Весна Гелликонии - Брайан У. Олдисс

После этого Дресил почувствовал презрение к своему кузену. Однако он не пошел и не убил его, хотя ему этого очень хотелось, ведь времена были дикие. Но он вспомнил, как его удержали, когда он хотел убивать людей племени Эмбруддока, а ведь тогда не было бы объединения. Но когда его сыновья будут править, это будет забыто.

Это долготерпение Дресила, основанное на детской дружбе, завоевало ему еще больше уважения со стороны племени.

Однако то, что Литл Юлий не участвовал в сражении, сослужило ему хорошую службу в дальнейшем.

Сразу же после того как улеглись волнения, вызванные нападением фагоров, на племя обрушилось новое испытание. Таинственная болезнь охватила половину населения Олдорандо. Первыми заболели те охотники, которые тащили фагора на башню. Долгое время охотиться было некому. Поэтому были съедены все домашние животные и птицы. Несколько человек умерли от лихорадки и были с сожалением отправлены в нижний мир. Юлий, Лойл Бри и их дочь избежали болезни.

Больным сделали кровопускание, болезнь отступила и вскоре жизнь вошла в обычную колею.

Погода продолжала терзать людей. Холодные ветры проносились по земле, заставляя людей кутаться во все, что можно натянуть на себя.

Два светила, Фреир и Беталикс, восходили и заходили как обычно. Свистун регулярно отмечал течение времени выбросами горячей воды и оглушительным свистом.

Полгода Фреир и Беталикс были на небе одновременно, но затем постепенно они отдалились друг от друга и Фреир стал властвовать днем, а Беталикс ночью. Теперь день стал мало отличаться от ночи, а ночь была настолько светлой, что ее можно было назвать днем. А затем светила соединились вновь. Дни стали светлыми, а ночи, как им и полагается, темными.

Именно в это время, когда только холодные звезды смотрели вниз на Олдорандо, когда тьма и холод были особенно интенсивны, умер старый лорд Уолл Эйн. Он спустился в нижний мир, чтобы самому стать призраком и погрузиться вниз, к первородному камню.

Прошел год, затем еще один. Дети вырастали, взрослые старились. Под мудрым правлением Дресила население города увеличивалось, солнца вершили свой небесный путь, исправно выполняя свои обязанности.

Хотя Беталикс был больше по размеру, он давал меньше света и тепла, чем Фреир. Беталикс был стар и немощен, Фреир же молод и энергичен. Ни один человек не мог бы с уверенностью утверждать, что Фреир взрослеет, становится мужчиной. Но это говорили легенды. Человечество из поколения в поколение страдало от холода — но жило в надежде, что там, наверху, победит Вутра и поддержит Фреир.

В этих легендах таились ростки истины, как в цветочной луковице таится сам цветок. Поэтому люди, не имея знания, все же знали.

Что же касается зверей и птиц, то они были более чувствительны к флуктуациям магнитного поля земли, чем люди. И они тоже знали, не имея знания. Их чувства говорили им, что изменения в климате уже начались, они совсем рядом. Предчувствие этого было разлито во всем: в воздухе, в земле, в воде, во всей биосфере.

А высоко в стратосфере летал маленький, заключенный в себе мир, созданный из металла. С поверхности Геликонии этот мир казался маленькой звездочкой, быстро двигающейся по небу.

Это была Земная Станция Наблюдения Авернус.

Авернус наблюдал за двойной системой звезд Фреир-Беталикс, а также за планетой Геликония.

Геликония представляла собой большой интерес для людей Земли —особенно в этот период. Геликония вращалась вокруг Фреира — Звезды А, и Беталикса — Звезды B. Оба солнца и планета начали ускоряться на своих орбитах. Планета была еще на большом расстоянии от солнц, но это расстояние уменьшалось с каждым днем.

Планета уже была в нескольких столетиях от апоастрона — самой холодной, самой удаленной точки орбиты. Теперь на Станции Наблюдения люди каждый день отмечали нарастающий градиент температуры — положительный градиент.

Дети становятся такими же, как свои родители, или же идут по другому пути. Лэйнтал Эй рос, зная, что его мать — спокойная женщина, погруженная в мысли, как и ее мать и отец. Но Лойланнун была такой не все время. Сначала она вела себя совсем по другому, пока жизнь не нанесла ей удар.

В юности она отвергла ту жизнь, которую вели Лойл Бри и Юлий. Она разругалась с ними, заявив, что ей ненавистна сама атмосфера их комнаты, что ей совсем не хочется жить с ними. И после ужасной ссоры она ушла от них жить в соседнюю башню.

Работы в племени было много, и Лойланнун достигла больших успехов в пошиве кожаной обуви для охотников.

Тут она и встретила того, кто будет носить обувь, сшитую ею, и влюбилась в него. Она только-только вышла из возраста юности. Она ходила с ним в те ясные ночи, когда никто не может спать, и мир для нее был полон счастья и красоты, какой она никогда раньше не замечала. И она стала его женщиной. Она отдала бы жизнь за него.

Он взял с собой Лойланнун на оленью охоту. Когда-то Дресил запретил женщинам ходить на охоту, но теперь он стал стар и позабыл многие свои запреты и установления. Охотники на оленей в узком ущелье повстречались со стунжебагом. Прямо на глазах Лойланнун ее муж был повергнут на землю и пронзен острым рогом чудовища. Он умер до того, как его привезли в город.

Лойланнун с разбитым сердцем вернулась к родителям. Они тепло приняли ее, заботились о ней. И пока она лежала в ароматном полумраке, в ее чреве созревала жизнь. Она и сейчас помнила ту радость, которая владела ею, когда пришло ее время и она родила сына. Она назвала его Лэйнтал Эй и ее родители приняли это имя. Это была весна года Тринадцатого После Объединения, или 31-го по календарю Лордов.

— Он будет жить в лучшем мире, — сказала Лойл Бри дочери, глядя на внука блестящими глазами. — Легенды говорят, что настанет время, когда раскроются райбаралы и воздух согреется теплом земли. Пищи будет много, снег исчезнет, люди будут ходить раздетыми. Как я мечтала об этом времени! Лэйнтал Эй может увидеть его. Как бы я хотела, чтобы он был девочкой — девочки все видят и ощущают сильнее, чем мальчики.

Ребенок любил смотреть в стеклянное окно комнаты. Это было единственное окно в Олдорандо, хотя Юлий утверждал, что раньше все окна были такими, но теперь они все разбиты.

Шли год за годом, и Лойл Бри и Юлий отрывали глаза от древних бумаг только для того, чтобы посмотреть, как окно окрашивается то в розовый, то в оранжевый, то в алый цвет в зависимости от того, что было на небе — закат или восход Фреира или Беталикса. Затем цвета на стекле умирали, на землю опускалась ночь.

С древних времен являлись чилдримы, трепеща крыльями над башнями Олдорандо. Это были те же самые чилдримы, которых ощущал первый Юлий в своих скитаниях по белой пустыне.

Чилдримы являлись только по ночам. Они рассыпали свои перья, словно искры, медленно кружа и махая единственным крылом. Но может это было и не крыло? Когда люди выбегали на улицу, чтобы увидеть их, очертания чилдримов расплывались. Никто не мог увидеть их ясно и отчетливо.