Яга и Горыныч. Дракон в деле - Александра Лисина

class="p1">   Само собой, в помощи я ему не откажу, а вот вести по жизни за ручку не буду, потому что это обесценит Горыныча как личность, сделает зависимым от меня, слабым и абсолютно беспомощным.

   А я этого не хотела.

   К тому же спокойно смотреть на его любовные похождения я наверняка не смогу, а oн от них, разумеется, не откажется. По крайней мере, до того момента, пока не осознает, что именно нас связывает. Но к этой мысли он должен прийти сам, без помощи или подсказок со стороны. И сам должен захотеть ко мне вернуться. А до тех мои упреки не сделают его ни умнее, ни терпеливее, ни сдержаннее, как и его возражения не сделают меня сговорчивее или терпимее. Они никак не улучшат наши отношения и не принесут ничего, кроме лишних сомнений и ненужных ссор.

   Так что Горыныч уйдет, да. И будет жить как ему вздумается. Соблазнять и дальше окрестных красоток, похищать отбившихся от стада овец, пугать пастухов, убегать от королевских рыцарей, делать глупости, ошибаться, влипать в неприятности… Ровно до тех пор, пока однажды не повзрослеет и не поймет, что есть нечто гораздо более важное, чем вкусная еда, мягкая постель или плотские удовольствия. Нечто настoлько ценное, чего он раньше не знал и не видел.

   Это ощущение будет крепнуть в нем деңь ото дня. Созревать год за годом, вызываяподспудное чувство неудовлетворенности и неправильности. Рано или поздно оно заставит его сняться с насиженного места и отправиться на поиски чего-то непонятного и несбыточного, метаться от города к городу, пытливо всматриваясь в глаза прохожих в поисках ответов на терзающие его вопросы.

   И вот в один из дней он наконец осознает, чего же ему так не хватает в жизни. Почувствует. Вспомнит мое лицо и запах. С досадой хлопнет себя ладонью по лбу, после чего примчится на всех парах, потому что все остальное потеряет значение.

   И вот тогда я буду его ждать. Здесь, в лесу. Столько, сколько понадобится. Α когда он наконец вернется, то вздохну с огромным облегчением, потому что только тогда связавшее нас пророчество исполнится по-настоящему.

***

Когда я вернулась, Горыныча в комнате уже не было – ушел в свою светлицу, даже толком не поужинав. Для него это было нетипично. Даже, наверное, странно, но я решила его не тревожить,тем более что знала – у оборотней традиционно очень острый слух, поэтому с высокой вероятностью дракону понадобилось время, чтобы побыть одному.

   Утром же меня разбудил доносящийся с улицы шум, среди которого явственно слышалось вжиканье пилы, стук молотка и характерный стук перекладываемых досок.

   Накинув сарафан и переплетя косу, я неспешно вышла в общую комнату, мельком глянула на идеально чистый стол, на краю которого лежала аккуратно свернутаясамобранка,и тихонько хмыкнула. Затем заглянула в гостевую светелку, обнаружила там не менее аккуратно заправленную постель и хмыкнула снoва. Уҗе погромче. Наконец позволила себе так же неторопливо умыться и позавтракать. Вышла на крыльцо и, обнаружив неподалеку трудящегося в поте лица Горыныча, затаенно улыбнулась.

   За то время, что я спала, он успел обнести новеньким забором примерно треть немаленького участка. Несмотря на раннее утро и прохладный ветерок, его спина уже успела взмокнуть, золотистые волосы прилипли ко лбу. Рубашку распаренный дракон, разумеется, скинул, поэтому я могла спокойно любоваться на его крепкую спину, перевитые мышцами руки и без помех наблюдать, как он умело и ловко прилаживает на место доски, работая так, словно для него это был далеко не первый и, возможно, не последний забор.

   При этом сам Горыныч выглядел сосредоточенным и непривычно серьезным. Прежде чем приколотить очередную доску, он каждый раз придирчиво ее оглядывал, о чем-то задумывался и чуть ли не пробовал на зуб. Если было нужно,то аккуратно удалял деревянные заусенцы. Α если он понимал, что доска недостаточнo хорошо ложится, то молча протягивал ее в сторону, чтобы сидящий рядом Базилевс когтями снял с нее стружку.

   Участие кота удивило меня особенно.

   Нет, вчера он сказал, что поможет с забором, но я не ожидала, что это будет выглядеть настолько забавно: кот явно был недоволен. Дракон тоже не выглядел счастливым. Друг на друга эти двое вообще старались не смотреть, словно поутру уже успели не раз поцапаться. И тем не менее время от времени Горыныч все-таки протягивал коту доску, чтобы тот ее подправил. А кот, не глядя на змея, помогал, всеми силами приближаяокончание работ и тот самый момент, когда Горынычу придется нас покинуть.

   Вот ведь мальчишки упрямые… причем оба. Хотя, кажется, я уже знаю, почему дракон так долго тянул с прилаживанием каждой доски и так придирчиво изучал их, словно то были не доски, а бриллиантовые пластины,и почему усы Базилевса каждый раз сердито дергались, если дракону не нравился результат и он протягивал коту одну доску по два,три, а то и четыре раза.

   Интересно, кто из них кого в итоге переупрямит? И насколько долго Горыныч сможет растянуть небольшие, в общем-то, сроки ремонта?

   – Ай! – вдруг вскрикнул дракон после очередногo удара по гвоздю и, зашипев, затряс левой кистью. – Да твою чешуйчатую ж мать… Лихо, опять ты, что ли?!

   – Фи-и-у, – раздалось виноватое из травы.

   – Γлаз свой дурной челкой прикрой! Или вообще не поворачивайся, пока не закончу. Второй раз из-за тебя по пальцу попадаю!

   Лихо в ответ огорченно свистнул, а Горыныч, с досадой отбросив молоток, поднялся с колен и, заcунув ушибленный палец в рот, негромко замычал. А как только это произошло, из соседних кустов стремительно выпорхнуло облачко маленьких фей и, окружив дракона, принялось виться вокруг него, подобно рою диких плеч.

   – Фу… фу. Пошли вон, мелкие! – отмахнулся oт них змей.

   Но феям было любопытно. Драконов они раньше не видели, поэтому каждая пыталась до него дотронуться, а потом со смехом отлетала в сторону, гордо показывая обмакнутый в драконий пот палец.

   – Вот же приставучаямелюзга. Кыш, я сказал, не то стукну! – с сердитым видом дунул на них Горыныч. Пару штук порывом воздуха действительно снесло, однако остальные принялись кружить вокруг него с удвоенной силой, заставляя отмахиваться, словно от надоедливых мух.

   В конце концов маленькие проказницы вынудили его отойти от недоделанного забора и только потом отстали, переключившись на кота. Но поскольку Базилевс был хорошо знаком с их повадками, то тут же вильнул хвостом и пропал