Самая обаятельная и сексуальная практикантка - Надежда Волгина

– Что вы тут делаете?! – резко села, натянув одеяло до подбородка.

– Любуюсь тобой спящей, – отозвался Розов.

– Как вы сюда попали? – еще более требовательно поинтересовалась я, на всякий случай отодвигаясь подальше.

Мне не нравилось все, начиная от вопиюще наглого появления Розова в моей комнате и заканчивая его ласково-дурацкой улыбочкой, что явно крыла в себе подвох, а возможно, и не один.

– Через дверь. Сначала договорился с вашей комендантшей. Милая женщина она оказалась, сговорчивая. Потом мы дружески побеседовали с твоей соседкой по комнате, и она согласилась выпить чаю с подружкой. А меня пустила к тебе…

Вот же коза эта Лиза! Аж руки зачесались от желания поколотить предательницу. Как она могла впустить сюда Розова?! Эта комната – единственная территория, которую я считаю своей и абсолютно безопасной. На эту территорию я пускаю только проверенных людей, кто близок мне, кого я хочу видеть. И уж точно Розов не относится к их числу. А Лизка… она меня просто подвела. И это стало очередным разочарованием сегодняшнего дня.

– Слезьте с моей кровати и отойдите! А еще лучше покиньте комнату! – строго велела я, указывая на дверь.

– Не раньше, чем мы с тобой поговорим, и я заглажу утренний инцидент, участником которого стал невольно, – тряхнул головой Розов.

Чёрт! Так просто мне от него не отделаться. А находиться при нем и дальше в постели я не могла.

– Ну отвернуться и дать мне возможность одеться вы же можете? – посмотрела я на него исподлобья.

– Знала бы ты, как не хочется мне этого делать, – приблизил он ко мне свое лицо. В нос ударил запах его парфюма с примесью кофейного аромата. Довольно сильный запах – кажется, с парфюмом он явно переборщил. Но примешивалось что-то еще… Алкоголь, точно! Понятно, что он маскирует. Кто-то явно перебрал накануне. – После сна ты очаровательна. И твоя кожа такая нежная и теплая, – внезапно прижал он ладонь к моей шее и чуть надавил.

– Руку убрал! – вцепилась я в его руку своими в попытке оторвать от себя и ослабить давление.

Мое лицо неумолимо приближалось к его. Еще чуть-чуть, и наши губы соприкоснутся, а повторения вчерашнего поцелуя-недопоцелуя я точно не хотела. Несмотря на то, что не ответила ему вчера, собственные ощущения я запомнила отлично. Ошеломление – вот что стояло на первом месте. Такого я не ожидала даже от Розова со всеми его недостатками и непоследовательностью. Да и целовал он меня вчера словно клеймил – говорил «ты моя, и я могу делать с тобой, что захочу». Как бы не так – обломается, или я буду не я!

– Как скажешь, – рассмеялся он и убрал руку с моей шеи.

Потом встал с кровати и отошел к окну. Я же проворно соскочила следом, стянула с вешалки халат и поплотнее в него завернулась. Ну вот, так гораздо лучше. А то в коротенькой маечке на бретельках, даже под слоем одела я чувствовала себя под его взглядом голой.

Бросив взгляд на часы, испугалась тому, как уже поздно. Горазда же я спать – время приближалось к двум. Ничего удивительного, что Лиза уже на ногах, а теперь и на ножах – со мной.

– Могу я повернуться? – раздался голос Розова.

– Можете, – опустилась я за стол, воздвигая тот между нами, как защитную преграду.

– Можно присесть? – с ухмылкой приблизился Розов к стулу напротив.

– Если обещаете больше не распускать руки, – кивнула я.

Его ухмылочка выводила из себя – что именно во всей этой ситуации кажется ему смешным? То, что Галендеева издевается надо мной как только может? Или его смешит собственное совершенно непонятное мне отношение ко мне? Или я ему кажусь настолько забавной?..

– Прежде всего хочу извиниться за сегодняшнее утро, – заговорил Розов после непродолжительной паузы. – Как ты понимаешь, инициатором был не я…

– Не вы, а ваша любовница, которая была в вашем доме, – не сдержалась я.

Но Галендеева – отдельная история. На нее я злилась тоже и верила, что действовала она в обход Розова, как и в тот раз с командировкой. Но он виноват прежде всего в том, что предпочитает закрывать на все глаза, что распустил свою любовницу до безобразия. А косвенная причастность и есть вина, хочет он того или нет. И уж тем более я не желаю становиться пешкой в чьей-то игре или войне.

– Мы с ней больше не встречаемся, – посмотрел на меня исподлобья Розов.

– Извините, но меня это не интересует. Вы вольны поступать, как пожелаете.

– Нет интересует! – подался он вперед, наваливаясь на стол. Тот, бедный, аж жалобно скрипнул. – Ведь именно поэтому ты отказываешься со мной встречаться.

– Да ладно вам!.. – настала моя очередь смеяться. Получилось это несколько натянутым – никак не могла расслабиться в его присутствии. – Не слишком ли вы высокого о себе мнения? Меня не интересует ваша жизнь. Как и вы меня не интересуете… как мужчина, – добавила. Как начальник, увы, он пока меня интересовал. Хотелось завершить практику в его компании без крови.

– Да? И тебя совершенно не затрагивает мое к тебе внимание? – вкрадчиво поинтересовался Розов.

– Ни капельки!

– А мне кажется, что ты врешь…

Еще раньше я поняла, насколько стремительным может он быть. Но снова оказалась не готова к тому, что он мгновенно оказался рядом, схватил меня за руку, сдергивая со стула, и прижимая собой к стене.

– И мои поцелуи тебя не волнуют? – едва ли не касался он меня своими губами.

Я же уже задыхалась. От чего именно, понять не могла. Стало нестерпимо жарко, и тело Розова даже через слои одежды казалось мне горячим. А еще очень большим – одним махом он загородил от меня весь мир.

– Пустите, – пробормотала я, но он не дал мне даже пошевелиться. И отвернуться не позволил, крепко удерживая за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.

– Не раньше, чем заставлю тебя ответить на мой поцелуй, – с этими словами Розов прижался к моим губам.

На этот раз он был более настойчивым. Действовал напористо – с силой протиснул язык между моими губами, заставил разжать зубы.

Я впустила его, потому что не смогла этого не сделать, и тут же все изменилось. Исчезла напористость, уступая место нежности. Мужские губы перестали сдавливать мои, превратившись в мягкие и податливые. Теперь Розов ласкал меня и не только губами, а и руками тоже. И я ничего не могла с собой поделать – как в том бульварном романчике, мое тело перестало слушаться разума, отвечая на ласки Розова. И я была ему даже благодарна, что он первый прервал поцелуй, который показался мне таким мучительно-приятным.

– Вот видишь. Что и следовало доказать – мой поцелуй тебе понравился! – самодовольно произнес Розов и в следующий момент едва не упал, когда я его неожиданно сильно оттолкнула от себя.

– Убирайтесь! – снова указала ему на дверь, внутренне сотрясаясь от едва сдерживаемого гнева.