Зов услышат избранные - Юрий Стерх

на него лучи и замер в ожидании.

Думай, Изгуш, думай!..

Тут он почувствовал легкое прикосновение к своей ноге и искоса посмотрел на Шейму.

Та всё также сидела у его ног и, робко улыбаясь, преданно заглядывала ему в глаза.

Неожиданная гостья

Шаагум прошелся вдоль строя телохранителей, придирчиво осматривая их экипировку.

Всё безупречно.

У имперской охраны ближнего круга и не может быть по-другому. Тут собраны самые лучшие и специально обученные воины со всей империи, которым нет равных в своем деле. Первые сыновья истинных аристократов, которые уже давным-давно позабыли о своих родителях и посвятили свои жизни только одной цели — беспрекословному служению своему императору.

Закончив осмотр, он удовлетворенно кивнул и дал распоряжение своему заместителю:

— Гирек, расставляй эту смену на посты, а я поспешу к правителю. Время пробуждения уже совсем скоро.

Еще раз окинув взглядом телохранителей, он развернулся и решительно направился к выходу.

Телепорт, ведущий в помещение службы дворцовой охраны, находился тут совсем неподалеку, в соседнем помещении. Он, как всегда, воспользуется им, и у него еще будет кое-какой запас во времени.

Кивнув оператору, он уже собирался шагнуть в марево арки, как в его переговорном устройстве прозвучал сигнал вызова, и он, увидев от кого тот идет, тут же отскочил назад.

— Третий сектор! — поспешно бросил он оператору. — Мои личные покои. Быстрее!

Выскочив из телепорта в своем доме, Шаагум поспешил в отдельное гостевое крыло, откуда шел сигнал. Послать его могла только она и больше никто…

Неужели…

Ворвавшись в помещение, он замер на пороге.

Посреди комнаты, на коленях, сидела жрица в оранжевом балахоне храма Гиташи.

— Ты?.. — прошипел он, подскакивая к ней. — Ты? Как ты здесь… как ты смогла проникнуть в мой дом?

Жрица плавно откинула балахон с головы и, расправив кожистый капюшон, украшенный великолепным узором, призывно улыбнулась.

Она была прекрасна!

Само совершенство…

Со времени их последней встречи она похорошела настолько, что глаз было не отвести, и внутри сурового воина начало разрастаться нестерпимое пламя желания.

— Для жриц храма Гиташи все двери открыты, — томно прошептала она и, высунув раздвоенный язык, соблазнительно облизала губы. — Разве ты не знаешь?

Жрица медленно распахнула балахон, показав Шаагуму, что под ним, кроме обнаженного тела, больше ничего нет.

— Не сдерживай свои желания, мой отважный Шаагум. Насладись моим телом и потуши огонь страсти. Обсудим всё после…

Главный телохранитель императора глухо зарычал и, уже плохо контролируя себя, начал срывать одежду.

Какое-то время спустя

Погладив по спине утомленную жрицу, Шаагум встал с ложа и поспешно облачился в доспех воина Тени. Расправив на поясе складки накидки, он обратился к ней голосом, не терпящим возражений:

— Шейма, мне некогда сейчас разбираться, как ты здесь очутилась и с какой целью. Поэтому тебе придется дождаться меня, а когда я вернусь, ты подробно мне всё расскажешь.

Остановившись в дверном проеме, он обернулся и, с усмешкой глядя на жрицу, произнес:

— У меня к тебе накопилось масса вопросов. А чтобы у тебя не возникло соблазна погулять по дому, я заблокирую до моего прихода этот жилой сектор. Так что отдыхай…

Когда за ним захлопнулась дверь, Шейма томно потянулась и, перевернувшись на живот, утомленно улыбнулась.

После такого сумасшедшего по напору и страсти соитию хотелось спокойно лежать на ложе и больше ни о чём не думать.

Шаагум — любовник не чета Гигемешу: молод, азартен, напорист, неутомим…

Как же она соскучилась по этим диким страстям!

Старик почти забросил ее, окунувшись с головой в управление повстанческой армией. Даже после рождения Изшама, они были близки всего лишь один раз, и то… это, скорее всего, был жест благодарности, чем настоящая страсть.

Шаагум…

Шейма снова перевернулась на спину и погладила кончиками пальцев низ живота.

Она бы не прочь повторить, но телохранитель убежал к своему императору, и теперь придется ждать до ночи.

Жрица прикрыла глаза и задышала ровно, стараясь выбросить из головы соблазнительные образы. Это ей вскоре удалось, и она вспомнила Шаагума, задержавшегося в дверях.

У него есть к ней вопросы?..

Что же, она готова ответить на все, и даже больше… но чуть позже.

Томная нега растеклась по всему телу, и она стала проваливаться в крепкий, восстановительный сон.

* * *

Появившийся после заката Шаагум схватил жрицу за руку и, не говоря ни слова, повел куда-то на нижний уровень, туда, где она раньше еще не была.

Перед отправкой к Гигемешу Шейма прожила какое-то время в этом доме. Тогда она не была ограничена в перемещениях и неплохо изучила почти всё здание, за исключением того уровня, куда ее сейчас вел главный имперский телохранитель.

Это ее немного пугало и настораживало.

На нижних уровнях всегда располагались тюрьмы, пыточные и прочие, не совсем жилые помещения, и, наверное, дом Шаагума не был в этом каким-то особенным исключением.

Шейма покорно шла за ним, выражая своим видом полное безразличие и даже легкую обиду. Ворвался, схватил за руку и, даже не дав толком одеться, потащил куда-то в подвал.

Впрочем, выбор у нее сейчас небольшой.

В конце широкого коридора Шаагум толкнул плечом массивную дверь, и они попали в подземный ход, грубо продолбленный в скальной породе.

Очень скоро Шейма поняла, что это какой-то крайне запутанный лабиринт, и выйти из него самостоятельно она уже точно не сможет.

Попетляв по нему какое-то время, они, наконец, уперлись в точно такую же дверь, через которую и попали сюда.

Достав древний ключ, Шаагум приложил его к специальной выемке и отошел в сторону.

Шейма завороженно наблюдала за тем, как засветился голубоватым светом кристалл, расположенный по центру ключа, как он начал с тихими щелчками вращаться то в одну, то в другую сторону, открывая старинный замок.

Она только слышала о таких механизмах, видеть ей еще такое не приходилось.

Наконец кристалл по центру погас, и дверь с тихим щелчком чуть приоткрылась.

— Заходи, — буркнул телохранитель и немного грубовато подтолкнул ее в спину.

Они зашли в низкое помещение, в котором, кроме широкого кресла с высокой спинкой, больше ничего не было.

Грубо усадив Шейму в кресло, он приказал ей не двигаться и стремительно вышел из комнаты, плотно прикрыв за собою дверь.

Запахло чем-то кислым, запершило в горле, появилась резь в глазах, и стало тяжело дышать. Шейма прекрасно знала, что это за запах.

Сопротивляться бесполезно.

Она опустила голову, вдохнула полной грудью и рухнула в бездну.

* * *

Ее пробуждение было слегка болезненным, но в целом терпимым. Кто-то ритмично хлестал ее по краям капюшона, приводя в чувство.

— Ну