Принц на черной кляче - Анна Ольховская

– А ты не груби матери, не груби! Мы ж за тебя волнуемся!

– Не надо за меня волноваться, я уже взрослая! Паспорт имею!

– Скажите, пожалуйста, – взрослая она! Паспорт имеет! А мозгов еще маловато…

– Я, между прочим, на пятерки учусь, так что с мозгами у меня все в порядке!

– Это да, – улыбнулась Зинаида, – с этими мозгами у тебя все в порядке, а вот с житейскими, что опытом называются, – слабовато! Зато язык длинный, как я посмотрю!

– И ничего…

– Все, хватит пререкаться! Марш в лес!

– Ну и пожалуйста! – обиженно надула губы Клава. – Ну и пойду! Только потом не говори, что я за Сергеем бегаю, ты сама меня послала!

– Послала, послала, не бухти.

Вот и отличненько! Как она ловко все провернула! Клава и не ожидала от себя такой хитрости и смекалки.

Теперь – как минимум до вечера – мамка беспокоиться не будет. Решит, что девчонки вместе с гостем гуляют. А Полинка в лучшем случае к ужину вернется, а то и вовсе до ночи с Гришкой целоваться будет.

А может, и не только целоваться…

А может, и она с Сергеем тоже… целоваться… и не только…

Странно, томительно заныло внизу живота, снова запылали щеки, вспухли и запульсировали губы.

Клава испуганно оглянулась по сторонам – хорошо, что она уже вышла за ворота, никто не видит, что с ней творится.

Вот ведь стыдобища, а?! Ведь она всегда, когда представляла свое первое свидание, в лучшем случае допускала робкий, нежный поцелуй на прощание. Такой вот, легкое касание губ…

А сейчас ей хочется вовсе не робкого касания губ!

Да что ж за ерунда такая!

Так, надо выкопать быстренько кинжал, спрятать его… а вот куда спрятать? На ней лишь легкий сарафан, правда, свободный и длинный. Так что если взять вон ту упаковочную веревочку, что валяется на траве – похоже, от профессорских подарков – привязать к ней предварительно завернутый в лопух кинжал и подвесить его на талию, под широким сарафаном ничего заметно не будет.

И мысли всякие стыдные уйдут из головы, возней изгнанные.

Но мысли не ушли. Наоборот, как только девушка взяла в руки кинжал, видения, одно другого стыднее, буквально захлестнули Клаву.

Она знала, конечно, откуда берутся дети и чем занимаются деревенские парни с девчатами в укромных местах, но лично никогда ничего подобного не видела. И в книжках не читала, там все заканчивалось на самом интересном месте…

Но сейчас в ее голове творилось такое!

Было ужасно стыдно. Но… ЭТОГО хотелось неудержимо!

Вот ведь беда какая.

Ладно, на то, чтобы найти Сергея, время какое-никакое понадобится. И мысли эти позорные она сможет выгнать из головы поганой метлой. Сможет-сможет.

Потому что так нельзя…

Клава была уверена, что найдет Сергея очень быстро – вряд ли городской красавчик рискнет углубиться в совершенно незнакомый ему лес.

Но девушка обегала все ближайшие опушки и ельники, она почти сорвала голос, пытаясь докричаться до потеряшки, – бесполезно. Тарский словно сквозь землю провалился!

А солнце, между прочим, ждать не собиралось, оно неудержимо скатывалось к горизонту. Нет, до полноценного заката еще было далеко, но тени уже удлинились.

В глазах защипало – кажется, приближался куксивый плач. И в носу свербеть стало – еще один верный признак.

Ну да, самое верное решение сейчас – сесть на вон тот пенек и разреветься громко так, с соплями и подвываниями! Тоже мне, невеста не с того места! Малейшая неудача – и она уже разнюнилась!

Ага, а как не разнюниться, если так удачно складывавшееся поначалу исполнение ее заветного желания вдруг запнулось и топчется на месте вот уже битый час! Или небитый? А, какая разница – время-то уходит! А у нее всего-то этот вечер с ночью и есть для осуществления задуманного. Завтра вернется папка, и остаться с Сережей наедине уже не получится, папка с профессором будут таскать его за собой.

А потом ее суженый просто-напросто уедет. Чтобы больше никогда не вернуться…

Клава сжала кулачки и даже ногой топнула от злости.

Ну уж нет! Не будет она плакать! Если только чуть-чуть, слезы сами текут. Но пусть текут, а она пока делом займется. И плевать, что дело это на психоз похоже, все равно никто ее не видит.

Клава сняла с пояса запеленутый в лопух кинжал и, приблизив к нему губы почти вплотную, прошептала:

– Если ты действительно волшебный, если ты должен выполнить мое главное желание, тогда укажи мне, куда идти? Где искать Сережу? Ай!

Девушка испуганно отбросила завибрировавший в ее руках кинжал. От падения на землю лопух развернулся, и освобожденное лезвие засверкало на солнце.

Но не просто засверкало, оно поймало солнечный луч и, преломив, направило четко светящуюся нить чуть левее того места, на котором стояла Клава.

– Туда? – несмело уточнила девушка. – Сережа там?

Луч промолчал. Кинжал – тоже. Хотя Клава уже ничему не удивилась бы, даже ворчливой ругани клинка.

Он ведь волшебный! Взавправду волшебный!

– Вот спасибочки! – радостно взвизгнула девушка, подхватывая с земли сверкающего помощника. – Я побежала!

Но сразу не получилось, надо было снова завернуть клинок в лопух потолще. Потому что уж очень он острым оказался, этот папкин найденыш. Второпях Клава схватила его не так осторожно, как брала там, возле дома, и большой палец мгновенно «разрыдался кровавыми слезами».

Девушка на какое-то время отвлеклась, разыскивая подорожник, а потом совершенно не обратила внимания на то, что лезвие клинка, довольно сильно перепачкавшееся в ее крови, снова абсолютно чистое.

Словно впитало всю кровь в себя без остатка…

А вот то, что дурманящие голову желания снова накрыли ее волной, Клава не заметить не могла. И чем дальше она шла – вернее, чем ближе подходила к Сергею, – тем неудержимее влекло девушку к этому мужчине.

Последние метров сто Клава не шла – бежала. Она еще не видела Тарского, но чувствовала его всем своим существом, тело словно магнитом тянуло в одном направлении.

И она буквально влетела в стоявшего на берегу парня.

Оказалось, что Сергей не бродил по лесу, он сразу пришел сюда, к морю. И дышал теперь полной грудью, подставив лицо легкому бризу. Он уже прошелся вдоль побережья, наслаждаясь тишиной и умиротворенным плеском волн. Все-таки Шустов был прав – такое вот уединение, такой релакс, такое растворение в природе гораздо лучше бесконечных тусовок на курортах. Грохот даб-степа, пульсирующие огни лазерных рисунков, обкуренная либо пьяная толпа вокруг, готовые на все девушки, секс между делом, снова дискотека, потом просыпаешься часам к двенадцати дня, тянешься с тяжелой головой на пляж, а вечером все повторяется.