Побег - Евгений Сухов

Варяг почувствовал, как под ногами зачавкало жидкое грязное месиво. Снова болото. Здесь, на север от их лагеря, тянулись на десятки километров сплошные болота. Подавляющее большинство беглых зеков торопятся на юг, подальше от мерзлой земли, туда, где трава погуще, а деревья повыше, где березки стоят, словно красавицы в хороводе, а не такие, как здесь, согнутые ненастьем в три погибели. На юге легче добраться до железной дороги, легче найти жратву. Но именно в южном направлении «побегушника» ждут самые крупные неприятности: там выставляют заслоны, устраивают засады, стерегут дозором, там у ментов все схвачено.

Север же, с точки зрения вертухаев, всегда верная погибель, и устремиться за спасением мог туда только ненормальный.

* * *

Уже начало светать, когда Варяг увидел собак. Метров за двести. Огромные, со светлой пушистой шерстью, в утренней дымке они напоминали полярных волков. Даже повадки были те же, а движения нервные, быстрые. Они мгновенно взобрались на сопку, посыпанную колючим темным базальтом, и уверенно, с хищным звериным азартом стали догонять убегающего человека. Владислав видел раскрытые приближающиеся собачьи пасти: с желтоватых клыков на спелую морошку срывались клочья густой липкой пены. Он развернулся лицом к бегущим собакам и стал терпеливо дожидаться. Худое дело подставлять зверюгам незащищенную спину. В этом случае псы опрокидывают убегающего ударом мощных лап по плечам, наваливаются на упавшего всем телом и в считанные секунды добираются клыками до шеи.

Владислав извлек из кармана нож и спрятал его в рукав куртки. Важно, чтобы псы не поняли его намерений. Лагерные собаки — особые бестии, они тренированы не только на то, чтобы преследовать, валить и рвать на части поверженного зека, они дисциплинированны и дьявольски сообразительны — им достаточно неосторожно показать руку с ножом, как мощные челюсти сомкнутся на руке и раздробят кисть. Варяг упрятал нож незаметно в рукаве, он знал, что сумеет выдернуть перо в долю секунды.

Собаки приближались. Оставалось метров пятьдесят.

Первым бежал Абрек — этот был особенно злым и могучим; если такой вцепится в горло, то в одно мгновение душа отправится на небо; вторым бежал Лютый — этот был мастер затяжной борьбы, никогда первым не кидался в драку, но уж если вступал, то вел борьбу до последнего, после такого затяжного боя не каждый сумеет подняться. Но к этой встрече Варяг чувствовал себя готовым. Интересно, какое удивление испытают псы, напоровшись зубами на войлок и жесть: шея у Варяга была защищена закутанным в тряпку металлическим кольцом. Краем глаза Варяг увидел, что метрах в пятистах следом появились еще два пса — Варяг их тоже узнал — прикормленные! Но и эти бестии могут не вспомнить, из чьих рук хавали куски мяса, тогда не убережет даже ангел-хранитель: справиться с четырьмя сразу — нереально.

Абрек оттолкнулся от кочки и взмыл в воздух. В прыжке пес показался неправдоподобно мощным — настоящий медведь. Пес старался нацелиться в самое горло, чтобы уже в падении расправиться со строптивым зеком и тем самым отработать сытный хозяйский харч. Но именно в прыжке пес был особенно уязвим. Варяг вырвал из рукава перо и с размаху ткнул острое лезвие в поджарое, поросшее пожелтевшей шерстью брюхо пса. Он почувствовал, как нож легко перерезал тугие брюшные мышцы и проник в кишечник. А в следующую секунду пес попытался перекусить Варягу горло, еще не понимая, что он уже мертв, и, натолкнувшись пастью на острые колючки металлического ожерелья, жалобно взвизгнул. А потом, подчиняясь скорее всего какой-то своей собачьей логике, а возможно, обыкновенному животному инстинкту, пополз в сторону, оставляя на влажной голубике кровавый шлейф.

Второй пес цапнул Варяга немного пониже колена. Его зубы увязли в мягком войлоке. Он с остервенением еще глубже стал вгрызаться в податливый материал. Ему, конечно, удалось прокусить ногу, но эта рана была не настолько ужасной, чтобы считать бой проигранным. Злобные глаза пса были налиты кровью, пес напоминал злющую росомаху, вцепившуюся в кусок свежего мяса, и внушал ужас. Варяг хладнокровно и долго примерялся к удару и полоснул бедолагу широким лезвием наверняка — прямо по горлу. Пес харкнул один раз, другой, его зашатало, словно былинку на сильном ветру. Через несколько секунд, потеряв к беглецу всякий интерес, зверь уткнулся кровавой мордой в густой мох и навсегда затих.

А Варяг уже готовился к приближению оставшихся двух собак. Приблизившись метров на тридцать, они остановились. Громадный черный кобель по кличке Атас, задрав голову кверху, шумно втягивал ноздрями прохладный северный воздух, к которому примешался терпкий запах только что пролитой крови. Пес узнал человека — он скармливал ему мясо, — виновато повел в сторону мордой и почти дружески взмахнул длинным хвостом. Подоспевшая к месту событий четвертая псина так же мгновенно сменила злобный рык на самое дружеское повизгивание, она тоже признала в беглеце человека, щедро делившегося с ней хозяйской пайкой, и так же смущенно отвела взгляд в сторону, что выглядело куда красноречивее всякого извинения.

Варяг расправил плечи и позволил себе расслабиться — псы были не опасны. Не зря все-таки прикормил… Собаки поглядывали на Варяга со смешанным чувством, в котором можно было прочитать растерянность, недоумение и вину за то, что не удалось выполнить служебный долг. Владислав большим пальцем ковырнул застежку и аккуратно, стараясь не поцарапаться об острые шипы, стянул с шеи ставший ненужным обруч; затем снял с ног войлочные щитки и отшвырнул их далеко в сторону.

Псы стояли в ожидании. Варяг сунул руку в карман, извлек из него куски колотого сахара и бросил собакам.

— Это вам последний мой подарок, прощайте, друзья, — и, проследив за тем, как собаки с хрустом схавали крепкий сахар, развернулся и побрел дальше на север.

Варяг шел на север. Именно это спасло его от погони — обычно заключенные бежали на юг или запад, поскольку на севере на многие десятки километров тянулись бесконечные болота, потом непроходимая, кишащая зверьем тайга, постепенно переходящая в тундру. И — никаких крупных населенных пунктов, за исключением нескольких затерянных в бездорожье военных баз.

Варяг прекрасно знал обо всем этом. Он готов был к тому, что ему, может, неделю, может, две придется ползти по тайге, питаясь травой, и твердо верил в то, что выживет. У него была цель. Не достигнув ее, он не имел права умирать.

Этот маршрут на север они выбрали вместе с Муллой.

— Владик! Тебе придется преодолеть болотами не меньше восьмидесяти километров. Выдержишь? — спросил его тогда старый зек. — Ты подумай как следует: ослабленный организм, после болезни. Даже подготовленному человеку это непросто.

— А разве другой путь у нас есть, Мулла? — прямо глядя в глаза старику, спросил Варяг. Мулла отрицательно покачал головой.

— Ты прав. На юге тебя сцапают за два дня, а то и раньше.

— Тогда, Мулла, не трать время, расскажи, что меня ждет на восьмидесятом километре и как мне не сбиться с пути.

— Все время пойдешь на север, В любом случае упрешься через пятьдесят -шестьдесят километров в большую речку. Внизу по течению километрах в тридцати стоит скала, ее видно издалека. Вот под этой скалой, в старом дереве, тебя будет ждать и еда, и оружие, и одежда. Там же будет спрятан адресок, по которому тебе дальше топать, — надеюсь, читать не разучился. Ну вот так, — закончил свой инструктаж и криво усмехнулся старый вор.