Практики ленивой домохозяйки - Инна Домашняя

Анн и Серж Голон:

«Дом – это такая вещь, которая каждый день «начинается сначала».

Тильда Суинтон:

«Мой дом – зона, свободная от стыда».

Екатерина Константиновна Гусева:

«Мой дом – моя крепость. И все, что в нем, – за семью печатями».

Вирджиния Вулф:

«Комнаты, в которых живут люди, производят не менее сильное впечатление, чем их лица…»

Джонатан Франзен:

«Дому ведь важно, чтобы в нем кто-нибудь был. Это не просто существенное обстоятельство, но единственное, что имеет значение.

Душа дома – семья.

Бодрствующий человек – словно свет в доме.

Душа – словно суслик в норе.

Что для мозга сознание, то для дома семья.

Чтобы постичь сознание дома, вникаешь в домашние дела, в слаженный гул связанных друг с другом жизней, в основополагающее тепло очага. Думаешь о «присутствии», «хлопотах», «суете». Или, наоборот, о «пустоте», «замкнутости». О «неладах».

Диана Сеттерфилд. Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном:

«Возвращение домой с работы – что за славный момент!»

Андрей Данилко (Верка Сердючка):

«Сколько ни путешествуй, а все равно домой тянет. Борща хочется!»

Дэн Уэллс:

«Все дома, когда их укутал снег, стали похожи друг на друга: белая лужайка, белая подъездная дорожка, белая крыша, углы скруглены, все очертания утратили резкость. Никто, проезжая мимо, не смог бы догадаться, что в одном доме живет счастливая семья, в другом – несчастная и неполная, а в третьем – логово демона».

Галина Гончарова:

«Тепло душевное. Когда всем хорошо и уютно. Когда отогреваешься и чувствуешь себя дома. Когда тебе спокойно и тебя ждут. И понимаешь, что ты – дома.

Об этом красиво говорят поэты и писатели. А в жизни… кто знает это чувство – тому повезло. Кто-то принимает за него покой. Кто-то привычку. Но стоит человеку хоть раз понять, какое оно – настоящее, и полумерами он уже никогда не ограничится».

Майкл Ньютон:

«Наш настоящий дом – это место абсолютного покоя, тотального приятия и совершенной любви».

Oasis:

«Построй хоть что-то,

Построй место получше и назови его домом.

Даже если это ничего и не значит,

Ты больше никогда не будешь чувствовать себя одиноким.

Build something,

Build a better place and call it home.

Even if it means nothing,

You’ll never-ever feel that you’re alone».

Хавьер Мариас:

«Их дом – это общая территория, здесь не надо назначать свиданий, не обязательно садиться, чтобы поговорить или рассказать что-то, здесь можно делать домашние дела и одновременно разговаривать: спрашивать и отвечать».

Роберт Ингерсолл:

«Нужна сотня мужчин, чтобы устроить лагерь, но достаточно одной женщины, чтобы устроить дом».

Мервин Пик:

«Как мог он любить это место? Он составлял с ним единое целое. Он не умел вообразить никакого внешнего мира, так что мысль о любви к Горменгасту повергла б его в ужас. Спрашивать его о чувствах, которые он питает к своему родовому дому – все равно, что спрашивать человека, какие чувства испытывает он к своей руке или горлу».

(С сайта itmydream.com)

(Хороший пример хозяйкам, которые думают, что держать в порядке квартиру – утомительное занятие. А попробуй за поместьем последить!)

Толстой с весны 1847 года поселился в Ясной Поляне. Переехав в усадьбу, он расширил один из флигелей. И в этом доме в общей сложности прожил более 50 лет, создав в нём большую часть своих произведений. Сейчас Дом является музеем Л. Н. Толстого.

23 сентября 1862 года Лев Николаевич женился на дочери московского гоф-медика Софье Андреевне Берс. Жизнь молодых большей частью проходила в Ясной Поляне, где молодой графине поначалу было нелегко освоиться. Постепенно она сумела стать настоящей хозяйкой усадьбы, и вскоре женская рука стала чувствоваться здесь во всем: дом стал уютнее и удобнее, вокруг него появились нарядные цветники.

Все больше внимания хозяйству уделял и Лев Николаевич. Он расширил дедовский яблоневый сад. Постепенно площадь яснополянских садов выросла в 4 раза и превысила 40 гектаров. Всего в Ясной Поляне было посажено пять садов: Красный, Молодой и Старый, а также сады у Дома Волконского и у Большого пруда. «Яблони цветут необыкновенно, – писала в дневнике Софья Андреевна. – Что-то волшебное, безумное в их цветении. Я никогда ничего подобного не видела. Взглянешь в окно в сад и всякий раз поразишься этим воздушным, белым облаком цветов в воздухе, с розовым оттенком местами и с свежим зеленым фоном вдали».

Как же все-таки функционировал сложный хозяйственный механизм Ясной Поляны? Ведь яснополянская усадьба представляла собой огромное хозяйство, требовавшее не только постоянного развития, присмотра, пристального ухода, но и, как выражался ее хозяин, «запоя». Не случайно в его «Дневнике помещика» появлялись такие записи: «Не пишу, не читаю, не думаю. Весь в хозяйстве».

«На самом деле он успевал делать все – и первое, и второе, и третье, – пишет в своей книге «Повседневная жизнь Льва Толстого в Ясной поляне» заведующая отделом меморации и музеефикации музея-заповедника «Ясная Поляна», кандидат культурологии, заслуженный работник культуры России Нина Никитина. – Ездил по сельскохозяйственным выставкам с целью приобретения породистых овец, телят, поросят, разводил элитные сорта персиков, чинил плотины, сажал лес и яблоневый сад, увлекался пчеловодством, устраивал цветники, строил на паях винокуренный завод, осуществлял постоянный контроль над управляющими, собирал сходы крестьян. Время пролетало незаметно, потому что Толстой с головой уходил в работу.

Работу Толстой планировал на весь год. «Зима, – говорил он, – это наша барская пора, и стоит она летней мужицкой работы». «Лёвочка все читает из времен Петра Великого исторические книги и очень интересно записывает разные характеры, черты, быт народа», – констатировала С. А. Толстая. Зимняя интеллектуальная деятельность уравновешивалась летними делами. Толстой вставал в шесть утра и отправлялся на гумно. Традиционно его день делился на две части: до обеда занимался хозяйством или писал и только вечером позволял себе отдых. Полевые работы являлись мужской прерогативой, домашние же хлопоты входили в круг обязанностей женской половины. Поддержанием чистоты в доме, уходом за любимыми курами-брамапутрами, заготовкой солений и варений, вышиванием, вязанием и многим другим занималась неутомимая супруга.