Что удивительного в благодати? - Филипп Янси

от Луки содержит три последовательных эпизода, которые в совокупности вполне подтверждали опасения фарисеев по поводу Иисуса. Сначала Иисус отправился в область, населенную язычниками. Там исцелил безумца, ходившего нагим, и послал этого человека с проповедью в его родной город. Потом к Иисусу прикоснулась женщина, двенадцать лет страдавшая кровотечениями, «женской болезнью», которая причиняла ей много страданий и стыда и не позволяла участвовать в богослужении. (Фарисеи учили, что такие недуги — прямое следствие греха. Иисус бросает вызов этому учению). После этого Иисус вошел в дом старейшины синагоги, у которого только что умерла дочь. Уже «осквернившись» прикосновением к сумасшедшему язычнику и женщине с кровотечением, Иисус входит в женскую комнату и прикасается к трупу.

Законы Левита оберегали израильтян от «заразы», передающейся с прикосновением: от контакта с больными, с язычниками, с мертвым телом, с некоторыми видами животных. Даже плесень могла осквернить человека! Иисус переворачивает все с ног на голову: Он не оскверняется, а исцеляет человека, к которому притрагивается. Обнаженный безумец не оскверняет Иисуса, а сам выздоравливает. Несчастная женщина, истекающая кровью, не навлекает на Иисуса позор и нечистоту, а уходит после встречи с ним исцелившейся. Девочка, умершая в двенадцать лет, не оскверняет Иисуса — она воскресает.

Я убежден: этими поступками Иисус не ниспровергает, а утверждает ветхозаветный закон. Бог «освятил» творение, отделив священное от обыденного, чистое от нечистого, и Его Сын не отменял принцип освящения. Однако теперь освящение проистекает из другого источника. Мы сами становимся орудиями Божьей святости, ибо Он теперь обитает в нас. Мы можем обитать в оскверненном мире, как жил в нем Иисус, и служить источником святости. Больные и увечные для нас не зараза, а потенциальное вместилище Божьего милосердия. Мы призваны распространять благодать, сообщать милосердие, а не уклоняться от скверны. Подобно Иисусу, мы способны очистить «нечистое».

Церковь не сразу приспособилась к этой драматичной перемене — в противном случае Петру не понадобилось бы то видение на крыше. Церкви пришлось получить указание свыше, прежде чем апостолы понесли свою весть язычникам. Святой Дух с готовностью помог им в этом: Он направил Филиппа в Самарию, на пустынную дорогу, и там ему повстречался чернокожий иноземец, нечистый с точки зрения ветхозаветного закона (евнух, человек с «поврежденными ятрами»). После недолгого разговора Филипп крестил первого миссионера Африки.

Апостол Павел, первоначально всеми силами противившийся переменам, «фарисей из фарисеев», ежедневно благодаривший Бога за то, что не родился язычником, рабом или женщиной, пришел в итоге к поразительному выводу: «Нет ни иудея, нет ни эллина, ни раба, ни свободного, ни мужчины, ни женщины, но все едино во Христе Иисусе». Смерть Христова, по словам апостола, ниспровергла ограды храма, уничтожила стены враждебности, разделявшие людей. Благодать проложила себе путь.

* * *

В наши дни племенная вражда выливается в резню в Африке. Народы заново проводят границы, утверждаясь в этнической обособленности. Расизм в Соединенных Штатах превращает в карикатуру великие идеалы нашего народа. Меньшинства и различные группировки борются за свои права. Но сегодня нет более мощной вести во всем Писании, чем та, за которую убили Иисуса. Стены, отделявшие нас от Бога и друг от друга, пали. Все мы — чудики, но Бог все–таки любит нас.

Прошло почти двадцать столетий с того дня, когда Бог в видении на крыше просветил апостола Петра. Многое переменилось с тех пор (скажем, никого уже не беспокоит вопрос о разрыве Церкви с ее иудейским наследием). Однако революция, начало которой положил Иисус, по–прежнему отражается в жизни каждого христианина. Лично меня этот переворот благодати затрагивает двояко.

Во–первых, им определяются мои отношения с Богом. Когда Билл Лесли во время проповеди разделил пространство церкви примерно так, как делился иудейский храм, он с помощью своих прихожан разыграл сценку: просители приблизились к возвышению и обратились к священнику с прошением. Причем женщины, разумеется, оставались на своих местах, полагаясь на посредничество мужчин. Кто–то передавал священникам приношения для Бога. Другие излагали свои просьбы. «Поговорите с Богом обо мне!», настаивали они. И каждый раз «священнослужитель», как предписано, поднимался на возвышение, совершал определенный ритуал и передавал прошение Богу, таящемуся в Святое Святых.

И вдруг, прервав церемонию, в проход выбежала молодая женщина, нарушившая отведенные представительницам ее пола границы. В руках она держала Библию, открытую на Послании к Евреям.

— Слушайте! — крикнула она. — Мы все можем напрямую говорить с Богом. Вот, послушайте!

«Итак, имея Первосвященника Великого, прошедшего небеса, Иисуса Сына Божия, будем твердо держаться исповедания нашего… Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати».

И вот еще:

«Итак, братия, имея дерзновение входить во святилище посредством Крови Иисуса Христа, путем новым и живым, который Он вновь открыл нам через завесу, то есть, плоть Свою, и имея великого Священника над домом Божиим, да приступаем с искренним сердцем…»

(Евреям 4:14,16, 10:19–22).

— Всем нам можно входить в Святое Святых! — закончила свою речь женщина, убегая со сцены. — Все могут напрямую обращаться к Богу.

В проповеди пастор говорил о великой перемене — о «приближении к Господу». Достаточно прочесть Левит, а потом — Деяния, и мы убедимся, что произошел великий сдвиг. Ветхий Завет требовал, чтобы верующие очищались перед входом в храм и передавали свои приношения Богу через священников, а в Деяниях последователи Иисуса (все — набожные евреи) собирались в частных домах и обращались к Богу неформально — Авва. Это домашнее, ласковое слово, как «папочка». До рождения Иисуса никто не посмел бы так назвать Яхве, всемогущего Господа вселенной. Но после Иисуса это стало самым обычным обращением, которое все христиане твердили в молитвах.

Я уже проводил параллель между священной и бюрократической иерархией, отмечая, что никому из посетителей не позволено без предварительной договоренности самовольно вторгаться в Овальный кабинет Для личной встречи с президентом. Однако из этого правила имеются исключения. Во времена президента Джона Кеннеди фотографам удавалось подчас заснять трогательную сцену: вокруг большого стола сидят министры в строгих костюмах и обсуждают дела государственной важности, например, Карибский кризис. А по столу ползет двухлетний малыш Джон–Джон, понятия не имеющий о строгом протоколе и важных государственных делах. Джон–Джон заглянул навестить папочку. К радости президента, он обычно врывался в Овальный кабинет даже без стука.

Такая шокирующая доступность Бога явлена в произнесенном Иисусом слове «Авва». Бог — суверенный владыка вселенной, но через Своего Сына Он сделался доступным для нас, как всякий любящий отец. В Римлянам 8 Павел еще более выразительно передает эту