Спецназ. В горниле 1941-го - Вадим Владимирович Чинцов

в потере искусства красивого написания букв и слов.

Строев упомянул, что в его времени доказано исследованиями учёных — письмо пером обладает следующими преимуществами перед шариковой ручкой:

лучше развивает мелкую моторику; способствует раскрытию творческого потенциала детей; вырабатывает прилежность и терпеливость; лучше подходит для формирования правильной осанки.

Так, если в пятидесятые годы прошлого столетия случаи искривления позвоночника у учеников младших классов были единичны, в будущем нарушение осанки наблюдается у девяносто пяти процентов школьников. Также значительно ухудшилось зрение среднестатистического ученика. С шариковой ручкой появилось и безотрывное письмо. Дети стали выводить слова и предложения быстрее, но текст становился всё более неразборчивым и некрасивым.

Попаданцы составили довольно приличный список всего того, что необходимо иметь стране и Сталин невольно покачал головой — СССР не имел возможности все это закупить. Глава страны потер виски — на сон он мог позволить только три-четыре часа в сутки, тут еще проблемы с приемом в Советский Союз Монголии. Да, эта страна сразу же стала поставлять мясо, молоко и шерсть, но сколько же в нее придется вложить средств, что бы поднять уровень жизни ее жителей до имеющегося в Союзе. Одних мясокомбинатов и молокозаводов предстоит построить огромное количество, а еще детские сады, школы, больницы, дороги, мосты и другую инфраструктуру. Все эти стройки придется отложить на несколько лет — сначала, после окончания войны, нужно будет заново отстроить разрушенное нами и немцами. А так как города были превращены в узлы обороны, немцы раскатали их своей артиллерией по кирпичику. И на все это требуются средства. После войны США сможет печатать свои доллары как фантики, пользуясь тем, что мировой валютой вместо фунтов стерлингов запад согласится иметь именно эти зеленые, не стоящие ни грамма золота бумажки.

Вот Строев предлагает грабить банки! Сталин усмехнулся, вспоминая свою Тифлисскую экспроприацию. В 1907 году в Тифлисе было организовано нападение на карету казначейства при перевозке денег из почты в Тифлисское отделение Государственного банка. Нападение было осуществлено большевиками под руководством Камо, и признано одним из самых громких за время революции 1905—1907 годов, революционерам достались двести пятьдесят тысяч рублей. Целью ограбления было пополнение кассы партии. Поскольку такая деятельность была прямо запрещена на V съезде Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), так как грабежи и убийства вызвали возмущение в партии против большевиков, Ленин и Сталин пытались дистанцироваться от ограбления. События вокруг этого инцидента и подобных операций вызвали раскол большевистского руководства между Лениным с одной стороны и Богдановым и Красиным с другой. Несмотря на успех ограбления, большевики не смогли использовать большинство крупных купюр, так как их номера были известны полиции. Ленин планировал одновременное обналичивание крупных банкнот различными лицами в различных банках по всей Европе в январе 1908 года, но этот план провалился, в результате чего несколько участников были арестованы, а дело получило мировую огласку и негативную реакцию у европейских социал-демократов.

Меньшевики считали «эксы» портящей имидж уголовкой, а Ленин в кормлении за счет классовых врагов не видел ничего плохого. Вождь пролетариата написал об этом известной притчей:

«Прав был старый большевик, объяснивший казаку, в чем заключается большевизм. На вопрос казака: "а правда ли, что вы, большевики, грабите?», — старик ответил: «Да, мы грабим награбленное».

Еще один вариант, предложенный Строевым, был более перспективным — вербовка специалиста, работающего в ФРС США, поставив перед ним задачу передать технологию изготовления долларов.

Сталин обратил внимание на сноску — «Местом основания ФРС считается остров Джекил, приобретенный сообществом миллионеров. Там был создан их частный клуб. Туда имеют доступ самые влиятельные члены клуба — Морган, Пулитцер, Ротшильды и др. Они являются обладателями большей части мирового финансового богатства. Ими была разработана концепция, которая впоследствии превратилась в Федеральную Резервную Систему. Ее создателем выступил Пол Варбург, руководитель банка Kuhn, Loeb and Co, член клана Ротшильдов. Все эти люди негласно управляют миром, влияя на принятие решений на уровне глав государств. Я предлагаю ликвидацию всех членов клуба, как и других финансовых мешков, упивающихся своими возможностями.» Сталин, подумав, сделал пометку: «Берия. Приступить к разработке операции! Немедленно»

Полученные деньги после ограбления Строев предложил вложить в создание финансовой пирамиды, которая принесет сверхприбыли. Сталин вчитался в описание структуры пирамиды и покачал головой — Эти знания да нам бы тогда после Тифлисского ограбления, не мучились бы, ломая голову куда девать пятисотенные купюры, чьи номера были заранее переписаны в банке!

