Мое! - Роберт МакКаммон

За сотню миль на северо-восток от Атланты по федеральному восемьдесят пятому шоссе под проливным дождем катил оливково-зеленый фургон «шевроле», держа скорость пятьдесят миль в час. Пока ее новый ребенок спал в картонной коробке на полу, закутанный в голубое одеяльце, Мэри Террор тихо напевала «Эру Водолея» и гадала, как сработала свинобойня, поставленная у входной двери ее квартиры. Она уже не была одета в форму медсестры: переодевшись в квартире, она засунула форму в мешок для мусора и выкинула его с моста в лесной ручей, а табличку с именем вы бросила милях в двадцати от города. Но свиньи быстро выяснят, где она взяла форму, и будут знать имя и адрес Джинджер Коулз. На это пришлось пойти, потому что у нее не было времени делать другие поддельные водительские права. Но это осиное гнездо осталось позади, и ее ребенок теперь с ней, и все будет великолепно, когда она встретит Лорда Джека у Плачущей леди.

Сирена. Мигалки. Сердце Мэри подпрыгнуло, она поставила было ногу на тормоз, но патрульная машина пронеслась мимо нее и исчезла в дымке крутящегося дождя.

Ей предстоит долгий путь. С ней «магнум» и «кольт», одежда и продукты сзади. Полно пеленок, молочной смеси хватит. Пластиковый термос, в который можно отливать, чтобы не останавливаться. Грязновато, но удобно. Перед выездом из Атланты она залила бак под пробку и проверила шины. На зелено-серой блузе значок — «улыбка». Она отлично подготовилась.

Кто же напорется на свинобойню и когда? Да, даже обреза не жалко, чтобы завалить настоящего Компостировщика Мозгов, выбить мозги из жирного легавого с медалями на груди. Она поглядела на маленькое розовое создание в картонной коробке и сказала:

— Я люблю тебя. Мама любит свою деточку, очень любит.

А колеса все шуршали по мокрой от дождя трассе. Мэри Террор, осторожный водитель, соблюдающий все правила дорожного движения и ограничения скорости, ехала своей дорогой.

Человек в Мичигане не мог заснуть.

Он поглядел на часы. Светящиеся стрелки показывали семь минут первого ночи. Он еще немного полежал на кровати, но металлическая пластинка в его челюсти резонировала на радиошум. Он открыл рот и тут же услышал скрежет гитар в рок-н-ролле. Плохая предстояла ночь.

Только и остается, что напиться, решил он и встал, не зажигая света.

Снаружи выл холодный ветер, неся холод, рожденный по ту сторону Великих Равнин. Деревянный дом содрогался и стонал, тоже не в силах заснуть в таком хаосе. Человек, у которого седые волосы росли по всей груди и заходили на спину; прошел в пижамных штанах в остывшую кухню и открыл холодильник. Тусклая лампочка осветила похожее на череп лицо — сплошные выпирающие скулы и запавшие Глаза. Левый глаз его был поврежден, и челюсть искривлена. Дышал он медленно и с хриплым шумом. Вытащив четыре оставшихся банки пива в пластиковой обойме, он понес их к себе в берлогу.

В этом убежище из ореховых панелей, призов по боулингу на стенах и охотничьих трофеев, стоявших вокруг, как греческие скульптуры, он включил телевизор и уселся в старое кресло, покрытое потертым пледом. Сначала он щелкнул пультом на спортивный канал, где две австралийские команды играли в то, что там называют футболом. Он выпил почти всю первую банку несколькими долгими глотками. Во рту слышался фон — кто-то пел. В голове тоже колотилась боль — медленная, мучительная боль, начавшаяся у макушки и жидкой ртутью стекающая по затылку до шеи. Он был знатоком головных болей, как бывают знатоки вин или бабочек. Головные боли наполняли его изощренной мукой и оставляли послевкусие пороха и металла.

Он допил вторую банку и решил, что австралийцы не смыслят в футболе ни хрена. Его рука с большими костяшками шевельнулась над пультом. Он оказался в царстве фильмов: «Африканская королева» по одному каналу, «Легкий наездник» по другому, «Годзилла против Мегалона» по третьему. Дальше пошли джунгли говорящих голов, там продавали целлюлитовый крем и обещали, что у отчаявшихся мужчин наконец вырастут волосы. На следующем канале была женская борьба. Это он немного посмотрел, потому что Террористка послала его в нокаут. Он двинулся дальше, исследуя электрическую пустыню, а голова его пела и череп вибрировал от басовых нот.

Он добрался до новостей этого часа и придержал свой нетерпеливый палец, чтобы поглядеть, как психи в Бейруте взрывают себя на куски. Он как раз собирался двинуться дальше на религиозные каналы, когда диктор сказал:

— Жуткая сцена в пригороде Атланты, где агенты полиции и ФБР попали в ловушку, установленную женщиной, которая, вероятно, похитила ребенка из местной больницы.

Третья банка пива замерла у его губ. Он смотрел, как прыгающие камеры снимают сцену бойни. Бум! Выстрел. Дробовик — этот звук он узнал. Люди орут и подаются назад. Кто-то корчится в агонии на земле. Оператор с камерой становится на колени. Опять стрельба, на этот раз пистолетная.

— Ложитесь, черт побери! — орет кто-то. Камера панорамирует вниз, к мостовой, объектив заливает каплями дождя.

— Подозреваемая, — говорил диктор, — идентифицирована ФБР как Джинджер Коулз. Считается, что это она похитила мальчика из больницы Сент-Джеймс в субботу приблизительно в два часа дня. Агенты ФБР и полицейские попались на взведенный обрез, установленный в квартире. Убит агент ФБР Роберт Киркланд, тридцати трех лет, тяжело ранены еще один агент и посторонний молодой человек.

Человек в кресле хмыкнул. Камера показывала накрытое простыней тело, поднимаемое в машину «скорой помощи».

— Подозреваемая, известная также под именем Дженет Лейстер, все еще может находиться в районе Атланты. «Лейстер! — подумал человек. — Дженет. Боже ты мой!» Он резко выпрямился, забыв про головную боль, и пиво из опрокинутой банки потекло на ковер.

— Коулз также вменяется убийство ее соседа — Грейди Шеклета, шестидесяти шести лет. Предполагается, что она вооружена и крайне опасна. Дальнейшие сведения будем сообщать по мере их поступления. А теперь послушайте спортивные новости…

Лейстер. Дженет. Эти имена он знал, но не вместе. У него задергался правый глаз. Гэри Лейстер. Дженет Сноуден. Да, он знал вот эти имена. Двое погибших членов Штормового Фронта. О Господи! Как это может быть? Как это может быть?

Он оставался на месте те тридцать минут, которые прошли до повторения сообщения. На этот раз он заранее включил видеомагнитофон и записал его. Дом содрогался под ударами зимнего ветра, но человек не отрывался от телевизора. Когда репортаж закончился, он проиграл запись. Напоролись на западню. Настороженное ружье. Джинджер Коулз. Дженет Лейстер. Может по-прежнему находиться вблизи Атланты. Вооружена и очень опасна.

«Насчет этого можно голову дать на отсечение», — подумал человек в кресле под пледом.

Сердце колотилось. Настороженное ружье — это вполне в ее духе. Небольшая дополнительная работа, чтобы завалить первого, кто сунется в дверь. Но все еще вблизи Атланты? В этом у него были серьезные сомнения. Она была ночной путешественницей. Даже сейчас она почти наверняка в дороге. Но куда она едет? И почему с ребенком?