Скандинавские пляски - Николай Куценко

– Что делать будем, командир? Куда ехать?

– Домой… езжайте домой.

Анвар забрал свои вещи из номера и сел на заднее сиденье рядом с Константином. Машина направилась в аэропорт. По пути Гвида, все еще находившийся в состоянии шока, спросил у Константина:

– Константин, как ты думаешь, выберут нас победителями?

– Что ты имеешь в виду? – не понял Константин.

– Ну, тендер. На тендер победим?

– Какой, на хер, тендер?! Улететь бы отсюда без проблем. Про тендер лучше вообще не вспоминать. Потом подумаем, как все это обставить. Но сначала надо улететь.

Через час самолет уже был в воздухе. Приземлившись в Москве, Гвида и Анвар сели на стыковочные рейсы и улетели в свои города. Константин приехал домой и решил наконец-то поспать: бессонная нервная ночь и ранний перелет окончательно лишили его сил.

Проснувшись, он сел за компьютер, чтобы написать письмо в штаб-квартиру о поездке и, как он предполагал, о проигрыше в тендере. Вдруг зазвонил телефон, это был Арслан:

– Константин, добрый вечер, это Арслан. Хочу вас и всю вашу команду поздравить с выигранным тендером. Вас выбрали единогласно!

– А как же?.. – изумился Константин.

– Да-да, еще раз поздравляю. Повторяю, что решение было единогласным!

– Спасибо, не ожидал.

– Только у меня к вам одна просьба. Простите, пожалуйста, Мирзо за его поведение. Он вел себя, скажем так, не очень правильно.

– Понял, передам Анвару.

Константин набрал номер Анвара. Трубку взяла его жена.

– Привет, а Анвар где?

– Спит, а что у него с головой? На лбу шрам огромный. Спрашиваю у него, а он молчит, как партизан.

– Да это так, производственная травма. Скажи ему, что мы выиграли тендер. Благодаря ему во многом. И, кстати, его шраму, – слегка засмеялся Константин.

С тех пор Анвар всегда меняет тему разговора, когда кто-то спрашивает его о шраме, а после заходит в свой кабинет и смотрит на награду в рамке – лучшему продавцу за самый крупный тендер года! В этот момент глаза его краснеют, а сердце начинает учащенно биться.

Геленджик был скверным городком. Мне много где приходилось бывать, и я, поверьте, много чего видел, но это место не внушало мне ничего хорошего, хотя оно и находилось на море, в бухте. Весь город был выстроен вдоль этой бухты и как бы ее обволакивал.

На набережной, как это водится, располагались всевозможные кафе и рестораны. Народу на ней было обычно столько, что и представить себе сложно. И это осенью. Что там творилось летом, боюсь даже представить.

Каждый октябрь мне приходилось летать туда по работе, на конференцию, на которой мы, по сути, только и делали, что пили. Наверно, в этом и заключаются конференции. Многие из них при этом называются научными, что звучит отчасти даже цинично. Но так все устроено, и это просто надо принять.

Многие участники ее доходят до того, что не приходят на саму конференцию вообще и начинают пить еще в аэропорту, по прилете. Я же всегда был ответственным – расслабляться начинал только после первого или даже второго дня этого сомнительного события. В общем, конференции я не любил всей душой – они не сулили ничего, кроме испорченного здоровья и ненужных приключений.

На эту конференцию я зачем-то решил взять с собой жену, что было несомненной глупостью. Это было обусловлено моей природной мягкостью и добротой – видимо, я чувствовал себя перед женой в чем-то виноватым. Большинство из моих коллег только повертели пальцем у виска, когда про это узнали. Но повторяю: я всегда был человеком очень мнительным, с повышенным чувством вины. Последнее и определило мое решение. Жен же в Геленджик брать крайне не рекомендовалось. Причем категорически.

Начало конференции, впрочем, было неплохим. В первый день мы встретились с моим хорошим другом Арсеном и его женой, которая приехала из Краснодара на один день. Посидели в каком-то узбекском кафе: ели манты, по-моему, лагман и лепешки, запивая все зеленым чаем. Это было самым приятным моментом всей поездки.

К вечеру весь народ рассыпался по ресторанам и стал гулять до самого утра, причем «гулять» не интеллигентно, не научно, а как положено – по-русски, просыпаясь утром с больной головой, отсутствием памяти и стремясь по возможности найти хоть бутылку пива, чтобы подавить буйное и жестокое похмелье. Я, конечно, во всем этом безобразии участвовал лишь частично, пытаясь все время быть с женой. На второй день ее лицо не выражало ничего, кроме отчаяния от всего происходящего.

– Ты зачем меня сюда привез? – спросила она.

– Чтобы ты отдохнула. От дома, от детей, от всего отдохнула. Со мной.

– А ты не думал, что я увижу все ЭТО?

– Что значит ЭТО?

– То, как вы живете в своих командировках! Ты думаешь, я такая дура и не понимаю ничего?

– Ничего я не думаю, просто хотел, чтобы ты отдохнула на море. Вот все, что я хотел.

– Ладно, давай не будем все это обсуждать, а то поссоримся.

– Давай не будем, – заключил я. Но настроение у меня было испорчено уже окончательно.

Мне было с ней сложно. Все, что происходило вокруг, огорчало и меня. Не само по себе, а то, что она это видит. Я уже не мог расслабиться и мечтал о том, чтобы мы скорее улетели домой. Но впереди нас ожидало еще одно испытание – финальный ужин в одном из престижных отелей Геленджика. Дарья наотрез отказалась на него идти, чем расстроила меня окончательно. Ее отсутствие означало только одно – мне предстояло напиться по причине скверного настроения и некоего одиночества.

Последнее я делал постепенно – шаг за шагом. Не сильно отставая от всех присутствующих, но и не забегая вперед. К концу вечера трезвых почти не осталось. Настроение мое почему-то по-прежнему было дурным. Не помню кому, но, видимо, далеко не самому умному человеку пришла в голову идея – прогуляться ночью по набережной пресловутого Геленджика, вернее, пойти по этой набережной к своим отелям. Я по глупости решил присоединиться к толпе и побрел в самом ее хвосте.

Разговаривать мне не хотелось ни с кем, и я потихоньку стал отставать, чтобы избавиться от приставучих и пьяных ее участников. Через какое-то время толпа исчезла из виду. Я шел абсолютно один и смотрел в море, пытаясь там разглядеть хоть что-то интересное. Вдруг я увидел трех теток. Они были толстыми и несуразными. Одна из них помахала мне рукой и прокричала:

– Молодой человек, идите к нам купаться!

– Нет, спасибо, я не могу. У меня костюм.

– Что у вас?

– Костюм у меня. Хороший. Жаль, что вы не русалки… – зачем-то сказал я. Видимо, в тот момент я хотел увидеть какое-то чудо, будучи под влиянием ужина.

Я не стал дожидаться их ответа и побрел потихоньку к отелю. Уже без приключений и каких-либо встреч. Подойдя к нему, я вдруг поймал себя на мысли, что еще не хочу домой, так как жена уже спала, а мне спать не хотелось. Я зашел в ближайший магазин и купил бутылку пива. Затем подошел к набережной и продолжил свои наблюдения за морем.