Призраки дома на холме. Мы живем в замке - Ширли Джексон

– Планшет был сегодня очень добр, – сказала миссис Монтегю. – Джон, в этом доме определенно присутствуют чуждые субстанции.

– Отличный был сеанс. – Артур торжествующе помахал листом бумаги.

– Мы добыли для вас множество сведений, – продолжала миссис Монтегю. – Итак. Планшет вполне определенно сообщает о монахине. Ты что-нибудь выяснил насчет монахини, Джон?

– В Хилл-хаусе? Очень маловероятно.

– Планшет настойчиво сообщает о монахине, Джон. Быть может, в округе видели что-нибудь такое? Скажем, смутную темную фигуру, пугавшую припозднившихся селян?

– Фигура монахини – довольно распространенное…

– Джон, я тебя прошу. Ты хочешь сказать, что я ошибаюсь? Или ты имел в виду, что ошибается планшет? Поверь хотя бы планшету, если тебе недостаточно моих слов, что речь определенно идет о монахине.

– Я только хотел сказать, дорогая, что призрак монахини – один из самых распространенных. Ничего подобного в Хилл-хаусе не наблюдалось, но почти в каждом…

– Джон, прошу тебя. Ты позволишь мне продолжать? Или мы вообще ничего не желаем слышать о планшете? Спасибо. – Миссис Монтегю взяла себя в руки и заговорила спокойнее: – Итак. Есть еще имя в разных написаниях: Хелен, Элен, Элина. Кто это может быть?

– Дорогая, здесь жило столько народа…

– Хелен предостерегла нас против загадочного монаха. Когда в одном доме обнаруживаются и монахиня, и монах…

– Дом наверняка стоит на старом месте, – вставил Артур. – Господствующие влияния, так сказать. Старые влияния не уходят, – более развернуто пояснил он.

– Заставляет думать о нарушенных обетах. Ведь правда?

– Их тогда часто нарушали. Искушения, так сказать, и вообще.

– Я не думаю… – начал доктор.

– Я почти уверена, что ее замуровали живьем, – сказала миссис Монтегю. – Монахиню то есть. Известный обычай. Не поверишь, сколько я получила посланий от замурованных заживо монахинь.

– Нет ни единого упоминания о том, чтобы монахинь когда-либо…

– Джон. Позволь еще раз напомнить, что я лично получала сообщения от замурованных монахинь. По-твоему, я говорю неправду? Или, по-твоему, монахиня станет нарочно сочинять, будто ее замуровали, хотя на самом деле этого не было? Неужто я снова ошибаюсь, Джон?

– Конечно нет, дорогая, – устало вздохнул доктор Монтегю.

– С единственной свечой и ломтем хлеба, – сообщил Артур Теодоре. – Ужасно, как подумать.

– Ни одну монахиню не замуровали живьем, – упрямо произнес доктор, немного повысив голос. – Это легенда. Сказка. Клевета, распространяемая…

– Ладно, Джон. Мы не станем из-за этого ссориться. Верь, во что хочешь. Просто пойми, что чисто материалистическим взглядам иногда приходится уступить перед фактами. Неопровержимо доказано, что среди духов, тревожащих этот дом, есть монахиня и…

– А что еще сообщил… э-э… планшет? – поспешно спросил Люк. – Мне так не терпится узнать.

Миссис Монтегю шаловливо погрозила пальцем.

– О вас, молодой человек, ничего. А вот одна из девушек услышит нечто интересное.

Невыносимая женщина, подумала Элинор. Невыносимая, властная, вульгарная.

– Итак, – продолжала миссис Монтегю, – Хелен велела нам отыскать в погребе старый колодец.

– Только не говори мне, что Хелен закопали живьем, – сказал доктор.

– Нет, Джон, вряд ли, иначе, думаю, она бы об этом сообщила. Кстати, Хелен не дала понять, что именно мы найдем в колодце. Вряд ли сокровище – в такого рода случаях редко натыкаешься на клад. Вероятнее – что-нибудь связанное с пропавшей монахиней.

– А еще вероятнее – мусор за восемьдесят лет.

– Уж от кого, Джон, а от тебя я такого скепсиса не ждала. Ты приезжаешь сюда с целью собрать доказательства сверхъестественных проявлений, а когда я объясняю тебе их причины и показываю, откуда начинать поиски, ты кривишь лицо.

– Мы не имеем права раскапывать подвал.

– Артур мог бы… – с надеждой начала миссис Монтегю, но доктор отвечал твердо:

– Нет. В договоре аренды особо оговорено, что я не могу проводить в доме никаких внутренних работ: раскапывать подвал, отдирать стенные панели, вскрывать полы. Хилл-хаус по-прежнему ценная собственность, а мы – ученые, а не вандалы.

– Неужто тебя не интересует истина, Джон?

– Именно к ней я и стремлюсь всей душой. – Доктор Монтегю прошел через комнату, взял шахматную фигуру и яростно на нее уставился. Вид у него был такой, будто он мысленно считает до ста.

– Господи, сколько же иногда нужно выдержки, – вздохнула миссис Монтегю. – Однако я хочу зачитать послание, которое мы получили в конце. Артур, оно у вас?

Артур зашуршал листками.

– Это сразу после сообщения о цветах, которые вам надо послать тетушке, – напомнила миссис Монтегю. – Планшетом управляет дух по имени Мерриго, – пояснила она, – который принимает в Артуре самое живое личное участие: передает ему весточки о родных и тому подобное.

– Угрозы для жизни нет, – серьезно сообщил Артур. – Цветы, конечно, надо послать, но Мерриго заверил, что болезнь не опасна.

– Итак. – Миссис Монтегю выбрала несколько листков и быстро перевернула: на них карандашом были размашисто написаны редкие слова. Миссис Монтегю, наморщив лоб, принялась водить по ним пальцем. – Вот, – сказала она. – Артур, вы читайте вопросы, а я – ответы. Так будет звучать более естественно.

– Идет, – весело ответил Артур, наклоняясь над ее плечом. – Откуда начинать? Отсюда?

– С «кто ты?».

– Ясно. Кто ты?

– Нелл, – резким голосом прочла миссис Монтегю.

Элинор, Теодора, Люк и доктор разом повернулись к ней.

– Нелл, а дальше?

– Элинор Нелли Нелл Нелл. Иногда они так делают. – Миссис Монтегю прервала чтение, чтобы объяснить. – Повторяют слово раз за разом, чтобы оно наверняка дошло.

Артур прочистил горло.

– Что тебе нужно? – прочел он.

– Дом.

– Ты хочешь домой?

Теодора, глянув на Элинор, иронически пожала плечами.

– Хочу дом.

– Что ты здесь делаешь?

– Жду.

– Ждешь чего?

– Дом. – Артур помедлил и важно кивнул. – Вот опять, – сказал он. – Понравилось слово, и заладил.

– Обычно мы не задаем вопрос «почему?», – сказала миссис Монтегю, – поскольку он сбивает планшет с толку. Однако в этот раз мы рискнули спросить напрямик. Артур?

– Почему? – прочел Артур.

– Мама, – прочла миссис Монтегю. – Как видите, мы правильно сделали, что спросили, поскольку планшет не затруднился с ответом.