Как стать Фениксом - Татьяна Форш

– Давно… Дня три назад? А ты чего тут? – Я постарался заслонить собой бедолагу, но ревнивую бестию было не обмануть.

– Да услышала, что нужна помощь. Бросила все дела. Прилетела. А вы, оказывается, другую блондинку ждете?

– Да ни боже мой! Да ни в жисть, да ни разу… то есть я хотел сказать истинным богом… которые куда-то… короче ждем только тебя! – Заикаясь, залебезил Борюсик, будто выцветая под пристальным взглядом Горбылки. Почуяв победу, та, наконец, сменила гнев на милость.

– Да и, правда… чего это я. Своему жениху да не поверю? Где еще ты найдешь такую как я?

– Же… ни-и-и… ху? – С третьего раза у жеребца наконец-то получилось.

– Оно самое! – радостно закивала Горбылка. – Или не помнишь, как в любви клялся? Сказал, как только, так сразу. Вот я и жду, не дождусь этого – сразу!

И тут же сменила тему.

– Так что, Никитос, подбросить, что ли, твоего друга, до куда надо?

– Будем только рады… – Захар спрыгнул с Борьки, и вежливо забрался между горбами коняжки-мутанта. – Заодно и поговорить можно будет…

– Ну… если хотите… Только, я если честно, не понял! – Отмер не привычный к таким спектаклям Дракон. – Народ спрашивает, кобылу вашу забирать будете?

– Не-не-не! – Тут же заголосил Борька. – Ваш народ что-то перепутал! Я их двоих сюда привез, я… – Он осекся, оглядел усмехающегося Афона и Захара, и наконец, закончил. – Я одного и увезу. А она мне поможет!

Дождался, когда я сяду на него, и бросился с места в карьер.

Целый день мы ехали к месту, где по уверениям Афона был переход в Пекельный мир. Впрочем, ничего необычного я в итоге не увидел. Обычные невзрачные холмы, поросшие травой, возле одного из них я и увидел покосившуюся хижину.

– Ну, и где твой переход? – Спешившись, я взглянул на Афона. Тот растерянно оглянулся.

– Когда-то я в этой хижине ночевал, когда хотел попасть на обучение в Лихомань. Переход ночью и откроется. Проснемся – уже там.

– Предлагаешь, нам еще ночь ждать? – Я снял с седла оставшийся мешок с припасами и направился к хижине. Будет обидно, если все это чушь, и утром выяснится, что мы целые сутки потеряли в пустую.

– Да ладно, Ник, днем раньше, днем позже. Ничего же не произойдет! К слову, надо переместиться так, чтобы Пекельный ничего не почувствовал. Если он во дворце, значит, любой переход контролируется им или его слугами. – Захар поравнялся со мной. – Может, ты для начала свяжешься с Василисой?

– Постараюсь. – Я пропустил его в дом и шагнул следом. Впрочем, домом это было сложно назвать. Скорее крошечная хижина, пристроенная к уходящей вглубь холма пещере. Очаг, солома на полу. Валуны, заменявшие стулья. Жить нельзя, но переночевать можно.

Разговор не клеился. Афон с Захаром соорудили ужин, из припасов Мафани, и тем, что парни сперли у гостеприимных кидайцев. Я, как на иголках ждал, когда все уснут, чтобы выйти на улицу и попробовать поговорить с Василисой. Но попутчики как на зло принялись обсуждать, кому и как идти выручать меня, моих сестер, как договориться с Васей, как победить Пекельного. В итоге, я не выдержал, и, сославшись на нужду, вышел под звездное небо. Достал было из кармана зеркальце, но… не тут-то было!

– Ники-и-итушка! Здорово! До ветру приспичило или не спится? – Рядом со мной материализовалась Горбылка.

– И то, и другое! – Я едва сдержал тяжелый вздох. Что за день-то такой? Всем я нужен! – Что-то случилось?

– И да, и нет! – Горбылка смущенно потупилась. – Мы тут на досуге с Борюсиком поговорили. И все бы хорошо, вот только что-то я не могу понять: он меня любит или боится?

– И то, и другое. – Снова повторился я, в надежде, что Горбылка отстанет, но мой ответ ее почему-то взбесил.

– Если ты еще раз скажешь это – я тебя покусаю! – ощерилась она острыми иглами зубов.

– Хорошо! Отвечаю доходчиво: Борюсик тебя нежно любит, и уже все уши мне этим прожужжал.

– Тогда, почему замуж не зовет? – Еще больше вызверилась кобылка. – Я же ему намекала, объясняла, просила наконец!

– А потому что боится!

– Меня? Но… я же белая, красивая и пушистая!

– Это ты так считаешь! А для всех ты горбатая, ушастая и с зубами в три ряда! Как думаешь, тебя такую в роли жены он будет любить, или бояться?

Кобылка ненадолго задумалась, всхлипнула и бесшумно исчезла.

Здо-ро-во! Видимо, вместо кобылки завтра мы будем использовать в качестве перевозочного средства Афона. А куда деваться? Отвык я как-то от общения с девушками. И от того что правда, в некоторых случаях, им противопоказана.

Хорошо хоть Борьки рядом нет. Видимо, исполняет роль подушки для Афона и Захара в хижине. Что ж, уже хорошо. Расскажу ему обо всем завтра, а пока….

Я потер зеркальце.

– Вася, Васенька! Василиса!

– Феникс? – Послышался мне ее голос из затуманившейся глади зеркала. – Это ты?

Вместе с голосом пришло и изображение. Василиса, испуганно оглядываясь на дверь, подошла ближе и зашептала.

– Никитушка, поспеши, любимый! Пекельный уже через два дня свадьбу назначил. Ведьма придворная говорит, что привязал он меня простым приворотом, потому и не могу надолго уйти из замка. Не знаю, как, но…. Хотим с Глашей… – Вдруг ойкнув, она испуганно обернулась.

– Вася? Василиса!!! – Я снова потер стекло, но было поздно. Поверхность зеркальца пошла рябью, послышался стук и все исчезло. Напоследок мне показалось, что я услышал голос Пекельного.

От отчаяния я выругался. Да так, что из хижины вышел сонный Афон. Покосился на меня, на зеркальце в моей руке и понятливо вздохнул.

– Рассказывай…

Голос Ника раздался неожиданно, и так как я была у себя, на него снова настроился мой самовар. Вот только на этот раз все оказалось не так и не вовремя.

– С кем ты говоришь? – В комнату шагнул Пекельный.

Совершенно не вовремя!

– Ни с кем! – Я шагнула вперед, закрывая спиной самовар, где по-прежнему раздавался голос любимого.

– Вася? Василиса!!!

Как бы заставить его замолчать? И тут до меня дошло. Я изо всех сил толкнула самовар. Он с обреченным звоном упал за стол и голос Никиты смолк.

– Это был Феникс? – Глаза Пекельного стали серебристыми от едва сдерживаемой ярости, а на щеках проступили огненные язвы. Он подошел ко мне и приказал. – Отвечай! Он в Лихомани?

Я испуганно поморгала, и принялась отступать.

– Ты о чем? Я сама в шоке! Сижу, чай пью, и тут самовар твой решил со мной пообщаться! Говорит: «Привет, как зовут!», я ему: «Василиса! Можно просто Вася!». Ну а потом ты зашел. А самовар случайно упал. Скажи, причем тут Феникс?