Сильнейший ученик. Том 7 - Андрей Сергеевич Ткачев

справиться с буйством энергии и направить её в нужное русло. Похоже, кто-то из моих предков занимался тёмными практиками, либо вообще не знал иного метода, но это сейчас не столь важно. Из-за того, что все эти символы наносились нам во время того, когда я находился внутри тела парня и разделял все его ощущения, то я очень ярко мог представить себе их расположение на теле.

Тут достаточно было сориентироваться и до этого, казалось бы, несущаяся бесконтрольным потоком энергия стала замедляться. На её пути возникали препятствия, которые понемногу, но начинали замедлять её. При этом энергия продолжала вливаться в моё тело, но как и во время тренировок, тело приспосабливалось к нагрузкам.

Да, у меня имелась повышенная регенерация, которая выбивалась из норм для обычного человека, но теперь, благодаря символам, которые я помнил, благодаря возникшим в голове образам и воспоминаниям, примерно то же самое я проделывал с той частью своего организма, что была не видна. Каналы неизбежно рвались от напряжения, но практически сразу они зарастали, становясь прочнее, чем раньше, и теперь выдерживая намного больше.

Мой энергетический центр, который я смог почувствовать, благодаря помощи наставника Флетчера, при этом почти не увеличился в размерах, но как будто приобрёл большую плотность.

Совсем непривычная и немирная энергия в этом месте обладала несвойственной ей агрессивностью, и она как будто дикий зверь, раз за разом набрасывалась на меня, но…

Моя воля сильнее!

Не знаю, сколько я в итоге провёл времени, в попытках подчинить себе происходящее. В такие моменты ощущения времени нет вовсе и ориентироваться на него бесполезно, ведь могло сначала пройти всего пара секунд, которые обернулись для меня болезненной вечностью.

Неожиданно поток энергии прервался, и я наконец-то смог вздохнуть спокойно.

— Адриан! Черт побери, Адриан! — донёсся до меня обеспокоенный голос Рью и, как я понял, он уже пытается не первый раз достучаться до меня.

— Я здесь, — хрипло произношу я, чтобы успокоить своего сокомандника.

— Что это сейчас было? Ты вдруг закричал, будто тебя стали резать!

— Это было громко? — уже более встревоженно спросил я, пытаясь как можно быстрее прийти в себя после произошедшего. Тело потряхивало, будто от разрядов электричества, а мышцы сводило судорогами, но я продолжал держаться, так как понимал, что сейчас отключаться мне точно нельзя.

— Нет, ты после первого выкрика стал лишь глухо стонать. Но ты не уходи от ответа… что это было⁈ — строго и в то же время обеспокоенно спросил он.

— Я, похоже, немного сглупил и решил заняться медитацией, чтобы быстрее избавиться от яда в организме. И вот к чему это привело, — честно ответил я. — Зато теперь я точно знаю, что тут живут воины, изучающие тёмные практики. Я ещё никогда не ощущал духовную энергию настолько агрессивной.

— Ты… — с придыханием произнёс Рью. — Ты хоть понимаешь, какую глупость только что совершил?

— Да уже понял, что не стоило раскрываться миру, — ворчливо отозвался я.

— Одно то, что ты не сошёл с ума, можно считать везением, а ведь всё могло закончиться куда хуже. Мне только не хватало бешеного монстра, который пережрал энергии, — с каждой фразой голос Ковача становился всё спокойнее. Похоже, он действительно переживал за меня и за время нашего разговора убедился, что я вроде как остался вменяемым.

Тут я уже и сам понимаю, что это было рискованным, но как же хорошо, что в подобной ситуации откликнулась моя кровь и подсказала мне выход.

Я наконец-то начал лучше чувствовать своё тело и даже потянулся, только сейчас поняв, что верёвки, что удерживали меня, лопнули, просто не выдержав оказываемого на них усилия.

Оглянувшись, я убедился, что руки и ноги у меня свободны, и в целом я теперь могу спокойно подняться со своей кровати, которая почему-то слегка покосилась — видимо, меня прихватило куда сильнее, чем я предполагал. Я даже подёргал за верёвки, но понял, что мне их не разорвать, как бы я ни пытался.

— Рью, тут такое дело, — осторожно произнёс я. — Я, похоже, освободился.

— Так чего ты тогда медлишь⁈ — возмущённо бросил мне Ковач.

Я подошёл к здоровяку, которого обвязали куда серьёзнее, чем меня, чтобы он не мог сдвинуться с места, даже если бы очнулся. Хорошо ещё, что сами верёвки, несмотря на свою прочность, всё же поддавались развязыванию, иначе людям, похитившим нас, пришлось бы таскать нас вместе с кроватями, а я очень сомневаюсь, что тут проходы достаточно удобные для подобного.

— Ух, наконец-то, — с удовольствием размял плечи Рью. — У меня уже всё затекать стало, — тут он более внимательно посмотрел на меня и, стараясь говорить спокойно, произнес: — Тебе бы, Адриан, умыться где-нибудь.

— Что, хреново выгляжу? — спросил я у него, улыбнувшись, но судя по реакции парня, сделал это зря.

Я ещё когда поднялся со своей «кровати», понял, что у меня всё тело в порезах, которые в точности повторяли те знаки, чтобы были изображены на теле моего предка. Только вот у меня они, к моменту, когда я подходил к Рью, уже заросли, и только выступившая кровь напоминала об этом. Это произошло даже быстрее, чем обычно, но я очень сомневаюсь, что моя регенерация взяла вдруг и возросла, скорее, это просто часть этого, до сих пор до конца непонятного мне ритуала.

Я знал, для чего он и как себя следует вести при вливании столь агрессивно настроенной ко мне энергии, но за что отвечает каждый символ, и как они взаимодействуют друг с другом — за гранью моего понимания. В общем, имелось чисто практическое понимание прошедшего ритуала, а тонкости не так важны, ведь всё и так работало.

Ну а то, что из-за перенапряжения у меня пошла кровь из глаз, носа и вроде бы ушей, на этом фоне было не столь и странно, да и потеря крови меня почти не беспокоила.

— Думаю, даже тёмные практики тебя испугаются, когда увидят, — кивнул Рью, внимательно смотря на меня.

— Тогда, может, не будет их разочаровывать и отправимся на поиски? Нам ещё Алегру искать.

— А может, оставим эту девчонку им? Она же сама всех доведёт до ритуального самоубийства своим колким языком, — поморщился парень.

— Согласен, она слишком опасна, чтобы оставлять её без присмотра, — хмыкнул я. — Пора спасать наших противников от более ужасной участи, чем они достойны пережить.

Мы оба