Опасные наслаждения - Бертрис Смолл

— Ты будешь вознагражден, — пообещал Чудовище. — Пока что отойди от нее.

Солдат поднялся и снова встал напротив Энни.

— А теперь, кошечка, кое-что новое, — объявил Чудовище и поднял кожаное дилдо, покрытое небольшими бугорками. — Масло! — велел он, и солдат протянул ему чашу с маслом, в которое Чудовище опустил дилдо. — Помни, ты не должна кончить, — бросил он и медленно ввел дилдо, вращая его так, что крошечные пупырышки раздражали лоно и воспламеняли похоть. Энни снова вскрикнула:

— Я должна кончить, господин! Должна!

— Рано, мистрис Энн. Еще рано.

— Нет! Нет! — всхлипывала она.

— Ты снова выказываешь непокорство моим желаниям, девка? — прорычал он, работая дилдо.

— Ты жесток, повелитель!

Но он, подведя ее к экстазу, неожиданно вынул дилдо, опустил ее вниз и освободил.

— Руки на стену, мистрис Энн, и раздвинь ноги как можно шире, — велел он, прижимаясь грудью к ее обнаженной спине и медленно входя в истекающее соками лоно. — Помни, ты не должна кончить без разрешения! — снова прорычал он и стал вонзаться в нее жестко и глубоко, пока Энни больше не смогла этого вынести. Она начала извиваться в спазмах в тот момент, когда он излился в нее.

Наполнив ее своей похотью, он рявкнул:

— Тебе было сказано сдерживаться, пока я не дам позволения кончить!

— Но ты кончил! — всхлипнула она.

— Боюсь, неповиновение у тебя в крови, — вздохнул Чудовище. — Клаус, можешь получить свою награду.

Он отступил от нее, и его место занял солдат. Раздвинув ягодицы, он стал медленно входить в нее.

— Нет! — вскрикнула она, но возбуждение от этого запретного наслаждения перевесило стыд и страх.

— Молчать! — предупредил Чудовище. — Послушно прими его в свою попку, как тебе велено!

Протиснувшись в нее до конца, солдат почти раздавил ее груди в своих ручищах. Безжалостно вытягивал и щипал ее соски, кусал шею и в промежутках шептал:

— Ощущаешь мое неутомимое копье, девушка? Ты такая тесная, как и полагается девственнице! Тебе нравится? Да, видно, что нравится! Чувствую, как ты дрожишь от возбуждения!

Он медленно вышел и снова вонзился в нее.

Энни застонала.

— Стисни меня покрепче, девка! — воскликнул солдат и, отняв руку от ее груди, стал теребить клитор. Энни задыхалась от вожделения. Он позволил ей получить два небольших оргазма, прежде чем жарко прошептал на ухо:

— А теперь, девка, заставь меня кончить!

Энни сосредоточилась на том, чтобы крепче сжимать своими мышцами его плоть, пока Клаус не захныкал, подобно младенцу, после чего неожиданно излил семя. Она охнула, когда он вышел из нее и упал на колени. Но Чудовище еще не удовлетворился.

— На спину, мистрис Энн, — процедил он и, когда она повиновалась, накрыл ее своим телом, а огромный член вторгся в ее разгоряченное лоно.

— Не смей кончать, пока я не прикажу, — выдохнул он и вонзился сильно и глубоко.

— Нет, — дерзко ответила Энни. — Это ты не кончишь, пока я не скажу! Скачи во весь опор, господин! Ты еще не ублажил меня!

Чудовище с яростным ревом брал ее, пока Энни не увидела звезды за сомкнутыми веками, пока их тела не покрылись потом. И тут раздался звонок, предупреждающий о том, что «Ченнел» вот-вот закроется.

— Быстрее, господин! — вскрикнула она. — Сейчас! Сейчас! Сейчас!

И едва они оба кончили, исторгая потоки густого семени и женских соков, Энни очнулась в своей постели. Она все еще тяжело дышала и чувствовала себя неимоверно усталой. Все произошло так быстро! Но теперь она удовлетворена и по крайней мере не будет завтра смущаться при виде Девина. Может, после их ужина она включит кнопку «В» и это будет идеальным завершением свидания? Широко улыбнувшись, она повернулась на бок и закрыла глаза. Ясно, что теперь она подсела на «Ченнел», как на наркотик. Но ей все равно! Что же до покойного мужа… невыносимая боль утраты постепенно затихает. Он был хорошим парнем, но ушел навсегда. А Чудовище и Девин — всегда к ее услугам. У женщины есть свои потребности. И теперь она сознает, что эти потребности нельзя отвергать годами.

На День благодарения из Принстона приехал Натаниел.

— Вот это да! — воскликнул он, восхищенно глядя на мать. — Ты немного похудела и волосы перекрасила! Выглядишь потрясно, ма! Если это на работе с тобой такое сделали, я полностью за!

Он обнял ее и поцеловал в щеку.

— Мне ужасно там нравится, — смеясь, призналась Энни.

Натаниел помог ей очистить кладовку рядом с кухней. Стоило вынести весь хлам, и у одной стены обнаружился маленький камин, скрытый ранее грудой коробок. Натаниел открыл заслонку, зажег обрывок бумаги и довольно кивнул, видя, что дым пошел наверх. Она вымыла два окна, выходившие на рощу сбоку от дома. Нат купил участок через несколько лет после того, как они перебрались в дом.

— Нельзя защитить то, чем не владеешь, — сказал он тогда.

Они дружно выкрасили стены в веселый желтый цвет и добавили цветочный бордюр под потолком. Нашли в комнате тяжелую большую кровать из клена, стоявшую еще при прежних хозяевах, вытерли и поставили рядом тумбочку и комод. Балдахин и занавески были из простого белого ситца. Шторы с ламбрекеном из той же ткани висели на окнах. Теперь у Энни было достаточно денег, чтобы купить пружинный матрас и постельное белье. Перед камином поставили удобное кресло и оттоманку с обивкой в желто-голубую полоску. Рядом встал маленький круглый старинный столик с лампой. Кровать была застелена новыми простынями, а пуховое одеяло в желто-голубом с белым пододеяльнике было аккуратно сложено в изножье. У изголовья лежали две большие подушки. Чулана в комнате не было, зато был большой пыльный шкафе пожелтевшим зеркалом, вделанным в дверцу. Энни и дети вытерли тряпками шкаф, выкрасили дверцы в белый и желтый цвета и повесили несколько вешалок. Широкие темные доски пола накрыли большим овальным тряпичным ковром в светло- и темно-синих с бежевым тонах. Отыскали несколько старых эстампов с пасторальными сценами и натюрмортами, вставили в рамки и украсили ими стены. Еще одна лампа поместилась на тумбочке.

— Но где она будет умываться и писать? — неожиданно спросил Натаниел.

— О Господи! — растерянно пробормотала Энни.

— Та ужасная ванная, — напомнила матери Эми. — Мы никогда ею не пользовались, потому что она жутко старая и мерзкая. Может, и ее привести в порядок?

Вышеупомянутая ванная находилась как раз напротив бывшей кладовой. Очевидно, это были владения того, кто жил в маленькой комнате.

— Я годами туда не заглядывала, — призналась Энни. — Боюсь дверь открыть! Одному Богу известно, что там!

Близнецы радостно ринулись на штурм двери, но оказалось, что ее заклинило. Пришлось Натаниелу налечь на нее плечом. Дверь со скрипом приоткрылась. Натаниел толкнул сильнее. Они заглянули внутрь. Ничего особенного. Древний унитаз с дубовым бачком, раковина, вделанная в тумбу, и маленькая ванна на ножках в виде львиных лап.