Убийство в старом доме - Энн Грэнджер

— Мадам, вы сохранили ее письма?

— Конечно нет! — обиженно ответила миссис Беллинг. — Не помню, что я с ними сделала… Может быть, я их все передала моей милой подруге миссис Парри, а может, сожгла.

Миссис Парри тоже упоминала о переписке между миссис Беллинг и некоей ее приятельницей из Дарема, но не заикнулась о том, что те письма оказались у нее.

— Вы видели письмо, которое Маделин Хексем прислала миссис Парри? Письмо, которое пришло уже после ее загадочного бегства из дома? — спросил я.

Миссис Беллинг побагровела от ярости:

— Да, видела! Мне показала его Джулия Парри. Она была очень расстроена, и не без оснований! Девица написала, что сбежала с мужчиной! Правда, имени своего соблазнителя она нам не сообщила… Представьте, как жестоко она обманула и свою добрую хозяйку, и меня. Сбежать с мужчиной! Подумать только… Какая девица способна на такое? Будь он порядочным, почему не пришел в дом к миссис Парри, чтобы та могла составить мнение о нем? Почему он не объяснился и не попросил у миссис Парри разрешения навещать ее компаньонку? Совершенно неслыханное дело! Доктор Тиббет, насколько я помню, считает, что намерения того мужчины не могли быть честными. Я склонна с ним согласиться. Ну а Хексем, дуреха, видимо, поверила, что он женится на ней. Но даже ее наивность не извиняет ее за то, что она сделала. Не такого поведения ждешь от девицы, которая служила компаньонкой у вдовы епископа!

Закончив свою обличительную тираду, миссис Беллинг погрузилась в мрачное молчание. Я отважился вывести ее из этого состояния:

— Почерк в письме, которое показывала вам миссис Парри, в том, где мисс Хексем сообщила о своем бегстве, показался вам тем же самым, что был в письмах, которые получали от мисс Хексем вы?

— Да! — сухо ответила миссис Беллинг. — Если бы он был другим, я бы сразу заметила.

Я поверил ей и продолжал:

— Не вспомните ли, что именно Маделин Хексем писала вам о себе? В каких условиях она жила раньше?

Миссис Беллинг взмахнула тонкой белой рукой, на которой я заметил кольцо с изумрудом поразительной красоты и, несомненно, поразительной же цены. Может быть, камень куплен в Южной Америке? В голове у меня мелькнула недобрая мысль: у нее он пропадает зря. Миссис Беллинг трудно назвать красивой или обаятельной женщиной… Зато она была одета по последней моде и затянута в корсет.

— Она была дочерью младшего приходского священника. Наверное, поэтому ее и взяла к себе вдова епископа. Знаете, — брюзгливо продолжала миссис Беллинг, — не такого поведения ждешь от дочери священника! Уж если духовное лицо не сумело воспитать свою дочь так, чтобы та служила образцом для других, чего же ждать от представителей низших классов, которым духовенство должно служить нравственным примером…

— Что с ее родителями? — осведомился я.

— Ах, оба умерли, как и все ее братья и сестры. Она была одной из пятерых детей, но только она дожила до совершеннолетия. Как ни печально, подобное встречается нередко. У них не было денег. Маделин была предоставлена сама себе, и мы теперь знаем, чем все закончилось!

— Знаем ли, мадам? — спросил я.

— Она искала себе мужа, — сухо парировала миссис Беллинг. — Хотя не смогла себя зарекомендовать должным образом!

— Мне она показалась славной девушкой, — неожиданно заметил Джеймс. До сих пор он молчал, и я почти забыл о его присутствии, как, подозреваю, и его матушка.

Она резко повернула к нему голову и осведомилась:

— Джеймс, что тебе может быть о ней известно? Ты ведь ее не знал!

Он покраснел и ответил:

— Ну да, мама, но я ее видел.

— Когда и где?

Я собирался сам задать ему те же вопросы, но мрачная родительница меня опередила, чему я даже обрадовался. Лучше, если вопросы будут исходить от нее.

— Меня брали четвертым в вист, когда вы играли с миссис Парри. Если вспомнишь, несколько раз в игре участвовала и Маделин. Иногда она приходила к нам в гости вместе с миссис Парри. А один раз я сопровождал тебя в дом миссис Парри, и там была Маделин.

— Фу! — с отвращением воскликнула его мать. — Ну что можно понять из такого шапочного знакомства? — Она повернулась ко мне: — Мнение моего сына в данном деле значения не имеет.

— И тем не менее мне хочется его выслушать, — возразил я.

— Спасибо, — отрывисто и, как мне показалось, несколько иронически произнес Джеймс.

Видимо, его матушка также уловила в голосе сына язвительные нотки, потому что ровным тоном произнесла:

— Джеймс, ты ведь ни в чем не разбираешься, кроме своих несчастных окаменелостей. По другим поводам лучше своего мнения не высказывай.

— Каких окаменелостей, сэр? — Я повернулся к нему.

Бледное лицо Джеймса слегка порозовело, и он быстро наклонился вперед.

— Видите ли, я коллекционирую окаменелости и сейчас тружусь над книгой, которая, как мне кажется, станет ценным вкладом в дискуссии последних лет. Я побывал в нескольких весьма успешных экспедициях, и моя коллекция, по-моему, находится в числе самых обширных и лучших частных коллекций в стране! А вы, инспектор, интересуетесь окаменелостями?

— Я видел несколько интересных экземпляров в кусках сланца, которые находил на угольном месторождении, — ответил я.

— Тогда, может быть, вы…

Но договорить Джеймсу не дали.

— Джеймс, инспектор пришел сюда не для того, чтобы созерцать твои окаменелости! — рявкнула миссис Беллинг и повернулась ко мне: — У вас все, инспектор? Больше я ничего не могу вам сообщить, а Джеймс и вовсе не может ничего сказать!

— Да, мадам. Благодарю вас за то, что уделили мне время.

Хотя хозяйка не звонила, откуда-то материализовался дворецкий. Должно быть, подслушивал за дверью. Он напомнил мне дворецкого Парри, Симмса. Во всяком случае, выпроводил он меня так же быстро и ловко.

Вернувшись на работу, я нисколько не удивился, когда мне передали, что суперинтендент Данн с нетерпением ждет меня у себя в кабинете.

Как я и догадывался, мистер Флетчер успел побывать у моего начальника до меня.

— Долго ли вы собираетесь держать людей на стройке? — спросил Данн, как только я вошел к нему. — Флетчер мне все уши прожужжал. Кажется, он думает, что наше следствие — часть заговора, который призван сорвать ему график работ и нарушить планы Мидлендской железнодорожной компании.

— К концу дня надеюсь управиться… Но придется направить туда подкрепление. Нам не хватает людей. А если управляющие строительством не пойдут нам навстречу, следствие застопорится… Вот только внушить это Флетчеру мне не удалось.

Данн вздохнул и почесал гриву седых волос со стальным отливом. Утром, когда наш начальник приходит на службу, его шевелюра, даже если намокла под дождем, бывает уложена довольно аккуратно. Но к вечеру она превращается в настоящий стог сена.