День рождения (сборник) - Ольга Гедальевна Марголина

— В следующий раз. В этот раз не получится.

Вечером, специально для меня передавали концерт «Виват, Слава!» из Кеннеди-центра по случаю прощания с оркестром господина Ростроповича. В прощании с великим дирижером принимали участие Исаак Стерн, Ван Клайберн, Максим Шостакович и другие звезды. Жена Галина и дочь Елена выходили на сцену и были хороши до безумия. На экране показывали кадры из интересной жизни героя с комментариями. Американцы очень любят Чайковского, какой-то черный молодой пианист с длинным заплетенным хвостом играл финал первого фортепианного концерта, дирижировал маэстро…

Развалясь в мягких креслах, мы долго беседовали с Мироном. Завтра я их покидаю, и мы наперебой рассказывали друг другу интересные моменты из тех шестнадцати лет, что провели на разных континентах. Мирон среди прочего сообщил ряд новых сведений из жизни и быта американцев:

— американцы, когда едят, сначала разрезают все на мелкие кусочки, потом в правой руке держат вилку, а левую прячут под столом (я замечала и удивлялась, почему мужчины держат руку в причинном месте);

— любимое занятие на отдыхе, в частности Мирона, — полет на парашюте за моторной лодкой, когда парашют взмывает, парит, потом по сигналу опускается в заданной точке;

— обследование плотин совершается каждые пять лет одним человеком (!), и только первый раз это делает комиссия;

— замораживание продуктов впрок (сразу на всю зиму) у них производится в больших морозильных ящиках в подвальном этаже (на случай снежных заносов или подорожания цен);

— в почтовые ящики ежедневно засовывают десятки рекламных проспектов от фирм и частных лиц;

— на севере дома часто отделывают белой или красной дранкой, пропитанной чем-то для пожарной безопасности, из обочин дорог торчат гидранты, на юге чаще дома кирпичные;

— в ноябре обычно проходят выборы в сенат, палату представителей, в парламенты штатов, в день выборов граждане голосуют еще за разные предложения (до десяти штук): надо ли расширять дорогу, строить больницу; увеличивать помощь бедным и так далее;

— Мэн — бедный штат, поэтому в нем почти нет черных, которые живут, как правило, на социальные программы;

— в парке недалеко от дома масса грибов, белых и моховиков, Мирон накануне их собирал и угостил меня;

— около одного дома знак «слепой ребенок», все машины по обе стороны стоят и ждут, если какой-то ребенок идет медленно;

— на дорогах через определенные расстояния организованы регулярные посты, и владельцы машин платят по $ 1 на поддержание дороги;

— чаще всего покупки совершают после прочтения в газетах о распродажах (sale — я уже знаю);

— собаку, кобеля, если он не предназначен для воспроизводства, кастрируют. Бедняги!

В заключение к положительным эмоциям от посещения старых друзей добавились светлые впечатления, полученные во время вечерней прогулки с Мироном и Тимом по портлендскому парку-кладбищу. Первые могилы на нем, относящиеся к 1850-м годам, крупные закопченные камни, резко отличаются от современных захоронений — семейных светлых больших камней (Family), рядом с которыми располагаются маленькие надгробия (sister, mather, father). Никаких оград! Мы медленно двигались по асфальтированным дорожкам вдоль подстриженных кустиков и метельчатых гортензий и молчали. В парке было безлюдно и благостно, говорить не хотелось.

Утром я возвращалась в Бостон. И все-таки на обратном пути я уже обобщала то, что увидела и поняла в первую неделю:

— Молодому государству, ровеснику Петербурга, свойственно отметать многовековой опыт других, самонадеянно считая себя самым умным и толковым. С другой стороны — энергия и созидание, свойственные молодости, движут этим государством и делают его бесспорным лидером.

— В страну со всего земного шара приехали люди разного цвета, вероисповедания, культуры и традиций. Все они нашли себе место и нашли себя, они не слились, а сосуществуют рядом в мире и терпимости друг к другу. За последние десятилетия меньшинства получили невиданные права.

— Народ живет в такой же богатой стране, как наша, но богатства эти он ценит, бережет и приумножает. Среда обитания американцев напоминает громадный парк-заповедник. Может быть, оттого, что земля является чьей-то собственностью?

— Американцы самодостаточны, они горды всем своим и не интересуются другими людьми и странами. По мнению американцев — у них все самое лучшее, начиная от президента и кончая хот-догом. Они не завидуют богатым, не стремятся их уничтожить, наоборот, мечтают быть похожими на кумиров, познакомиться и даже породниться с ними. Надежда на happy end с детства владеет бесхитростными и доверчивыми людьми.

— Привычка никогда не ныть и не жаловаться на неудачи помогает им сохранять радостный настрой и жить с известным лозунгом американца «Все о'кей!».

2000 год

Италия

Почему бы свой день рождения в новом, XXI веке не провести в окружении итальянских красот? Например, итальянских? Со мной согласилась сватья Женя. Мы купили путевки на неделю в какой-то неизвестной туристической фирме «Атлантида», — наверно, клюнули на название поездки «Все краски Италии». Семидневная поездка включала Рим, Падую, Пизу, Флоренцию, Венецию, Сан-Марино, Неаполь и еще Помпеи. Ничего себе! Где мы будем 7 сентября, я не представляла, да это и не важно, в Италии всюду хорошо.

Первый раз я это прочувствовала в 1988 году, когда во время круиза вокруг Европы три дня провела в Риме. Мы жили в центре города около Стационе (вокзала) и гуляли по Риму с утра до ночи. В марте было тепло, выше двадцати градусов, но женщины и совсем юные девушки почему-то ходили в норковых и лисьих шубах, иногда нараспашку, тогда просматривалось кружевное нижнее белье. Мужчины в шерстяных темнозеленых и черных модных пальто с обязательными вокруг шеи длинными шарфами шли по улицам или пили в кафе капучино и улыбались нам. Все было благостно. Плохо одетых людей мы не видели нигде, даже в вокзальных залах. Это уж было совсем непонятно, где же нищета в капиталистической стране? Я все время вспоминала мешочников и пьяных на вокзалах советских городов. Рим тогда меня потряс — в основном его красавцы- соборы. В соборах публика была одета особенно изысканно, — казалось, что прихожане решили соответствовать красоте стен, плафонов, колонн, картин, скульптур… Красивые люди входили, улыбались, здоровались друг с другом, даже подходили с приветствиями к нам — чужакам, чинно рассаживались или стоя общались между собой. Во всех соборах было празднично! И снова я вспоминала мрачных бабок в наших церквах, их злобные взгляды на зашедшую в храм ярко одетую молодежь. В советское время из киевской церкви на Подоле нас с подругой (она в голубом плаще, я — в красном) бабки просто хотели выгнать!

Италия оказалась именно такой, как мы и ожидали: цветущей и шумной,