы сначала погуляем, потом я покормлю тебя, а потом… Мультики и сказки. Отпустим нашу маму погулять? – он подхватывает дочь на руки, заставляя меня задержать дыхание от потрясающей, открывшейся виду картинки: Артем, Настя – два похожих друг на друга лица, глаза одного цвета, разрез глаз, губы… Не понимаю, почему он до сих пор ничего не замечает?

– Мам, иди гулять, – смеется Настя.

– А ты справишься? Я что-то переживаю? А вдруг она какать захочет? Что тогда?

– Вер, мне тебе технологию рассказывать? Как мыть попу? – ухмыляется мажор. – Иди, давай, мойся, волосы крути, макияж накладывай. За тобой Уланов приедет через час. И ни о чем, пожалуйста, не переживай. Не буду справляться, позвоню родителям. Мама подскажет.

«Киса, я скоро приеду. Собираешься?» – читаю сообщение Макара.

«Да. Сегодня я хочу затмить всех».

Вера.

Прохладная шелковистая ткань платья мягко струится по бедрам, а завитые на концах волосы закрывают спину словно плащом. Плечи расправляются, как по волшебству, а походка в шикарных туфлях на каблуках преображается, превращая меня в модель. Итальянское белье, купленное Артемом наугад, сидит великолепно, а в подаренных его мамой серьгах я не кажусь смешной… Мне до ужаса идет красивое платье и туфли на высоких каблуках, макияж и укладка, идет роскошная жизнь… Хотя нет… Куда-то меня занесло от важности. Завтра все растворится как утренний туман. Исчезнет наряд, укладка и макияж… Вернется старая Вера, немного поменявшаяся, повзрослевшая…

– Ты… Ты… Маме идет платье, да, Настенька?

– Дя! Кясивая мама!

Господи, у меня мурашки бегут по телу от его бархатного, темного взгляда, бесстыдно мужского и цепкого… Голоса – хрипло-завораживающего и искреннего. Что я сейчас делаю? Куда иду? Понимаю, что стою перед выбором, как перед пропастью. Мне бы разогнаться, вдохнуть побольше воздуха и перепрыгнуть ее. Или упасть, расколовшись на мелкие кусочки. Невольно вскидываю ресницы, натолкнувшись на взгляд Артема. Нет сомнений, он думает о том же… Держит дочь на руках, гадая о дальнейшей судьбе малышки куда больше, чем я сама.

– Придешь ночевать? – неуверенно произносит он, поглаживая Настёну по спинке.

– Да, – отвечаю я. – Я Настю не оставлю… надолго.

Подхватываю сумочку и совсем не модельной походкой шмыгаю из квартиры.

Макар ждет меня внизу. Галантно улыбается и распахивает передо мной переднюю пассажирскую дверь.

– Я скучал, киса, – шепчет он, касаясь губами моей щеки, обдавая ароматом приятного парфюма. – Выглядишь просто… бомбически. Сам себе завидую.