Кислотники - Николас Блинкоу

Майкл Кросс предпочел бы повести Эстеллу в муниципальный центр, но он попусту старался, уговаривая ее. Она призналась, что хочет в «Блюз-корнер», потому что там есть женская раздевалка и бывают женщины. Собственно, раздевалка оказалась совсем маленькой — женский бокс в Манчестере появился недавно. Но когда Эстелла с Майклом пришли, в зале уже тренировались две тайские боксерши.

Они по очереди отрабатывали удары ногами по мешку — одна держала, другая била. У стойки с гантелями огромный приземистый украинец почтенного возраста стоял над юнцом, отжимавшимся на скамейке, и определял его перспективность. Эстелла узнала старика: в 70-х он воскресными вечерами выступал в соревнованиях по борьбе — их транслировали по телевизору из Престона, заполняя паузы в конце футбольного сезона. Тогда он носил трико из золотой парчи и трусы с блестками и напоминал трансвестита, работающего по ночам в порту. Но его противники выглядели так же, и никто никогда не шутил на этот счет.

В зале не было зеркал, и Эстелла внимательно изучила себя в прихваченном гвоздиками треснувшем зеркале для бритья в душевой кабине женской раздевалки. Лайкровое трико, которое Майкл нашел в шкафу Джозет, оказалось ей почти впору, но слегка сбивалось между ног, так что пришлось надеть спортивные брюки. Как и кроссовки девятого размера, брюки были Майкловы.

Через вращающуюся дверь в спортзал ввалились четверо, все одинаково одетые, с головы до ног в черном. Впереди шел их предводитель, молодой негр хрупкого телосложения с проборами в волосах и раздраженной от бритья кожей на шее. Он важно двинулся через зал, поприветствовав девушек нагловатым поклоном и даже не повернув головы в сторону остальных. Двое его парней были не такие замороженные: они ухмыльнулись в ответ на приветственную отмашку хозяина зала, а поравнявшись с Майклом, притормозили и бросили на пол спортивные сумки, чтобы пожать ему руку. Эстелла слышала, как Майкл назвал каждого по имени и спросил:

— Как дела?

— Дохлые дела, — засмеялся в ответ один из парней. — Понимаешь, о чем я?

Вожак обернулся:

— Не смейте ни с кем обсуждать мой бизнес! Это подстегнуло парней — они тут же подхватили спортивные сумки и скрылись в мужской раздевалке.

Два боксера-легковеса вышли на ринг — явные натуралы, перспективные, хорошо накачанные. Они начали пританцовывать, кружа по рингу, но ударов было маловато. Один из парней явно лучше бил справа, другой это знал и ловко уходил от ударов. Они отпрыгивали назад, маневрировали. Эстелла подошла поближе. Один из боксеров кивнул партнеру, они остановились, чтобы разглядеть ее, и Эстелла подмигнула обоим.

Майкл тут же одернул ее:

— Ты здесь, чтобы мешать другим, или займешься делом?

— Ладно, давай начнем.

Эстелла опустила руки на бедра и принялась крутить шеей, — успевая разглядывать зал:

— Милое местечко.

— Ты же здесь бывала когда-то, — удивился Майкл.

Нет, не бывала.

— Я тогда не имела привычки держать себя в форме.

Держать в форме, собственно, было нечего да и незачем. Бессонные ночи и амфетамин делали свое дело — она и так оставалась худой.

Берджис собрал труппу кислотников, и каждый выступал со своим сольным номером. Бернард Чедвик придумал собственную дебильную программу похудания — посыпал картофельные чипсы сульфатом вместо соли и запивал их пинтами «снейкбайта». Майкл Кросс носился с идеей насчет центра города — готовился устроить там то показ мод, то партизанскую войну. Был в компании и Джанк, у него постоянно сносило чердак. Эстелла выглядела нормальней остальных, это факт. Хуже всего обстояли дела у Берджиса. Он выматывался до нервного истощения и редко спал. Каждое утро погасшие уличные фонари вызывали у него потребность рассказывать ей по телефону о своих чувствах, говорить, какая она классная… Эстелла и тогда понимала, под каким давлением он живет.

Нет, Берджис точно был самый чокнутый. И уж абсолютно чокнутый ночью, когда Майкл отвозил его в офис. Берджис выдавал Майклу просроченную половину жалованья, и руки у него не переставали судорожно дергаться. Однажды — Майкл тогда уехал в бар — у Берджиса все лицо вообще на фиг перекосилось, но он и слышать ничего не хотел о «завязке», — просто не мог остановиться.

Эстелла развернулась, подпрыгивая на носках: свободе движений мешали тяжелые груди, они мотались туда-сюда в лайкровом трико. Майкл, машинально упершийся взглядом ей в грудь, вдруг сообразил, на что смотрит, и поспешил отвернуться. Она пошла следом за ним к свободным штангам.

— Что это за парни, с которыми ты разговаривал?

Майкл помотал головой, будто хотел избавиться от назойливого насекомого:

— Никто.

— Бандиты из твоего района?

— Да, они так думают. Тот, с проборами, называет себя Тас-Мен.

«Прелестное имечко», — подумала Эстелла.

— Сходить, что ли, поглазеть?

— Я не буду вас знакомить.

— А кто тебя просит? Я, может, хочу полюбоваться на их члены!

Майкл взглянул на нее с отвращением:

— Я тебе не обдолбанный сутенер. — Он ухватил пару гантелей и с остервенением стал работать, подавая пример «некоторым прытким развратницам» (Майкл отвернулся от Эстеллы, и потому не заметил ее улыбку). — В любом случае здесь им не обломится.

Эстелла взяла скакалку, начала прыгать и постепенно нашла свой темп. Наверху, на самодельной полке, стоял повернутый чуть в сторону телевизор. На экране суматошная блондинка в костюме в шахматную клетку и с микрофоном в руке наседала на прохожих с вопросами. Эстелла перевела взгляд на боксеров, заметив, что, чем быстрее она прыгает, тем ленивее они боксируют. Те еще хитрецы.

Из мужской раздевалки донесся голос Тас-Мена:

— Мы сейчас будем по ящику? Добавь громкость на этой бандуре.

Один из его парней вылетел из раздевалки, протянул руку к пульту и усилил звук. Молодящаяся репортерша спрашивала, испытывают ли люди страх в создавшейся на сегодня ситуации: каждый, кого она тянула в кадр, соглашался, что да, сегодня есть причины бояться.

Возвращаясь в раздевалку, парень поймал взгляд Эстеллы. Он наверняка видел, как она прыгает. Эстелла и сама никогда не упустила бы шалопая, лихо перемахивающего через три ступеньки. Может, он и подошел бы к ней — было что-то такое в его усмешке, — но окрик Тас-Мена не дал ему этого сделать. Усмешка превратилась в обещание: потом.

Теперь она прыгала только для легковесов, однако и тут ее ждал облом: крошечный человечек в шляпе с круглой плоской тульей и загнутыми вверх полями испортил ей всю игру. Просунув голову между канатами, он стал орать на парней:

— Вам тут что, хреновый танцкласс? Собираетесь умасливать друг друга — делайте это в свое чертово свободное время!