Как поджарить цыпочку - Нина Килхем

Когда прозвенел звонок, она притворилась, что возится с пуговицей на блузке. В том, что он обязательно пройдет рядом, она была уверена на сто процентов. Роджер собрал книги и, чуть помедлив, направился вдоль ряда, в котором стояла ее парта. Как только, проходя мимо, он слегка коснулся ее своим плечом, она обернулась и низким голосом произнесла:

– Привет.

Он остановился как вкопанный.

– Привет, – ответил он громко, улыбаясь не только всеми зубами, но и деснами.

Карим содрогнулась от отвращения. Но оценка за полугодие была важнее.

– Я не была на прошлом уроке.

– Ага, – кивнул старательный эльф.

– И хотела попросить…

– Да конечно, конечно.

– Спасибо.

Он повертел тетрадь в руках и вырвал три нужные страницы. Она схватила их с паучьей цепкостью.

– Очень мило с твоей стороны, – пряча листки, поблагодарила она.

– Э-э… – промычал он, но она уже развернулась, чтобы уйти. За дверь, на свободу.

– А-а-а, – не отставая, дотронулся он до ее плеча и отдернул руку, будто обжегся.

Не замедляя шага, она лишь из приличия повернула голову.

– А хочешь… хочешь кино посмотреть?

– Ох, я их все уже видела, – устало произнесла она и исчезла за дверью.

Джасмин сидела в зеленой комнате Си-би-эс, пила остывший чай, капая на платье, и наблюдала в монитор, как Миранда Лейн выкладывает ломти козьего мяса на студийную плиту.

Миранда взяла сковородку и отставила ее в сторону.

– Меня спрашивают о японско-ямайской кухне. Какая же между ними связь? Да никакой. В этом и весь смысл. Отдайтесь на волю своему воображению. Придумайте сами новые сочетания. Например, бананы с соевым соусом. Почему бы не попробовать? Очень вкусно. Именно поэтому моя книга «От Ямайки до Японии» так хорошо расходится. В ней вы найдете прекрасные рецепты и совершенно новые сочетания продуктов.

Миранда вылила в кастрюлю мерную чашку рыбного соуса.

– Вот так, оп-ля! Ох, на себя пролила чуть-чуть. Ну, это ерунда, входит в процесс готовки. Вот и все. – Она отряхнулась и вручила ложку ассистентке, стоявшей за камерой. – Вас не затруднит закончить?

Ассистентка появилась в кадре, подошла к плите и начала мешать соус. Миранда пригладила волосы. На ней было ярко-бирюзовое платье в японском стиле. Его узкий маленький воротник перетягивал шею Миранды, как удавка. Голова вытканного спереди дракона утыкалась ей прямо в промежность.

– А вот, – она щелкнула пальцами, – и наше блюдо. – Ассистентка вручила поднос Миранде. – Вяленая козлятина под рыбным соусом. Выглядит замечательно, правда? И к тому же необыкновенно вкусно. Не больше двенадцати калорий за один укус. Может это причинить вам вред? Никогда.

Она одарила камеру сияющей улыбкой. Оператор дал отмашку.

– Снято, – крикнула женщина-режиссер.

Улыбка испарилась с лица Миранды, как вода из высохшего навоза.

Ассистентка просунула голову в зеленую комнату.

– Теперь вы.

Джасмин кивнула, дрожащей рукой поставила чашку на стол и последовала за ассистенткой в студию. Свет, отражавшийся в хроме аппаратуры, слепил глаза, и Джасмин прикрыла их рукой. Режиссер, молоденькая женщина в невероятно официальном для такого раннего часа черном костюме, кивнула ей, не поднимая головы от пюпитра.

– Значит, так. Говорить быстро, но не частить. Улыбаться. И не суетиться. Двигаться плавно, медленно. Быстрые движения смотрятся в камере неважно. Дженни! – завопила она.

Вошла ассистентка и взяла Джасмин под руку.

– Все, что вы просили, уже там. Если понадобится что-то еще, не стесняйтесь позвать. Все так делают, – бормотала она, ведя Джасмин к кухонному утолку, где Миранда собирала свои записи.

– Ты выглядела просто замечательно, – сказала Джасмин.

– Да, конечно, – обронила на ходу Миранда.

Джасмин обливалась потом под палящим студийным светом. Пот струйкам бежал по спине, он уже насквозь промочил резиновый пояс утягивающих колготок. Она посмотрела на часы. Оставалось три минуты до того, как она пленит аудиторию и вселит в нее надежду. Она бросила последний взгляд на кухонный уголок, проверить, все ли на месте. Сотейник, противень, ножи – выложены аккуратно, как инструменты дантиста. Она взяла в руки одну из шести мисочек с заранее нарезанными ингредиентами.

– Лука нужно больше. Две столовые, нет, две чайные ложки.

Ассистентка Дженни набрала в легкие воздуху и с поспешностью собирательницы мячей на Уимблдонском турнире рванула в дальнюю кухню, где и должен был происходить реальный процесс готовки. Блюдо должно было готовиться в три этапа: сначала тушиться, потом печься, потом жариться на гриле, чтобы получилась вкуснейшая хрустящая корочка. Вот такое телешоу вживую: времени на то, чтобы все это показать, нет. И тем не менее Джасмин настояла на том, чтобы все было по правде. Никаких подмен: пюре так пюре, и нечего вместо него показывать мороженое.

Нет, ее аудитория увидит все как есть – настоящий процесс приготовления пищи, дельные советы, кулинарный опыт в полном объеме. Жаль, что нельзя просунуть свежеприготовленное блюдо в объектив камеры и всех их угостить.

– Готовы? – подтолкнула Дженни.

– Да, – ответила Джасмин.

Пока оператор показывал пальцами, сколько секунд осталось до начала, Джасмин уверенно улыбалась. Но как только она перевела взгляд с его рук на объектив, мысли, словно сквозняком, вынесло у нее из головы. Она смотрела в камеру, застыв, как пойманный лучом прожектора кенгуру. Драгоценное телевизионное время уходило на демонстрацию расширенных пор на ее лице. Оператор вывернулся наизнанку, показывая, что время пошло, но на Джасмин это не возымело никакого действия.

– Джасмин.

В ее запястье вцепилась чья-то рука. Джасмин очнулась и увидела перед собой лицо режиссерши.

– Джасмин Марч – известный автор поваренных книг, – заговорила та в камеру, борясь, как видела Джасмин, с желанием заглянуть в шпаргалку. – Пожалуйста, – закончила она и улыбнулась Джасмин с видом «а потом я тебя убью».

Говори, говори, говори, завывало в голове у Джасмин. Она открыла рот.

– Здравствуй, Америка. – Она подождала секунду, будто ожидая от Америки ответного «Здравствуй, Джасмин!». Ободряюще улыбнувшись в камеру, она откинула руку назад, как будто собиралась кого-то представить.

– Это – кухня.

Глаза режиссерши закатились, как крышка шведского бюро.

Джасмин подошла ближе к камере и заглянула в объектив. Потом отступила на шаг и приложила руку к подбородку, как бы впав в глубокое раздумье. Режиссерша уже поднялась было спасать гибнущее шоу, как вдруг Джасмин заговорила: