Резидент галактики - Леонид Моргун

Лала со смехом замахала руками:

– Ой, Гретка, я тебя умоляю! У меня от тебя голова болит! Шла бы ты туда-то и туда-то, а?

Да, драгоценный мой читатель, я согласен с тобой, моей Элизе срочно необходимо знакомство с Пикерингом. Его прибытие уже запланировано. Поэтому не пугайся речи моей героини. По-другому она пока говорить не умеет.

Гретка выскочила из дому, на прощание так хрястнув дверью, что от стены отвалился кусок штукатурки. Лала замела его, протерла паркет влажной тряпочкой и втайне подумала, что если «бабушка» видел ее сейчас, то одобрил бы ее действия. К прошлой жизни она возвращаться не собиралась. Но и будущая представлялась ей зыбким и туманным пятном миража в раскаленных песках безжалостной реальности. И мысль о будущем ребенке была для Лалы чем-то вроде желанного оазиса – временного прибежища от свирепых самумов жизни.

Собственный организм Лала изучила до тонкостей, подобно часовщику, многажды собравшему и разобравшему любимый прадедовский «брегет» до последнего винтика. До сей поры ее организм решительно отвергал все чуждое, инородное, нарушавшее его размеренное функционирование, однако теперь ему требовалось именно э т о.

Оставалось только решить вопрос о том, кому предстоит стать зачинателем ее первенца. С телефонной трубкой в одной руке и записной книжкой – в другой, Лала внимательно просмотрела обширный список своих прошлых друзей, и решительно отвергла всех до единого. Все они принадлежали той, другой, далекой теперь от нее жизни, и сама мысль о встрече с кем-либо из них была ей противна. Можно было бы просто выйти на улицу, в парк, чего она избегала делать ранее по причине чрезмерного обилия приставателей. Однако доверить высокую миссию первому попавшемуся бабнику, дураку или пьянице она тоже не собиралась. И невольно вспомнила она с том, кто за последнее время стал ей всех ближе и роднее, о милом, тихом, бессловесном «бабушке». Если верить ему, то он бывший человек, только мозги у него переделанные. На пьяницу он не похож, дураком его не назовешь, хоть и особенным умником – тоже. С ним можно хотя бы посоветоваться. И уверив себя, что дружеский совет ей сейчас необходим более всего, Лала позвала его, как обычно делала раньше, закрыв глаза и тихо, но твердо повторяя про себя его имя.

Откуда ей было знать, что миниатюрная радиостанция весом в полтора миллиграмма, преобразующая биотоки ее мозга в электромагнитное излучение, уже давно отделилась от мозжечка, совершила два круга по кровеносным сосудам, почкам и мочеточникам и покинула ее организм полчаса назад? Простые же, человеческие мысли были нашему резиденту, увы, недоступны.

А Лала звала его на широчайшей телепатической волне, напрягая все свои душевные силы, вкладывая всю свою нежность, страсть и томление по неведомому в эти думы, повторяя его имя на все лады.

Этот зов почуял бродячий кот, стоя на крыше над ласточкиным гнездом, он задрал и распушил хвост, насторожился. Старый воробей, сидя на ветке тутовника, зачирикал и устремился ввысь – к далекому и недоступному для него девятому этажу. Могучий осетр, ударив хвостом, выпрыгнул из воды, приведя в изумление стоявших неподалеку браконьеров.

На призыв откликнулась очень далекая Амаурина. Не поняла, попросила повторить, четче обрисовать биоизлучение, может быть, она и отыщет этого человека. Лала поблагодарила. Поинтересовалась, как идут дела? Не донимают ли чужаки? Та ответила, что все прекрасно. Ей очень благодарны за спасение мальчика. Возводят новую базу. Понаехало очень много этих, в белых халатах. Все они очень просят ее заговорить. Но у нее нет полномочий. И у них нет формулы Контакта… Лала посоветовала ей поговорить с людьми просто в порядке любезности, на понятном им языке, как с детьми. Амаурина поблагодарила за совет и разрешение. Спина ее из серой стала молочно-восковой, на которой возникли мутноватые прожилки. Они слились в надпись:

Е = мс²

Член-корреспондент Академии наук, доктор астрофизики, профессор Его Исаевич Синеоков, увидев эту метаморфозу на экране телемонитора, захихикал и упал в обморок. Передача продолжалась.