Поскрёбышев заглянул и доложил — Товарищ Берия ждет в приемной, товарищ Сталин!

— Пусть заходит!

Когда министр внутренних дел уселся за приставным столом, он открыл папку и хозяин кабинета кивнул, разрешая начать доклад.

— Нейлон закуплен, а вот патент на его производство Уильям Дюпон — младший продавать отказывается. Наш резидент в США предложил выкрасть детей этого Дюпона, чтобы через них надавить на папашу, но как оказалось тот развелся со своей женой и неизвестно, будет ли это эффективным. В итоге я согласовал похищение самого Дюпона.

— И как вы получите патент? Я так понимаю, его продажу нужно официально как то оформить.

— Мы сейчас над этим как раз и работаем, товарищ Сталин. Но обязательно найдем решение, еще и на пару химических заводов его раскрутим.

Сталин вздохнул — С кем мне приходится работать! Один банки предлагает грабить, а мой министр — похищением людей заняться. Лучше уж пусть «призраки» тихо и без жертв ограбят пару — тройку банков, а деньги пусть своей пирамидой прокрутят! А твой резидент пусть организует хищение всей технической информации, пусть твои шпионы учатся промышленному шпионажу, купите клерка в компании Дюпон и он вам на блюдечке с голубой каемочкой принесет все нужные нам сведения.

— Ты мне лучше скажи — кого рекомендуешь на место министра госбезопасности? Структуру министерства уже разработали, хотел узнать твое мнение.

— Считаю, что на этой должности смогут себя проявить товарищи Меркулов, Кобулов и Абакумов.

Сталин усмехнулся — Я не возражаю против назначения товарища Кобулова… заместителем министра МГБ, товарища Меркулова — твоим заместителем, Лаврентий! А вот министром стоит поставить Судоплатова. Кстати, Гоглидзе еще не арестован?

Берию чуть не перекосило — А за что я должен арестовать уполномоченного ЦК ВКП(б) и бывшего СНК СССР по Молдавии?

— Гоглидзе просто умолял меня когда-то дать разрешение на выселение около пяти тысяч «активных контрреволюционеров» с семьями — активистов буржуазных партий, помещиков, полицейских и жандармов, офицеров белой, царской и румынской армий, крупных торговцев, домовладельцев и примарей (волостных старшин). Насколько мне известно, после моего согласия в Сибирь он отправил около сорока тысяч человек, не озаботившись их элементарным обустройством. Рассмотрев откровения Призраков, я теперь по другому отношусь к таким вот карьеристам, которые целые семьи записывал во врагов народа, применяя пытки для выбывания наказаний и уверяли меня, что они заботятся о безопасности социализма.

— Хорошо, Батоно! — Берия помялся и решил заработать очки перед Хозяином, отдав под суд еще одного палача — Я тут как раз готовлю санкцию на арест Начальника Следственной части Влодзимирского, как выяснилось, у него руки по локоть в крови.

Сталин с интересом взглянул на своего верного пса и добавил — Твоего заместителя Серова советую перевести на партийную работу, к примеру партии требуется второй секретарь горкома в Твери. Вижу, не понимаешь причину, так вот, твой Серов слишком был дружен с нашим клоуном, Хрущевым. Ты в курсе, что после моей смерти тебя сразу к стенке должны были прислонить?

Берия чуть не рухнул со стула " Вот засранцы, мне, своему наркому, бл…ь, теперь уже министру не доложили. Ну, Строев!"

— Ты пойми, Лаврентий, кроме меня ты никому не нужен и никто твои заслуги кроме меня не оценит. И хотя потомки называют тебя суперменеджером, ты не заносись — в правительстве тебя терпеть никто не может, да и в политбюро тоже. Иди, Лаврентий!.

Оставшись один, Сталин перечитал который раз строчки Строева, в которых тот вспомнил, что перед смертью Сталин хотел отодвинуть партию от управления государством, отстранив ее от хозяйственной власти. Сталин задумался, пытаясь найти рациональное зерно в этой идее.