Пьяная устрица - Дарья Калинина

– Сона, зачем ты здесь? – обратился к жене Акоп, также находящийся вместе со своим отцом и братом в комнате.

– Я имею на это право, – твердо сказала Сона. – И я останусь.

– Хорошо, – не стал спорить Акоп. – Просто я не хотел, чтобы ты присутствовала, когда…

Тут он увидел Маришу.

– А эта еще тут зачем? – заорал он.

Я тоже не уйду! – заорала в ответ Мариша. – Мою подругу похитил Марат. Между прочим, вы обещали нам с ней от этого Марата охрану. А где эта охрана? Здесь прохлаждается!

– На вас напал Марат? – удивился Акоп.

– А что тут удивительного? – взревела Мариша. – Вы же этого и добивались? Что, скажете, нет?

– Но ведь Донара здесь… Зачем же он… Ах! – хлопнул себя по лбу Акоп. – Марат ведь об этом не знает.

– Донара, – обратилась Мариша к девушке, – может быть, еще не поздно. Куда Марат мог увезти мою подругу? Он ее принял за тебя.

– Я поняла, – неожиданно ровным голосом сказала Донара.

Мариша снова вздрогнула. Даже голоса у сестер оказались похожи.

– Марат мог спрятать ее у своей тетки, – сказала Донара. – Она живет на Старорусской.

– На Старорусской? – удивилась Мариша. – Знакомое название. А зовут ее случайно не Роза Адамовна?

– Да, – удивленно кивнула Донара. – А ты ее знаешь?

– Неважно, – помотала головой Мариша. – Нет, там Юльки быть не может. Розу убили, а квартира опечатана.

– Тогда не знаю, – сказала Донара. – Да и какая разница! Как только Марат поймет, что похитил не ту девушку, он ее убьет. Ему нужна только я.

– Этому подлецу нужны деньги нашей семьи! – взорвался Акоп. – Вот что ему нужно. А вовсе не ты!

Донара спокойно посмотрела на своего отца.

– Эти деньги нужны всем, – сказала она. – Хотя я и не понимаю, чего вы раскипятились из-за такой малости.

Малости? – снова задохнулся от возмущения Акоп. – Ты сама-то в своей жизни хоть копейку заработала? Что ты можешь понимать? Малость! Тоже скажешь!

– Хорошо, будь по-твоему, – кивнула Донара. – Но весь вопрос в том, где эти деньги сейчас.

И на ее лице заиграла легкая, но очень злорадная улыбочка.

– И похоже, одна я знаю, где спрятаны эти деньги, – сказала она. – Вот что, дорогие мои папа и дедушка. Я готова с вами обменяться. Свободу и жизнь в обмен на ваши деньги.

– Возможность умереть быстро – вот что я могу тебе обещать, – глухо сказал старый армянин.

– Ты, дедушка, никогда меня не любил, – укоризненно сказала ему Донара. – Впрочем, не могу тебя за это винить. У тебя всегда было чутье. Я ведь тебя тоже никогда не любила.

Старик вздрогнул.

– Ты отдашь нам эти деньги, – сказал он. – Или мы вынуждены будем силой вытащить их из тебя.

– Видишь ли, – задумчиво и все так же спокойно сказала Донара, – я ведь не первый год живу рядом с тобой. У меня есть и другие козыри. Например, если завтра и в течение еще добрых десяти лет я не буду в условленное время звонить по одному телефону и говорить кодовую фразу, то уже завтра во всех крупных газетах, а также и в некоторых газетках помельче появятся некоторые документы и фотографии, которые лежали в сейфе вместе с деньгами. А оригиналы будут отправлены в прокуратуру. Как вам такой поворот?

Мариша с интересом посмотрела на то, какое действие произвели слова Донары на ее родственников. Оказалось, поистине волшебное. Все застыли словно громом пораженные.

– И тогда потеря этих денег, которые я всего лишь позаимствовала, покажется вам пустяком, – закончила Донара.

– Позаимствовала? – переспросила Мариша, как единственная сохранившая дар речи.

– Ну да, – пожала плечами Донара. – Я собираюсь открыть свое дело. А для этого нужны деньги. Да я и взяла-то немного. Всего десять тысяч долларов, свои у краше…

– Десять тысяч? – обрел голос Акоп. – Ты взяла только десять тысяч? Что ты несешь?

– Конечно, – кивнула Донара. – И положила расписку, что обязуюсь вернуть их вам в течение пяти лет.

– Ты взяла больше! – закричал Акоп. – Много больше. Ты взяла все!

– Вовсе нет! – повысила голос Донара. – Ты сам врешь! А у меня есть свидетель! Я взяла только десять тысяч долларов.

– Знаю я, кто этот твой свидетель! – рассвирепел Акоп. – Марат такой же вор, как и ты!

– Нет, не Марат, а моя подруга Наташа!

– Наташа? – быстро переспросил у Донары старик.

– Да, когда я взяла у вас взаймы десять тысяч, я пошла сначала к ней, – сказала Донара. – Мне нужно было с кем-нибудь посоветоваться. И я пошла к ней. И все ей рассказала. И она видела, что у меня только десять тысяч. Она одобрила мое стремление к самостоятельности. Вот так!

– Донара, детка, – ласково спросил у нее старик. – Скажи, а когда-нибудь ты открывала сейф отца при своей подруге?

– Да, после того, как я все рассказала Наташе, она мне посоветовала вернуться, взять документы и для страховки послать их в какую-нибудь адвокатскую контору на Западе. Я так и сделала. Вернулась, снова открыла сейф и взяла документы. Но все деньги и ценные бумаги оставались там.

Акоп сидел бледней мела. Потом он резко вскочил и бросился бежать.

– Детка, как ты могла так поступить с нами? – слабым голосом спросила у дочери Сона. – Мы же любили тебя.

Донара отвернулась. Так в молчании они и просидели некоторое время. Но уже через десять минут раздался звонок от Акопа.

– Они сейчас находятся в квартире твоей Наташи, – передал дед Донаре. – Но ее самой там нет. И нету ее вещей. Кроме того, в ее квартире уже живут другие люди. Ты понимаешь?

– Нет, – покачала головой Донара. – Как это – другие люди? А где же Наташа?

– Она продала свою квартиру и смылась вместе с нашими деньгами! – вскричал дед.

– Ах, доченька, как же ты могла… – снова завелась Сона.

– Мама, замолчи! – прошипела Донара. – Я не верю, что Наташа способна на такое предательство. Она не брала ваших денег!

Все остальные молчали. Им-то было совершенно ясно, что деньги у Наташи. Вскоре вернулся Акоп со своим братом и племянниками. Вид у всех четверых был самый удрученный.

– Все пропало, – жалобно сказал Акоп. – Отец, что нам теперь делать?

Дед выразительно посмотрел на него.

– Отвези женщин по домам, – распорядился он. – А потом подумаем, как нам быть дальше.

– А что будет с Донарой? – спросила у него Сона.

– Потом решим, – махнул рукой дед. – Но мы не вправе требовать от девчонки, чтобы она отвечала за поступки своих знакомых.

– Так вы ее простили? Вы ее оставите в живых?