* * *

Защебетал и рассыпался соловьиной трелью дверной звонок. Лалу будто что-то кольнуло в сердце.

«Это он, – подумала она. – Он, больше некому!»

Она подбежала к двери, распахнула ее и застыла в изумлении.

На пороге стоял Антон с букетом пышных пунцовых роз.

– Вай! – воскликнула Лала, всплеснув руками.

Простим ей этот нелепый возглас, дорогой друг-читатель. Не будем забывать, что до пятнадцати лет эта девушка обучалась в среде, где не только хорошие манеры, но и элементарная грамотность были явлением выдающимся. В последующие же за этим годы она не прочла ни единой книги, не исключая той расхожей литературы, которая в наши дни выдается на макулатуру. Захватывающих приключений, страстей и погонь ей хватало и в жизни. Потому-то, вместо того, чтобы, подобно героиням Дюма, Коллинза и Конан-Дойля, прошептать на выдохе томное «О!» или, похлопав ресницами, пролепетать «Это вы!..», моя героиня поступает так, как это свойственно женщинам ее круга, образования и воспитания, а именно: всплеснув руками, бьет себя по ляжкам и говорит:

– Вай! А ты откуда взялся?!

– С Луны свалился, – улыбнувшись, пошутил Антон.

Лала вспомнила рассказы резидента о том, что ему порой приходится бывать на Луне, что там погиб его лучший друг, что там чего-то строят эти ф… ф… в общем, кривые такие и вредные, вспомнив все это, Лала покраснела и спросила:

– Так ты все-таки меня услышал?

– Конечно, – ласково сказал Антон.

– Ну вот, а сам говорил, что выбросишь это радио, не будешь за мной подслушивать, – упрекнула его Лала. – Ух, какие же вы мужики, все же пакостный народ! Ну, заходи, раз пришел.

Антон вошел, не снимая натянутой улыбки и гадая, как ей все это удалось узнать. Проходя в комнату, он все же стукнул пальцем по крохотной выпуклости на обоях, чем привел в совершенное расстройство довольно дорогой подслушивающий аппарат. Выглянув в окно, Антон поправил прическу, освободив тем самым часовых, снял пиджак и повесил его на угол двери, перекрыв таким образом обзор небольшой, искусно вмонтированной в глазок радиоприемника, телекамере.

Не спешите упрекать компетентные органы в нарушении неприкосновенности частного жилища. Во все времена всех подлунных стран и народов эти органы наблюдали за личностями, которые могли бы доставить хлопоты государственной власти. На некоторых высокопоставленных работников произвела сильное впечатление мысль о возможности напрямую следить за проделками Нормы Уайлдер, той самой, про которую директор ее родного ведомства говорил президенту, обсуждая бюджет своей конторы на очередной финансовый год: «Дайте мне вторую Шэйм, и я уволю весь персонал средиземноморского отделения». Лала в лицо знала опаснейших негодяев Европы и могла за ними наблюдать. Больше того, тревожили странные метаморфозы с вещами, окружавшими ее, а слово «амаурина», произнесенное ей накануне, странным образом ассоциировалось с таким же словом, произнесенным Андрюшей Головановым. Все эти факты обусловили тщательное наблюдение за этой странной женщиной, а Антону Самедову, капитану контрразведки, было поручено тщательнейшим образом расследовать указанные обстоятельства и попытаться войти в доверие к Лале. Вначале Антон обрадовался этому заданию. Оно показалось ему хоть и трудным, но интересным. Но с момента прихода в эту квартиру обязанности сыщика стали тяготить его. Ему претило анализировать Лалины слова, интонации, жесты, взгляды, выискивать странности в окружающей обстановке, тем более, что за последние трое суток он был в этой квартире уже пять раз. Сейчас ему хотелось просто посмеяться, поболтать, подружиться с прелестной девушкой, попить чаю…